— Люба тоже в театре играет? — не распознав иронии в голосе жены, я поздно осекся и получил локтем в бок от Жана.

— Опять Люба! Ты что сученок, все врал мне!

Сменившись в лице, Милош попятился к двери. Под крики уже начавшей исходить слезами женщины мы вышли на крыльцо. Жан осуждающе цокнул языком. Стоявший в дверях Милош с досады махнул рукой и быстро обронил:

— Эд, ты завтра приходи на постановку. И ты, Жан, не забудь.

Серб, собравшись с мыслями, вошел в дом и закрыл за собой дверь. Жан ненадолго застыл в раздумье и зашагал вдоль покосившейся стены. Обернувшись на ходу, он спешно объяснился:

— Мне плохо даваться русские слова. Плохо объяснять. А ты следить за языком!

Возвращаясь на тропу, я заметил среди взрослого населения двух играющих детей. Они строили маленький холм из кирпичей. Скорее похожий на вавилонскую башню с серпантином. Обогнув большой провал и идя по ровной дорожке, Жан заговорил вновь, пытаясь вернуть доверие в разговор:

— Я один из немногих, кто общаться с серокожими. Эти контакты нужны людям, они торговать с нами. Эд, ты мне поможешь с бетонной плитой?

Француз мельком взглянул на меня. Я, вздохнув от безысходности, ответил, не сбавляя ход:

— Куда я денусь!

Перебравшись через небольшой провал по подвесному мосту, пройдя через усеянную травой низину, мы поднялись по пологому склону к воротам КПП. У дверей нас встретила Люба. Сильные женские плечи, видимо, устали от веса винтовки. Да и в общем, у нее был усталый вид.

— Жан, когда устранишь эту яму? Там все норовят пролезть. Эти криворукие опять тоннели рыли. О, Эдик, привет. Как французский друг. На все вопросы ответил?

— Да. Почти на все, — я подумал, о чем хочу спросить именно Любу. — У вас нет акцента, вы из России? — Люба кивнула. — А из какого города?

— Из Братска. А здесь сорок лет уже.

— Почти земляки, я из Тайшета.

После моих слов повисла неловкая пауза, по которой стало заметно, что разговор не заладился. Но женщина продолжила:

— Девушка рыжеволосая, что с родителями вчера убежала, на КПП так и не появилась. Ты их хорошо знаешь?

— Нет. Вчера познакомились. — Я заметно переживал после упоминания о Миле.

— Мне пора отсыпаться. Смена заболела, теперь одна. — Люба прошла мимо, оставив сквозные двери КПП открытыми.

Мы шли вниз по тропе. Тропе, на которой вчера я последний раз видел прибалтийскую семью. Первый поворот от холма в сторону отвесного берега водохранилища. По-моему Мила, вырвавшись, побежала туда. Тропа шла вдоль водохранилища, один раз обогнув большой провал, терялась в необжитых руинах.

— Жан. Мила вчера вон туда побежала! — Я указал на сворот перед водохранилищем.

— Какая Мила? А, девушку Мила звали. Тут ночи не спокойный, так что… — Невысокого роста Жан, смотрел на меня снизу, изучая мое лицо. — Понравилась рыжеволосая? Я в этом тонкий.

— Да понравилась.

— Не переживай, Эд, найдем, — сказал Жан и успокаивающе махнул рукой.

Мы спустились к подножью холма. Как большой муравейник с рядами руин домов, торчащими бревнами, кусками стен, уступами он уходил вверх. Нижний ярус был достроен с использованием частей верхних строений. Чем выше, тем чаще встречались развалы крыш и рухнувшие стены. Людей в долине у подножья холма оказалось не очень много, даже меньше, чем за Разделом. Больше было серокожих демонов подросткового телосложения. Они, видимо, приходились здесь хозяевами: изредка забегали в дома, кое-где выходили на балконы, выглядывали в окна. Да, город больше походил на восточный базар среди руин. Тут и впрямь шел обмен. Чаще всего в размен передавались целлофановые пакеты с белым порошком.

— Жан, что это у него? — Я кивнул в сторону мужчины в спортивном костюме, передавшего пакет демону-подростку.

— Цемент. Здесь очень нужный и редкий.

