Дверь на лестницу оказалась заперта, и даже когда я несколько раз дёрнул, дверь не поддалась. Плохо, очень плохо. Время — это единственное, чем мы сейчас не располагаем.
— Сина, дай заколки.
— А?
— Заколки в волосах, — указал я пальцем на них.
— Зачем?
— Надо! — негромко рявкнул я. — Не тупи, просто дай их мне, пожалуйста!
Просто удивительно, какими глупыми иногда бывают люди в ситуациях, когда волнуются. Хотя не мне их судить, сам такой же. Именно поэтому надо всегда иметь план, чтоб не растеряться в самый ответственный момент. Или по крайней мере уметь держать себя в руках.
Получив две шпильки, я принялся ковыряться в замке. Старый, ржавый, он не был сложным, главной проблемой был его механизм, который без должного ухода, кажется, немного проржавел внутри. В любой другой ситуации у меня заняло бы это минуту, может и меньше, но сейчас я провозился в три раза дольше. Постоянно поглядывал с замиранием сердца на крышу, ожидая увидеть фигуры, но никто так и не появился.
Это было неправильно. Нет, я не жаловался, но что-то было не так, пусть я и не мог сказать, что именно…
Нет, как раз-таки сказать что не так, я мог — преследователей не было.
Я не мог объяснить это. Они что, заблудились? Настолько тупы, что не смогли даже проследовать за нами по школе? Нет, я сомневаюсь в этом. Дело в чём-то другом. А другим может быть только план по попытке поимки меня. Возможно, они решили не гнаться, верно предположив, что тем же путём я не вернусь, и занять места в других частях школы, где был выход на крышу. И если это так, то я сейчас иду им прямиком в руки.
Замок наконец щёлкнул, как бы заявив, что путь внутрь открыт, но почему-то идти мне туда уже не хотелось. А вот Сина наоборот, с готовностью схватилась за ручку и даже уже хотела открыть дверь, когда я положил ладонь ей на руку, останавливая.
— Что такое? Мы же хотели убежать, верно?
Верно… Но меня посетили сомнения в правильности выбора отхода. Что-то было не так, и я не мог понять, что именно. Казалось, что сознание вот-вот нащупает несоответствие, как эта вещь тут же ускользала. Как неожиданно забытое слово, которое буквально секунду назад ты прекрасно знал.
Но спускаться вниз… Что не так? Давай, думай, что не так, я явно что-то заметил или понял, но не могу зацепиться, потому что не замечаю. То есть вижу несоответствие, которое слегка не сходится с тем, что должно быть, однако не могу понять, что же конкретно настораживает.
— Эм… Ты как? — осторожно позвала она меня.
— Отбой, возвращаемся прежним путём, — наконец решил я. — Быстрее, бегом.
— Почему? — слегка недовольно удивилась она.
— Я так сказал, — ответил я на манер злого родителя, у которого нет объяснения на своё решение.
И мы бросились бежать обратно на ту крышу. Я действовал, потому что… потому что… чувствовал, что что-то не так. Нет преследования, хотя оно должно быть. А мы спускаемся непонятно куда, где как раз и могут быть все остальные.
Мы добежали до лестницы, и первым наверх забрался я. Оглянулся с пистолетом наготове, но никого не заметил. Дождался, пока поднимется Сина, поглядывая то на эту крышу, то на ту, что ниже, если враг вдруг появится оттуда.
Добежали вместе до будки, где была лестница вниз, после чего я на корточках очень медленно, вслушиваясь во все звуки, выглянул на лестничную площадку.
Никого.
Вообще тихо, что удивительно.
— Очень медленно за мной, — шёпотом произнёс я и, дождавшись кивка, вошёл внутрь.
Прижал пистолет к груди, стволом смотря перед собой, как меня учили, чтоб оружие не выглядывало вперёд меня. Медленно переставляя ноги по грязному полу, двинулся по лестнице вниз, подглядывая то на лестничный пролёт, то в коридор четвёртого этажа. Спустился, выглянул в него, посмотрел налево и направо, но никого не увидел.
Прислушался. И вроде что-то… какие-то звуки были, но я даже не мог сказать, здесь это или где-то на улице… Нет, были бы здесь, я бы это понял. Со слухом у меня всё-таки всё в порядке.
