— Все ссут в штаны.

— Но не все могут при этом действовать. Кстати говоря, давай начистоту, ты с кем-нибудь работаешь? Команда там своя может есть или ещё что? Или в одиночку завалил всех?

— Я никого не убивал.

— Не стоит, — поморщился Бурый. — Серьёзно, мы не дети, так что оставь это дерьмо для своих деток на сказки. Так что, один или с кем-то? Не ври только мне, будь добр, это легко проверяется.

— Один.

— Тем более. Такие люди нужны мне, Томми. Такие деловые люди, что решают проблемы, а не ссут перед ними. С такими людьми я всегда откровенен и всегда заслуженно плачу. Просто подумай, что ты поимеешь.

— Пожизненное рабство без права выхода?

— Пф… сразу рабство… Я о другом. Например, бабы. Любую девчонку, ведь… — он улыбнулся, — ты будешь один из нас. Тебе любая долбаная чирлидерша даст и ещё не слезет. Все будут знать, кто ты, и каждая правильная детка тебе даст. Отсюда уважение — ни один сраный уёбок типа тех подпевал глиста не посмеет тебе ничего сказать. Все будут знать, что ты угрохаешь любого несогласного урода и тебе ничего не будет, так как за тобой сила. Хотя уважение ты уже и без этого сколотил. Дальше машины. Не эти сраные вёдра, а нормальные машины, спорткары, представительные и так далее. Квартира своя, причём поработаешь на меня и сможешь даже в Верхнем что-нибудь приобрести. И, естественно, деньги. Просто подумай, какие бабки крутятся здесь. Я прикрою тебя от этого хуесоса, и всё будет в шоколаде. А я своих никогда не обделяю, не кину, не предам. Спроси хотя бы Фиесту. Да любого, кто на меня работает. А взамен я прошу немного — твои навыки и полную лояльность. Я вижу, что ты правильный поцык, смыслишь в этом всём, умеешь держать ствол и решать проблемы. Разве ты не заслужил большего?

— Но меня ничего из этого не интересует, — покачал я головой.

Соблазн был. Оглядываясь вокруг и смотря, где я оказался, чем перебиваюсь и что мне достаётся, соблазн получить хорошие и лёгкие деньги был огромен. Особенно когда тебе обещают такое. Человек слаб и податлив в те моменты, когда у него стресс и депрессия, когда нет денег, ты вечно хочешь есть и всё плохо. Я это знаю, и он это знает.

В конечном счёте, именно поэтому я оказался в такой жопе — в тот самый момент, когда обстановка морально давила, а на горизонте маячили лёгкие и быстрые деньги, я не смог отказаться.

И я знаю, почему он меня уговаривает. В другой ситуации он бы просто предложил, обрисовал перспективы и, не согласись я, плюнул бы. Здесь я ему был необходим для отжатия у товарища бизнеса или её доли. И не согласись я сам, он будет тогда додавливать меня иначе. Например, подстраивая лично нападения на меня, чтоб я примкнул к нему.

И всё же я не хочу в это влезать.

Бурый задумался. На мгновение его лицо стало серьёзным, после чего хитро улыбнулся.

— А как насчёт универа? Я не о дерьме на задворках мира, а о нормальном, со статусом, который даст шанс расти дальше. Скажем так… Гарвард? Или может Стэнфорд? Можно поближе, типа Токийского, Пекинского Международного, Московского… Хотя чего так далеко ходить, у нас же есть один из лучших в мире, как я читал в интернете однажды — наш Сильверсайдский Международный Университет. И далеко летать не надо. Что думаешь, хочешь такое будущее для себя?

Он улыбался, глядя мне в глаза. Знал, что попал в точку. Как догадался? Может по тому, что я учусь даже без документов и являюсь едва ли не лучшим? Или же сказанул наугад, как знать. В любом случае, он попал в точку.

— А знаешь, пойдём, покурим-ка. Куришь?

— Есть немного, — пожал я плечами.

— Вот и нормик. Погнали.

Мы прошли мимо кухни, где работал Оскар, оттуда как раз выносила чашки с кофе Сабина.

— А кофе? — удивительно, каким вежливым голосом она может говорить.

— На столик наш поставь, детка, — кивнул Бурый, после чего мы вышли через чёрный вход. Здесь, как и всегда, обитали лишь тишина, разбавленная гулом города, и крысы.

