— Из-за собственной глупости? — стрельнул я в него его же словами.

— Верно подметил, — усмехнулся он. — Именно так, из-за собственной глупости. Повёлся на эту цветную хрень и стал… никем.

— И теперь агитируешь молодых не становиться такими? — безразлично поинтересовался я.

— Видишь её? — кивнул Оскар на бездомного вместо ответа.

— А это она? — прищурился я, вглядываясь.

— Она, она. Большинство детей без надзора предков становятся вот такими. Гуляют, блядуют, думают, что могут остановиться, но потом уже поздно, и они оказываются на самом дне. Вон та девка — прямое доказательство моих слов. Сразу видно, что из дома сбежала, как и добрая половина всех детей в городе. Думала, что лучше всех жизнь знает. Так что вдруг мои слова что-то да изменят, а? Станут ключевыми, что не дадут хотя бы тебе спуститься на такое дно.

— И многим ты это говоришь? — поинтересовался я.

— С кем заходит подобный разговор, — ответил Оскар.

— А многим помогло?

— Ну… — он со вздохом посмотрел на бродяжку, — как я сейчас вижу — нет.

Так себе результативность. Но, зная Оскара, это было в его духе. Вечно ворчливый и недовольный, он всё равно помогал тебе, если попросить по-человечески. По крайней мере, за два последних месяца он сложил о себе у меня именно такое впечатление. Например, мне первое время помогал с едой, когда я объяснил, что вообще на мели. Правда, я тогда слукавил — у меня было довольно ценное имущество от людей дома, однако их я берёг, если наступит действительно безвыходные чёрные дни.

— А ты откуда её знаешь? — кивнул я на девушку.

— Да ходила раньше здесь, еду вымогала, что выбрасывать собирались, работу искала. Как ты прямо.

— Она здесь работала? — задал я вопрос.

— Нет, тогда нам никто не нужен был, — покачал Оскар головой. — Позже она куда-то пропала, а сейчас вновь объявилась.

— А ей сколько?

— Да… примерно чуть старше тебя. Может… восемнадцать, так где-то на вид. Сам-то я не спрашивал.

Я повнимательнее присмотрелся к фигуре, что сейчас уже успела перерыть все помойки. Отсюда я даже предположить не мог, что это реально практически мой ровесник сейчас там роется. Бомж бомжом со стороны, и даже предположить, что это девушка, было тяжело. А уж тем более молодая…

Для меня это не было новостью. Ещё до появления меня здесь после того, как Малу упомянул Нижний город, я успел пробить это место. Если говорить про детскую преступность, то она здесь, мягко говоря, зашкаливала. Детская преступность здесь была столь же нормальным явлением, как и обычный криминал в других городах. Здесь было всё: от детской проституции до детских банд, которые брали своих жертв количеством, откуда следовало зашкаливающее количество преступлений против несовершеннолетних относительно всей остальной страны.

Боролись с этим?

По телевизору говорили, что да, хвастаясь тем, что ещё один ребёнок благодаря правительству смог вырваться из этой жизни. И всё бы хорошо, да только таких детей были сотни, если не тысячи, а помогли одному. И мои одноклассники по сравнению с теми, о ком я говорю, были вполне безобидными людьми. Мне так казалось, по крайней мере.

Мы молча наблюдали за девушкой, если это была она, конечно, которая рылась в мусорках, когда на улицу вышла Сабина.

— Вы что тут забыли? Том, ты что встал? Иди убираться давай!

Естественно, что Оскару она ничего не сказала. Видимо, понимала, что по старшинству он стоит выше неё. А так как недовольство своё надо было на ком-то показать, она начала отчитывать меня. К тому же, я новенький, и все шишки, естественно, будут сыпаться на меня.

— Погоди, Сабина, перекур у мужиков, не видишь? — недовольно отмахнулся он.

— Так кури! А мне одной что ли убираться там? Том, руки в ноги и быстро пошёл помогать мне, или вообще охренел? И… вообще, кто там по помойкам лазит? — устремила она взгляд на бездомную, прищурившись и пытаясь рассмотреть её.

— Да это девчонка одна. Помнишь, работать просилась к нам? — напомнил ей Оскар. — Как её там… Саки вроде звали.