Махнул рукой, подзывая к себе Сину, и спустился ещё ниже. И тоже пусто. Так, это третий, значит, они, по идее, тогда должны были подняться сюда, когда я целился в лестничный пролёт. Или дикий топот был между третьим и четвёртым? Блин, не помню… Да пёс с ним, надо двигаться дальше. В любом случае ниже второй, где они и были.
Едва касаясь, как мне казалось, ботинками пола, я очень медленно спускался по лестнице ниже под испуганный взгляд Сины, которая уже понимала, в какой ситуации мы оказались, и смогла проникнуться всей опасностью момента. Шаг за шагом до лестничного пролёта, после чего я очень медленно выглянул на второй этаж.
Никого. К сожалению, здесь пол был не настолько грязным, чтоб оставлять на себе отпечатки ног, иначе бы я смог понять, куда уроды смылись. Хотя догадки определённые были. Они же тоже не дураки, могли понять, что мы через крышу можем перебраться на другое крыло. И видимо, решили подкараулить нас там.
Вот только сколько они будут там сидеть, прежде чем поймут, что мы ушли тем же путём, которым и пришли? И вообще, почему никто не догадался оставить здесь хоть кого-нибудь?
Одни вопросы, а чувство, что я упустил что-то важное, не покидало моей головы, жужжа, как комар в комнате ночью, не дающий спать.
Я осторожно осмотрел второй этаж на наличие кого-либо. Даже постоял, чтоб хорошо прислушаться, ведь мало ли кто здесь затаился, верно? Но нет, ни звука, ни скрипа половицы.
Я махнул Сине рукой и двинулся по лестнице вниз на первый.
Если нас поджидают, то точно здесь. Главный холл был отличным местом для засады, где можно хорошо рассредоточиться по углам и держать на мушке выход с лестницы, что будет у всех на виду. Неудачное место выхода, если честно, но так хотя бы будет ясно, где они засели. Куда хуже будет, если вдруг со второго этажа уроды полезут и зажмут нас на самом пролёте.
Так…
Эта мысль заставила меня вернуться на второй и очень быстро и осторожно осмотреть все кабинеты, оставив Сину на стрёме с наказом, чтобы, если кто по лестнице решит подняться или спуститься, сразу кричала, сев на корточки и закрыв голову руками. Но никто по лестнице так и не спустился.
Странно… Ладно, теперь надо спуститься на первый.
Оставив Сину на лестнице, если вдруг уроды, которые до этого не блиставшие умом, проявили чудеса тактического мышления и решили спуститься нам в спину с третьего этажа, я медленно начал спускаться по лестнице вниз. Дошёл до лестничного пролёта между первым и вторым, после чего присел на корточки и очень медленно выглянул, чтоб посмотреть, есть кто на первом в холле, но…
— Чего?
Я спросил это вслух, но даже не обратил на это внимания, так как весь мой мозг был занят совершенно другим. Я должен был увидеть холл школы, но вместо этого… видел коридор школы.
Так, я сбился со счёта? Мы на каком сейчас? Я поднялся наверх и… понял, что понятия не имею, на каком мы этаже. Вернее, я считал вроде, но, как видно, считал не совсем правильно, так как мы ни черта не на втором.
— Сина, — очень тихо позвал я её и, дождавшись, пока она спустится, спросил. — Мы на каком этаже?
— Я… не знаю. Ты же считал, разве нет? Я просто шла за тобой.
Так, кажется, я опарафинился немного.
Я спустился на новый этаж и вновь всё аккуратно обследовал, после чего так же оставил Сину на лестнице, а сам с замиранием сердца спустился вниз, чтоб понять, что…
Передо мной не холл, а ещё один…
Коридор…
Я почувствовал неприятный холод. Но то был холод не от страха, как иногда у меня бывает перед чем-то ответственным. Это пробирал каждую клеточку тела, завладевал разумом и заполнял душу бездумный ужас, который заставлял тебя бежать, сломя голову, или кричать без попытки что-либо сделать. Появлялся, когда ты сталкивался с тем, чего в реальности не должно быть, потому что… это просто невозможно.
Это невозможно.
Я точно знаю, что в здании четыре этажа. И я точно знаю, что если я даже и ошибся на один, но точно не на два.
