Водосточная труба.

Не самая надёжная конструкция, высок шанс, что обвалится, но выбираться как-то надо было, так как дверь трещит от одного стука, а они её могут и выбить спокойно с ноги, если постараются. А они постараются, когда им это надоест.

Но едва я вернулся за чемоданом, как всё за дверью изменилось.

Даже стоя в зале, я слышал вскрик: «Что за нах…», и следом удар в дверь, будто в неё бросили тело, от чего та жалобно затрещала. Я замер, слыша, как в коридоре за дверью раздались звуки борьбы. Топот, пыхтения, какие-то звуки, похожие на предсмертные хрипы, треск, удары об стену. Несколько раз что-то ударилось и об дверь и… стихло. Это продлилось не более десяти секунд, и теперь по ту сторону хлипкой иллюзии на безопасность стало тихо.

В такие моменты все люди кричат в экран: «Беги! Беги, не оборачиваясь! Не подходи!». Но правда в том, что ты практически всегда подходишь и смотришь. Просто не можешь иначе, потому что любопытство — это самый страшный порок человечества, его проклятие и дар одновременно, который дал людям как их нынешнюю жизнь, так и множество смертей. И ничего не пугает и не влечёт так, как неизвестность, желание увидеть, что находится там, куда лучше не заглядывать.

И я не был исключением из правил.

Очень медленно, стараясь не шуметь, я вновь подошёл к двери с пистолетом наготове.

Ни единого звука больше из-за неё не доносилось, будет все, кто пришли, были выгнаны злым вахтёром. Может так оно и было, но что-то мне не верится в такое.

Задержал дыхание, даже не представляя, что там могу увидеть, после чего очень медленно начал приближаться к глазку, готовый отпрыгнуть назад в любое мгновение.

Но отпрыгивать не пришлось. Глядя через глазок, я мог увидеть лишь стену да лестницу напротив, которая шла наверх напротив двери. От бандитов и след простыл. Я был готов увидеть даже классического скримера, который бы отлично сейчас вписался в обстановку, но ничего подобного не было. Зато был… странный и очень нежный запах. Он чувствовался даже здесь, по эту сторону двери, доносясь с подъезда. Я вообще с трудом могу объяснить любой запах — как можно описать запах цитрусовых или запах выпечки? Никак. И здесь тоже никак не описать, но то, что он был очень приятным, это факт. И это мне не нравилось.

Всё так же на цыпочках я вернулся в зал и…

Будто бы в издёвку услышал, как кто-то будто ногтями провёл по деревянной двери. Один раз. Проходит несколько секунд, и второй раз, словно кошка, которая просится домой и дерёт дверь. Да вот только кошек, что могут скрестись на уровне человеческой головы, не бывает.

Вот теперь мне не хотелось смотреть в глазок, чтоб узнать, кто там. Наоборот, я бросился в спальню, содрал одеяло с кровати, после чего обмотал в него чемодан. Выглянул в окно и, никого не увидев, тут же сбросил его на улицу. В одеяле при падении был слышен лишь глухой «бух». И едва я это сделал, как в дверь кто-то постучал. До меня долетел звук дёргающейся ручки, когда кто-то пытается открыть запертую дверь, пока что непринуждённо, но очень скоро всё может измениться.

Больше не медля ни секунды, я сам вылез наружу, уцепившись руками за водосточную трубу. Медленно, но в то же время, не теряя времени зря, аккуратно перенёс вес на неё, слыша, как скрипит старая ржавая труба, не рассчитанная на такой вес, и как кто-то постучал в дверь. И едва я убрал последнюю ногу с подоконника, как услышал скрежет ломающегося металла. Руки почти сразу заскользили вниз, и я буквально пролетел до первого этажа по этой трубе, пока она с треском не обломилась и не рухнула вместе со мной на землю.

Знаю, что отсутствие свидетелей всегда хорошо, но сейчас я бы порадовался хотя бы одному человеку, кто бы на этот шум выглянул на улицу. Нет, никого, словно всем плевать или же я здесь один.

Приземлился я более-менее удачно, даже не ударившись. Бросился к чемодану и услышал из окна треск дерева, ознаменовавший выломанную дверь. Ледяное от ужаса сердце забилось быстро-быстро. Я бросился к чемодану и, не оборачиваясь наверх, нырнул за угол.

