— Ну почему же, познакомился. Кстати, у твоего любимого Геночки на празднике освобождения от супружеских оков. Ее зовут Светлана, она работает тренером по плаванию в бассейне. — Максим кратко изложил последнюю историю своего знакомства. 

— Ты только познакомился или уже встречаешься с ней? — насторожилась Наталья Борисовна.

— Только познакомился.

— Когда это было? Что значит «только»? — не могла успокоить свое разыгравшееся любопытство Наталья Борисовна.

— В начале зимы где-то, — кратко отвечал Макс, готовясь к длительному допросу.

— Ты звонил ей?

— Да все как-то не случилось…

— А она тебе? — допрос с пристрастием продолжался.

— И она мне не звонила, — улыбаясь, вздохнул Макс, представляя, как далеко в своем любопытстве может зайти мать.

— Все правильно! Приличная девушка первой не позвонит! Мне это нравится! Значит, она не Диана-охотница и ей не нужен богатый муж с московской пропиской. Был бы нужен, она бы уже давно позвонила.

Самым страшным пороком у современных девушек Наталья Борисовна считала не отсутствие красоты, ума, положения или профессии, а именно охотничий инстинкт и дальний расчет, направленный на то, чтобы поймать в свои сети добродушного богатого мужа.

— А она вроде даже москвичка. Во всяком случае, я так понял. — Максим попытался вспомнить подробности двухмесячной давности.

— У тебя, случайно, нет фотографии с той вечеринки? — Наталья Борисовна так внимательно смотрела на Максима, как будто пыталась рассмотреть фотографию в его кармане.

— Мам, нет, конечно! Но могу сказать тебе, на кого она похожа. Если тебе, конечно, интересно.

— Ну говори же быстрее! Конечно, мне интересно!

— Я помню, что ты смотрела сериал «Секс в большом городе», так вот она немного похожа на Сару Джессику Паркер, — улыбаясь, сообщил Максим.

— Да-а-а? — задумалась на минуту Наталья Борисовна. — Ну и ничего! Она мне иногда даже нравится! — воодушевилась она.

— Мам, я понимаю, что нравиться тебе — это важное условие в твоей программе, но позволь тебе напомнить, еще есть я!

— Ты у меня есть уже двадцать пять лет, а невестки все нет и нет!

— Я не ослышался? Кто-то говорил о юбилее? Может, в этом доме уже и кормить сегодня будут? — очнулся Анатолий Семенович, мирно дремавший в кресле. — Где омары, устрицы и праздничный торт?

— Толя! Тут такие дела решаются, а тебе лишь бы поесть, — возмутилась Наталья Борисовна.

— Мам, я тоже бы не отказался поесть. Что у тебя сегодня в меню? — Максим присоединился к отцу, надеясь таким образом закрыть набившую оскомину тему.

— Не понимаю, почему всегда после обильного ужина утром зверски хочется есть? — воодушевился Анатолий Семенович, увидев в лице сына единомышленника и сподвижника.

— Ну ладно, троглодиты! Начните с салатиков, а я подогрею горячее, — сдалась без боя Наталья Борисовна голодным мужу и сыну и ушла на кухню.

Мужчины, обрадовавшись тому, что от слов можно перейти к делу, приступили к завтраку. Максим по ходу переключал телевизионные каналы.

— Макс, зря ты это делаешь. Все равно везде Пугачева с родственниками и друзьями. У меня такое чувство, что и я у них на новогодней вечеринке, — заметил Анатолий Семенович. — Если бы еще и наливали, то впечатление было бы полным!

— Зато маме не надо наливать, она и без того обожает Пугачеву и рада смотреть ее по всем каналам.

— Да, и потом еще магнитофон включит, — рассмеялся Анатолий Семенович.

— Ну что, голодающие? Чуть перекусили и, надеюсь, подобрели, раз смеетесь? Вот и горячее. — Наталья Борисовна внесла в зал поднос с кокотницами.

— Ты же сказала, что разогреешь горячее? По моим расчетам, я должен был получить сейчас кусок жареной курицы. И где все? — Анатолий Семенович с недоумением воззрился на поднос.

— А расчеты не всегда бывают верными! Сегодня ты просчитался, дорогой! Твой кусок курицы превратился в жульен с куриным мясом и шампиньонами. Не думаю, что от этого он стал хуже, — улыбалась Наталья Борисовна. — Пробуйте! Вы же знаете, что я не люблю повторяться!

— Выдумщица ты наша! Давай свой жульен! — снова рассмеялся Анатолий Семенович.

