— Да. Ситуация. Если бы хоть рация шипела, а то как в бункере, глухо, — Быков сплюнул себе под ноги. Бойцы не переставали смотреть по сторонам, не снимая обороны. Навигатор не работал, техника молчала. Но в баке было много бензина, Быков на этот счет был стреляным воробьем и перед вызовом всегда заливал топлива под крышку. Мало ли как сложится день, вдруг погоня? Всегда нужно быть наготове.

Они загасили окурки. Убрали капельницу. Зафиксировали тело девушки ремнями, чтобы в случае быстрых и внезапных поворотов не растрясти Соню по дороге. Проверили оружие, боеприпасы. Часы у обоих работали бесперебойно, потому что Соколов первым делом снабдил ими своих бойцов: в часах были маячки, и личные номера каждого. Часы сейчас показывали без четверти три по московскому времени. Значит, прошло не больше четырёх часов, как их зашвырнуло неведомо куда и они пробыли в отключке. Плюс минус, — прикинул в уме Глеб.

— Ладно, командир. Выбирай направление. Поедем, пока колеса крутятся и есть топливо в бензобаке.

Самойлов глянул на Быкова и без раздумий махнул вперёд.

Я проснулась в полной тишине. Долго лежала без движений, вслушиваясь во всё, отходя ото сна. В голове всплывали события минувшей ночи: уличная потасовка, лица, перекошенные злобой. Что я им сделала? Их мысли выражали единое желание — убить меня. Зачем?

Мысли о происшествии вернули меня в настоящее, — я вспомнила, что меня куда-то везли. Мы не доехали? Отчего я до сих пор в машине? И вопросы посыпались один за другим, но резко подняться не дала боль, неожиданно вспыхнувшая в боку. На деле я лишь оторвала голову от подушки, подтянула под себя руку, чтобы упереться локтём в сиденье и так и замерла, теперь уже находя компромисс между острой болью и желанием сменить позу. Медленно вернула себя в прежнее положение, и теперь всё моё внимание занимала только пульсирующая боль в боку, задвигая на задний план мысли о других вещах. Я хотела пить, но чувство жажды было не настолько сильным, как желание унять пульсацию. Даже мысль о том, почему я в машине, а не дома, растворилось. Только боль. Только эта расползающаяся по телу «зараза», обездвиживающая.

Блокируй боль, — сказала бы Лея, но её здесь не было, а я не умела пользоваться её способностями. После её исчезновения я поняла, насколько жалкими были мои попытки совладать с Силой, и что тело моё не было приспособленным для схваток, я не тренировалась этому, и потому не смогла не распознать носителя сразу, ни дать сдачи, когда на меня набросилась толпа. Я была слабой и глупой. Самонадеянной дурой, возомнившей себя супергероем. Лея бы могла заблокировать боль, но я не знала, как это делается, с ощущением, что мне подарили самолет, которым я не умела управлять, точнее, меня посадили за штурвал уже в воздухе, и теперь предстояло не разбить машину при приземлении.

Мне не с чем было сравнить опыт, ведь я по своей памяти была сопричастна только с кристаллом Кайбурр, дававшим Силу, направляющим мысли, но не я сама. Гален заблокировал мою часть памяти и дал волю принцессе. Это она изучала искусство в управлении своими способностями, а не я. Её тело было способно понимать и запоминать, не моё. А когда Лея при той медитации с Вейдером смогла снять блок и впустить меня в своё сознание, всё равно я была в режиме автопилота, ведь тело мне не принадлежало. Я лишь умела читать мысли, создавать электрические разряды, да и то маленькие, а со способностями Леи все мои умения возросли тогда троекратно. Но теперь я владела навороченным истребителем и понятия не имела, как им пилотировать.

— Соберись, соберись, — шептала я, перебирая в голове все способы блокировки боли. На ум пришла только одна техника, которая была связана с нейропрограммированием. Но как бы это не называлось, мне было совершенно всё равно, лишь бы унять эту отупляющую боль в теле, от которой я не знала, куда себя засунуть.