Не думаю, что что-то успело выглянуть в этот момент. Куда хуже было то, что я сейчас бежал через проулок, в который выходила дверь из этого подъезда. Я промчался мимо него, слыша собственное сердцебиение и уловив этот приятный тонкий аромат. Выскочил на улицу, где меня высадили, и оглянулся.

Никого…

И это чертовски плохо! Где долбанная машина?!

Перехватив поудобнее чемодан, я просто бросился бежать без оглядки.

Мой топот разносился по узким улочкам, но никто не выглядывал из окон, никто не встречался мне по пути. Чуть позже я увидел машину, проехавшую мне навстречу, да несколько человек, которые поспешили отойти в сторону от меня, как от чумного.

Только выскочив из этих трущоб на главную улицу, я смог вздохнуть полной грудью и оглянуться.

Никто за мной не гнался, никто не преследовал и не пытался убить. Я даже почувствовал себя немного спокойнее, так как пусть и третий район, но на главной улице попадались редкие прохожие да машины, которые придавали вид жизни этому серому и убогому месту. Оставалось понять, где сейчас Фиеста.

Я полез в карман, достал телефон и набрал её номер.

Несколько гудков сначала заставили меня насторожиться, но потом послышался холодный долгожданный голос.

— Забери меня, — без каких-либо прелюдий перешёл я сразу к делу.

— Откуда? — так же невозмутимо спросила она.

— Въезд, откуда мы въезжали на ту узкую улицу.

Ответом мне были гудки сброса. Я даже не обиделся, когда она бросила трубку, не сказав ни слова. Меньше всего мне хотелось общаться с ней, и это было у нас обоюдным. Единственное, что плохо, меня поставили с ней работать. И как бы ни уверял меня Бурый в том, что она не хочет мне зла, в такое, с моей точки зрения, поверить было сложно.

Фиеста буквально вылетела, визжа покрышками по асфальту и оставив задними колёсами роспись на дороге, после чего, подлетев на бордюре и едва не сбив меня, остановилась рядом.

— Быстрее! — рявкнула она, и я тут же прыгнул внутрь вместе с чемоданом.

Едва оказался внутри, как мы газанули, и дверь от такого рывка закрылась сама.

— Погоня? Банда?

— Да, — недовольно произнесла она. — Как отъезжала, заметили.

— Погоди, а почему тебя там не было, где меня выбросила?

— Разворачивалась. Ещё вопросы? — холодно поинтересовалась она.

— Нет.

— Хорошо.

Мы мчались по дороге, иногда обгоняя по встречке редкие машины, пока не доехали до второго района.

— За нами хвост, — заметил я, поглядывая в зеркало.

— Вижу.

— Каков шанс, что он не предупредил своих?

— Никаких, — она дала по тормозам и резко свернула на перекрёстке вправо. Машина за нами, не отставая, свернула следом.

Этот район полностью контролировался бандами, так что проблем перекрыть его у них не было. Более того, ещё и полиция сюда явится не сразу, так что они вообще могут ни о чём не беспокоиться. Фиеста это знала и свернула заранее, чтоб не нарваться на засаду на их территории, где у тех будет преимущество во всём.

Плохо то, что они знают, на какой мы машине. Как и знают, что мы можем везти с собой и, возможно, сделали с другими их товарищами. Плюс это дело чести, вдёрнуть нас на столбе, чтобы показать, как они утёрли нос наркокартелю. Фиесту ещё и изнасилуют напоследок, чтоб было что вспомнить.

Так что да, у нас проблемы. Единственным выходом был проезд вдоль порта или по левой стороне города. Но про порт они знают, а на левой стороне дружественные им банды. Такая вот полоса противников, ограждающая нас от своих. Поэтому надо было сначала попробовать проскочить через порт, а потом уже пытаться выехать из города и объехать его с другой стороны.

Но избежать встречи с ними всё равно не удалось.

Едва мы, подгоняемые преследователями, проехали два квартала, как выскочили прямо на перегородившие дорогу машины, за которыми в нас уже целились. Дальше всё было как в боевиках. Я только и успел, что вскрикнуть…