— Я недавно что-то подобное ел, только с лобстером, — заметил Макс, пробуя новое блюдо.

— В ресторане, конечно? Или ты сам научился готовить? — спросил отец, не отрываясь от еды.

Наталья Борисовна, наоборот, ждала ответа и внимательно смотрела на сына.

— Кое-что я, конечно, могу приготовить, но лобстер мне в этом плане не по зубам.

— Макс, ты не ответил на вопрос! — заметила Наталья Борисовна.

— Да, мама, ты правильно почувствовала свой бубновый интерес, — засмеялся Максим, — лобстера готовила Светлана.

— Сама? Она умеет готовить лобстера? Она не моего возраста? Разве молодежь сейчас умеет готовить? — сыпались вопросы Натальи Борисовны.

— Думаю, ей лет двадцать с небольшим, — пресек поток вопросов матери Макс.

— Двадцатилетняя тактичная москвичка, умеющая готовить лобстера?! — восхитилась она, делая ударение на слове «лобстер». — Немедленно звони ей! Тем более что есть повод!

— Какой? — улыбнулся Макс тому, что мать в качестве решающего фактора для знакомства признавала умение девушки готовить лобстера.

— Ты нарочно тормозишь, чтобы позлить меня? — возмутилась Наталья Борисовна. — Поздравь девушку с Новым годом! — Она протянула сыну телефон.

— Мам, я так не могу!

— Как «так»?

— Ну, так сразу.

— «Сразу»? Два месяца уже прошло! Звони! — настаивала она.

— А вдруг это не она? Пап, как ты нашел маму среди десятков других девушек? Как ты узнал, что она — та единственная, одна и на всю жизнь? — С грустью и тревогой Макс смотрел на отца. — Не хотелось бы ошибиться, а потом по очереди праздновать то свадьбу, то развод, как это делает мой друг Генка Маслов.

— Если честно, то не знаю. Мне, наверное, просто повезло: зацепило так сильно, что не было сил даже на то, чтобы сомневаться.

— Макс, ошибается тот, кто хоть что-то делает! Как ты можешь ошибиться, если ты перестал общаться с девушками вообще?! Чтобы разглядеть, нужно смотреть! Чтобы узнать, нужно общаться! Это же понятно как дважды два! — горячилась Наталья Борисовна. — Звони сейчас, а то потом надо будет снова искать повод, — настаивала она.

Макс понимал, что мать в общем и целом права, поэтому сдался: пошел в другую комнату и набрал номер Светланы.

Светлана начала ждать звонка Максима прямо на следующий день после знакомства с ним.

«Неужели не клюнул?» — думала она, поглядывая на телефон.

Сто раз она уже пожалела, что так прохладно рассталась с ним в первый раз, сто раз собиралась позвонить ему сама. Решимость росла в ней в те дни, когда Славка был на работе, а ей нечем было занять себя. Но что-то удерживало ее. Возможно, это была интуиция. И она не подвела Светлану. Телефон зазвонил первого января.

— Кошмар! Кто это?! Я же только что лег! — возмутился сонный Славка.

— Спи, это мой телефон звонит! — успокоила его Светлана и вышла в кухню.

— Светлана? Это Максим, — услышала она в трубке, — помните такого?

— Помню, конечно, и даже помню, что мы уже перешли на ты в тот вечер.

— Да, конечно! Прости! Я звоню, чтобы поздравить тебя с Новым годом и пригласить тебя поужинать со мной. Это возможно? Это не нарушит твоих планов?

— Я тоже поздравляю тебя с Новым годом! А какие после новогодней ночи могут быть планы? Планов нет, поэтому я принимаю твое приглашение, — спокойно, будто и не было этих томительных двух месяцев ожидания, сообщила Светлана.

«Долго же ты собирался! Я твоего приглашения уже два месяца жду! А о моих планах тебе лучше не знать совсем, дорогой мой! Один — ноль в мою пользу!» — безмолвно радовалась она, так как бурной ее радости мешал храпящий в соседней комнате Славка.

Они договорились о встрече в центре. Встреча была назначена на вечер, но спать Светлане расхотелось сразу, как только она услышала голос Максима. Ей надо было срочно позаботиться о своем алиби на сегодняшний вечер для Славки, у которого как назло этот вечер был свободным. Еще Светлане надо было подумать о наряде. Уже лежа рядом с храпящим Славкой, она думала и о том, и о другом. В качестве алиби она выбрала поездку в свои родные («Век бы их не видеть!») Мытищи, а в качестве наряда — классический брючный костюм, припасенный ею как раз для такого случая.