Закурили, и Бурый любезно предложил мне сигарету. Я не стал отказываться, но понимал, что его любезность исчезнет, когда я стану работать на него. Или когда я ему стану не нужен. Не могу сказать точно, что у него на уме и какие планы, но то, что вся радужность в клане исчезает, когда ты становишься его частью, это точно. Вряд ли здесь что-то отличается.

— Я вижу, что ты хочешь жить как честный мужик. Уважаю за это, но тебе не помешает и корочка нормального универа, не так ли? — продолжил он после затяжки.

— В него только аристократы, знатные рода или дети из нормальных домов попадают, — заметил я, поглядывая на него с подозрением.

— У-у-у-у… — протянул он разочарованно, толкнув свою пассию, стоявшую рядом, в бок локтем. — Слышала? Он даже не потрудился разузнать об этом универе, а уже отсёк его. Что за люди…

— И как же ты сможешь мне помочь?

— Нужно всего ничего, если у тебя нет нормальной родословной — бабки и рекомендательное письмо со штампом от дома, который имеет хорошую репутацию. Про аттестат молчу, он у тебя нормальный, как понимаю.

— И где мне найти…

— Деньги? — он обеими руками самодовольно указал на себя. Знал, что я не об этом, но решил и на это тыкнуть пальцем. — И там же рекомендательное письмо.

— Я должен поверить, что ты ведёшь дела с домами не последнего порядка, да такие, что они окажут тебе такую услугу? Я не хочу показаться грубым, просто ты должен понимать моё сомнение.

— Знаешь, во сколько я стал бандитом? В восемнадцать, как закончил одну из школ Нижнего города. За десяток лет нихуя не изменилось, скажем так, веришь, нет?

— Дерьмо не меняется даже со временем, — пробормотал я.

— Верно! — хлопнул он меня по спине. — Дерьмо во все века не меняется. Я к чему, Томми, мне удалось добиться своего положения за десять лет непрерывной работы. Сразу ничего не даётся, особенно когда ты никто.

— То есть мне надо будет ещё и заработать на него? — хмыкнул я. В принципе, в этом и проблема. Ирония в том, что чем больше ты этим занимаешься, тем больше с этим будешь повязан. Ты войдёшь, но выйти… будет очень и очень сложно, если вообще возможно.

— Не тебе. Не только тебе, вернее. Если всё пойдёт как положено, то у нас будут выходы на соответствующие дома. Поверь, эти уёбки в больших сверкающих домах не чище твоей подошвы. Так что услуга за услугу, и можно получить то, чего ты хочешь. Годика через два, если уложиться в сроки. Ты как раз закончишь школу и подкопишь денег.

— То есть могу получить, а могу и нет?

— Ну, как и пулю в данный момент. То что батя глисты до тебя ещё не добрался, то это потому, что он надеется на лучшее, но даже сегодня вечером ты можешь не доехать до дома. Не думаю, что он такой идиот и не начнёт со школы, — улыбнулся он.

Я посмотрел на Бурого. Получалось, что, если он в бизнесе с восемнадцати и крутится здесь десять лет, ему уже двадцать восемь. Забавно, что в свои года он был сильно похож на лиса. На лиса-плута, как из сказок, который весь такой хитрый, что взгляд, что улыбка, что голос и даже движения. Бурый точно походил на лиса, только удивительно, что у него такого прозвища не было.

Его взгляд, как у человека, который если не думает, как тебя наколоть, то точно уже наколол. Голос действительно хитрый и насмешливый, словно он над тобой стебётся всё время. Постоянно кажется, будто ты попал под троллинг, но просто не можешь этого уловить.

Плут.

Но он был в кое-чём несомненно прав. Если отец червя занимает такой пост, что тут борись сколько угодно, а тебя всё равно грохнут. Даже если ты придёшь к наркобарону и расскажешь всё как есть, грохнут, так как он его человек, а ведь я лишь хрен с горы для них. Если убью отца червя, то проблемы всё равно не закончатся, так как за мной будет охотиться уже наркокартель, чтоб отомстить за своего.

Короче, что ни делай, они захотят меня убить в любом случае. Если только мне не уехать, но и то вряд ли. Дом-то скорее всего считает меня мёртвым, да и изменился я сильно, а здесь такой роскоши нет и не будет.