— Эта косоглазая, что ли? Которая ещё вся обколота была? Что она здесь забыла? — и прежде чем мы успели что-то ей сказать, Сабина крикнула. — ЭЙ ТЫ! ПОШЛА НАХЕР ОТСЮДА, ПОКА ПИНКА ПОД ЖОПУ НЕ ПОЛУЧИЛА, ШЛЮХА!

Бездомная вздрогнула, резко, как-то зашуганно обернулась к нам, после чего вернула крышку мусорного бака обратно на место и быстро скрылась за углом. Она словно действительно поверила, что промедли ещё минуту, и получит пинка под зад.

— Ну и чё ты её прогнала? — недовольно заворчал Оскар.

— Нечего здесь шариться бомжам, — раздражённо отмахнулась она.

— Может ей идти некуда. Ходит голодная, еду ищет.

— Да наркоманка она, или ты её до этого что ли не видел? Вся обколотая была, наркоманка херова. На таких жалость только впустую тратить. Так что пусть валит искать жратву в другом месте, а то ещё наркоманок всяких мы не прикармливали. И вообще, — недовольно упёрла руки в бока Сабина, — хватит тут охлаждаться, Оскар. Лучше помогите мне убраться, да пойдём по домам.

— Живём в каком-то зверинце… — пробормотал Оскар, бросив окурок на старый потрескавшийся асфальт, даже не соизволив выбросить его в мусорку. — Ладно, пошли, поможем этой чучундре, а то всю плешь проест.

Примерно так проходили все мои дни в ресторанчике. Работали, попутно о чём-то беседуя, что-то обсуждая или рассуждая, хотя большую часть времени в этих разговорах я именно слушал. Слушал очень внимательно, запоминая то, что могло пригодиться, и отсекая серый шум, так как информация была тоже своего рода силой, которую можно было использовать себе во благо. Так, например, я узнал, где можно очень дёшево снять квартиру без каких-либо проблем.

Только об этом мне рассказал не Оскар, а Сабина. Она очень нелестно отозвалась о том районе в плане уровня жилья. После этого я лично сходил туда и смог договориться о небольшой квартирке, которая… ну… по крайней мере у меня была крыша над головой и там были батареи.

Документы тоже можно было восстановить, как сказал однажды между делом Оскар. Да, это будет муторно и долго, однако я имел все шансы сделать себе новый документ уже к концу этого учебного года. Придётся обивать пороги администрации, однако шансы у меня были.

Про школу я тоже узнал от них. Сабина между делом упомянула неблагополучные школы Нижнего города, в одну из которых я как раз теперь и хожу.

В отличие от обычной школы, в которой я учился, где требовались документы для поступления, эти образовательные учреждения были для свободного посещения, как какие-то лекции для всех желающих. Другими словами, ты мог просто прийти с улицы, сесть за парту и сразу начать учиться. А потом, как устал, молча встать и уйти. Захотел — пришёл на урок, захотел — ушёл. Посещение свободное, ни к чему тебя не обязывает. Хочешь — выполняй домашнее задание, которое дают, и сдавай учителю; не хочешь — не сдавай, твоё право. Здесь даже подготовительные классы по обучению начальной математике и письму были.

Другими словами, такие школы были созданы для тех, кто хотел получить какие-то знания или аттестат, что вообще заканчивал школу. Можно было даже сделать так — просто один раз прийти на заключительные экзамены, сдать их и получить аттестат. Как мне было известно, экзамены здесь не уступали экзаменам в обычной школе. Таким образом правительство Сильверсайда, насколько я понял, пыталось хоть как-то повысить грамотность и образованность маргинальных групп, которые не имели доступа даже к дешёвому образованию.

Да чего уж там, некоторые, как теперь, например, я, даже просто не имели документов, чтоб учиться. А здесь хоть какой-то шанс получить какие-никакие, но знания, которые действительно могли помочь в будущем сдать экзамен и получить аттестат об окончании среднего образования.

Правда, чтоб получить аттестат об окончании как класса, так и школы, всё же требовались документы, удостоверяющие личность, которых у меня не было. Но я, думаю, решу как-нибудь эту проблему.