Дорога огибала высоченный холм. Исполин, состоящий из нагроможденных домов, высоко над нами подпирал своей плоской вершиной купол света. Пройдя вдоль подножья, состоящего из слипшихся строений, мы взобрались на деревянный мост. Быстрая река, скованная бетонным желобом, исходила из центра склона и нескончаемым потоком подпитывала водохранилище. В гигантском резервуаре над гладью воды резвились ужасные русалки. За мостом улица тянулась между домами у подножья и обрывистой стеной водохранилища. Прямая дорога, переполненная людьми и серокожими существами, кипела жизнью. Занятые своими делами, снующие туда-сюда они даже не замечали новенького.

Я чуть не упустил своего провожатого и помчал вперед за мельтешащей спиной худощавого француза. Столкнувшись плечом с серокожим, я оказался с ним лицом к лицу: это было всего лишь некое подобие человека, обтянутое серой прозрачной мембраной, за которой перетекала некая субстанция, наполняющая их. Существо, одетое в спортивные штаны и футболку, не раскрывая рта, воспроизвело человеческую речь:

— Ты кто?

Я невольно попятился от пугающего демона. Чья-то рука коснулась плеча — вздрогнув, я оглянулся.

— Не отставать, здесь так не надо. — Заметив мою нервозность, Жан лишь улыбнулся и последовал вдоль нагроможденных друг на друга строений.

Обогнув основание холма, дорога резко повернула к моему вчерашнему песчаному пляжу и вагонам с углем. Люди и серокожие, как муравьи, облепили перенесенную из нашего мира добычу, спешно набирая драгоценное топливо в мешки.

Француз свернул к одиноко стоящему кирпичному дому с накренившейся стеной.

Подошел к молодому демону в широких буддистских рясах из белого и розоватого льна. Приглядевшись к более тонким чертам лица, я заметил, что это девушка-демон. Симпатичная, но пугающая своим холодным взглядом. Абсолютно серые, без зрачков округлые глаза мельком посмотрели в мою сторону. Демоница поправила аккуратно скрученный тюрбан на голове и обратилась к Жану:

— Кто этот новенький?

Голос демона пугал своей неестественностью — серый угловатый рот открывался отдельно от звуков. Но Жан отвечал в расслабленной манере, как со старым знакомым:

— Это Эд, а это Хельга. — Француз указал на демоницу. — Моя хороший знакомая.

Хельга провела ладонью в воздухе — по мне пробежала невидимая волна, распахнувшая куртку.

— Может, отдашь его нам?

Роясь в карманах брюк, Жан заметно нервничал. Наконец, вытащив небольшую горсть угловатых предметов, протянул их демону.

— Нет, Эд со мной. А это тебе. Такие магнит трудно было найти.

Хельга взяла их в ладонь и направила руку в сторону открытой форточки первого этажа. Магниты поднялись в воздух, проделав небольшой путь, залетели в окно. Почувствовав мой взгляд на себе, она резко обернулась, пригвоздив меня демоническим взором.

— Ладно, пусть он будет с тобой. Так зачем ты пришел ко мне.

— Баллон газовый. Нам ведь питаться надо, в отличие от вас. — Жан круговым движением погладил живот.

Демоница зашла в низкую дверь, ведущую в наклонившийся барак. Она что-то передвигала, открывала ящики. Немного погодя вышла.

— Вот! — Она протянула французу небольшой красный баллон.

Серокожая пристально рассматривала меня. В ответ я начал изучать это удивительное существо: аккуратные утонченные черты лица, будто вылепленные из глины, полное отсутствие волос, невысокий рост, стройная фигура. И кожа, которая являлась прозрачной оболочкой, удерживающей серую субстанцию.

— Эд! — Жан окликнул меня. Он недалеко отошел и поманил меня рукой.

Я неспешно повернулся спиной к Хельге и подошел к Жану.

— Как это: «отдашь его нам»?

— Не бери в ум, это шутки демонов такие. — Рука Жана аккуратно похлопала по моему плечу.

Мы шли по засыпанному землей кирпичу между домов, сараев и просто руин. Изредка по крышам перебегали белки и летали вороны. Даже удалось встретить старую собаку, которая свилась калачиком у ног крепкого мужчины с седой бородой. Вероятно, мы двигались к нему на встречу. Судя по угловатому телосложению, он был профессиональным бодибилдером в растянутом старом свитере. Сидящий на бетонной свае мужчина не отводил взгляда от меня, что-то ища и оценивая. Мы подошли к нему в упор, но он так и не отвел от меня глаз.