Техника сработала и спустя какое-то время боль постепенно стала утихать. Она уже не была такой отупляющей, не занимала собой все моё тело, а будто стягивалась в одну точку, изначальную, где и был её очаг. Я даже не знала, что я ранена, просто увидела это внутренним взором. Когда от движений мышцы перестало сводить судорогой, я решила проверить, насколько всё плохо или это мой мозг нарисовал мне, что половина моего бока просто отсутствует.

Я стянула с себя тонкий плед, которым была укрыта и плавно, без резких движений оттянула на себе край водолазки вверх до уровня нижних рёбер и нащупала пальцами лейкопластырь. Область вокруг него болела. И теперь вместо того, чтобы ужаснуться, что я лежу незнамо где и с заплаткой на боку, я принялась вспоминать, когда успела переодеться в чёрную водолазку, которая сейчас была на мне. Ведь на мне была футболка.

— Только не снова, — простонала я, опасаясь, что снова меня куда-то переместило и снова в чужое тело. А это могло объяснить тяжесть и словно не мою неповоротливость. Я всегда легче себя ощущала, хотя если я ранена, то это, конечно объясняло всё. Теперь любопытство на грани с паникой завладели мной выше желания не делать никаких движений, а только лежать. Я захотела сесть.

На мою возню никто не отреагировал, и я сразу поняла, что в салоне я одна. Кроме того, было светло, а я помню, что мы ехали в тёмное время суток.

— Эй? Здесь есть кто-нибудь? — позвала я пассажиров.

Мне никто не ответил. Давящая тишина стала пугающей.

Я медленно села, бросая взгляд между кресел: ещё раз убеждаясь, что в машине было пусто. Двери были закрыты, ключей в замке зажигания не было. Борясь со слабостью, я вцепилась в спинки кресел, подтягиваясь на руках и вытягивая шею, чтобы разглядеть своё отражение в зеркале заднего вида. Моё лицо. На меня смотрело моё лицо. Я отвела взгляд от зеркала и посмотрела вперёд себя. За окном раскинулось зелёное поле травы. Я повертела головой направо и налево и видела одну и ту же картину бескрайнего поля. А заодно заметила на поверхности панели аптечку.

Мы ехали в управление. Почему поле? — мысли вернули меня в реальность. Страх подкатил неожиданно. В голову полезли самые разные мысли: похитили, маньяки, всё подстава. Надо позвонить папе! Меня ищут!

Я рванула, как обезумевшая, вперёд, перелезая между кресел на водительское место. В нише между креслами лежала рация. Я схватила ее и принялась крутить частоту. Зашуршало на каком-то обороте.

— Алло, алло, меня слышно? — закричала я, пытаясь вернуть шумы. Как будто я крутила магнитолу: что-то стало пощёлкивать, пронеслись звуки, как от крылышек бабочки, бьющейся в стекло.

— Алло, меня кто-нибудь слышит? Папа? Кто-нибудь? Я здесь. Спасите…

До хрипоты в голосе я звала на помощь и выкручивала ручку, когда снова настала давящая тишина. Рация, наверное, села. Я повернула голову, вглядываясь в дымку над горизонтом.

Почему мне показалось, что я видела уже что-то подобное, словно в другой жизни?

Вглядываясь в неясное дрожание воздуха вдалеке, я различала какие-то строения, но возможно, это был лишь мираж. Теперь нужно было понять, как управлять машиной. Без ключа? С тремя педалями. Хорошо. Давай вспомним, что у машины есть газ, тормоз и педаль сцепления. Есть рычаг переключения скоростей. Вот он. Я опустила взгляд вниз и разглядывала этот самый рычаг с минуту, как диковинного зверя, тыча пальцем в начертание цифр: первая, вторая, третья скорость, четвёртая, пятая и назад. Зачем столько переключений?

Вернула взгляд к приборной доске, с кучей всяких показателей, а, да, вот спидометр, а этот вроде показывает уровень бензина в баке? Я постучала пальцем по шкале, — стрелка стремилась к нулю.

С другой стороны какие-то приборы не показывают того, что нужно, когда не заведён двигатель. Но как завести машину?

Я видела, что система зажигания работает от ключа, но их самих не было на месте.

— Может они боялись, что я могу угнать их машину, пока они куда-то вышли? — задала я себе вопрос вслух. — Эти маньяки…