Тело зашлось нервной дрожью, медленно ступая, я вместе со всеми зашагал к остывающему месту битвы. Невольно взглянув в угол голограммы, я заметил, что состояние моей брони в области плеча составляло семьдесят процентов. Когда выжившие вернулись на тропу и встали полукругом у выжженной дроном траве. Кейс, в руках Клима опередив еле дышавшего старика Густава, стал воспроизводить человеческую речь:

— Повторной угрозы в радиусе десятка километров не обнаружено, до тоннелей пятьсот метров, заряд батареи комбинезонов израсходован на четверть, плазмоганы разряжены на десять процентов.

После сымитированной человеческой речи, инфракрасная голограмма в вырезе капюшона исчезла, встроенный в комбинезон фонарь вновь стал освещать красным, тропу виляющую меж сосен.

— Надо вернуться в лес, может, есть раненые!!! — надрывным голосом прохрипел Влад и тяжелой поступью направился к изуродованным пулеметной очередью деревьям.

— Потери: четыре человека — признаки жизни отсутствуют. Влад вернитесь на тропу.

Влад, послушав Грума, зашагал обратно, попутно вскинув руки вверх, выпалил:

— А, похоронить товарищей! Может, дотащим тела до тоннелей?

Долговязый Клим успокаивающе положил руку на плече другу, затем похлопывая по спине направил его на тропу. Людской караван в красном свете фонарей, вновь зашагал по лесной дорожке, но уже вдесятером. Впередиидущий Жан оглянулся и с придыханием пробурчал:

— Эд, я уже устать от этого всего, сильно устать…

Шагающий перед Жаном Влад, не желая слушать нытье, заглушил причитания француза:

— Эй, Грум. Почему не рассказал о возможностях комбинезона?

— Эта опция находиться в тестовом режиме, — ответил голос из кейса Клима, и продолжил информировать идущих по тропе ополченцев. — Кинетическая броня комбинезона не способна остановить калибр авиапулемета.

Тропа, виляющая сквозь сырой ночной лес, заметно расширилась и превратилась в вытянутую поляну со скалистой стеной в конце. Среди массивных валунов расположился бетонный арочный портал с железными двустворчатыми дверями. Когда мы подошли ближе они распахнулись. Впустив нас в чрево горы, железные створки захлопнулись, в сводчатом тоннеле загорелся белый свет — фонари на комбинезонах погасли. Звенящая тишина залитого светом прохода, манила нас вглубь горы. Густав зашагал по глянцевому бетонному полу и эхо шагов перекатами ушло в каменные коридоры. Старик обернулся и объявил план дальнейшей эвакуации:

— Идем по тоннелям к третьей галереи. — Повторяя за хозяином, эхо затихало вслед за отзвуками шагов.

Переглянувшись с Жаном мы последовали за остальными. Пройдя сотню метров, Грум с увеличенной громкостью остановил наше продвижение. Мы стояли окутанные эхом от воспроизводимых слов искусственного интеллекта:

— Анализ передачи данных закончен: передающий информацию об ополчении — Цефей.

Все разом уставились на кейс в руке Влада, тот отшвырнув его в округлую стену, метнулся к нам. Серое облако частиц вырвалось из боковины чемоданчика, тут же разделилась на две части: одна окутала кейс, другая устремилась к начавшим стрелять из бесшумных пистолетов людям. Подлетев к ближнему ополченцу, оно повисло у вытянутой руки с оружием — плазмоган оглушающее взорвался, разметав части тела в стороны. Алые капли прошлись по мне, отскочив, я начал стрельбу плазмой по чемодану. Умная пыль поплыла по воздуху к следующему человеку в комбинезоне, тот отбросил пистолет в сторону, выставил перед собой ладони — напротив возник выгнутый щит из непроглядной тьмы. Тьма почти полностью поглотила серое облако. В момент, когда из кейса Клима вылетело второе облако и направилось к пристанищу Цефея, Густав вышел вперед — вытянул перед собой раскрытую ладонь, на ней в мгновение образовалась перетекающая тьма. Черная субстанция извиваясь растянулась в хлыст — он, стеганул по взбесившемуся кейсу, разрубив его пополам. Облако, окутывающее его, осело на исполосованный тьмою бетонный пол. Густав поправил накинутый поверх клетчатой рубашки бронежилет, находясь под всеобщим вниманием, произнес:

— Я же с этой железякой три года прожил. Клим ответь, он изначально был таким?

Клим, не раздумывая, ответил шефу:

— Человек, разрабатывающий Цефея погиб в бою. А про Грума не думай, он выращен по другому принципу.

В шоке от ужасающей смерти, произошедшей в нескольких метрах, люди из отряда смотрели на окровавленный торс ополченца: радиус взрыва плазменного реактора был невелик, но смог разорвать руку и часть головы. Возникла спонтанная минута молчания. От тела отделилась желтоватая дымка, зависла над телом и собралась в шар — судя по выражению лица, француз тоже наблюдал за этим — шар покружился над окровавленным ополченцем, пройдя сквозь сводчатый потолок, взмыл вверх. Первым из ступора вышел я, провел ладонями по лицу. Стерев капли крови, обратился к пока безопасному искусственному интеллекту:

— Грум, можешь сказать, что с Ларой и Женей?

— Нет Эд. Тоннели полностью непроницаемы для любых сигналов.

Следом Жан, отвел взор от изуродованного тела, лежащего напротив разрубленного кейса.

— Мало время, надо шагать дальше. Третья галерея далеко?

— Где-то с километр, — безучастно ответил Клим. Поднял с пола кейс и зашагал по яркому арочному проходу.

Следом уже я, находясь в центре группы, следовал за высоким мужчиной в брезентовом плаще. Тоннель, немного изгибаясь, гипнотизировал своим однообразием, отзвуками шагов и слепящим светом. Идя по серому бетонному проходу с округлыми стенами, я догнал отстающую группу людей. Это были те, кто ожидал нас вместе с Климом у входа в лес. Желая наверстать упущенное, я обратился ко всем четверым людям в комбинезонах:

— Я Эд.

Двое среднего роста парней чуть старше меня, представились первыми:

— Олег.

— Павел.

Двое других выглядели заметно взрослей и представительней. Мужчина плотного телосложения, скандинавской внешности; с молочного цвета кожей, желтыми волосами, немного протягивая гласные, представился:

— Я Миккель. Один из трех бывших прислужников Аваддона. Фабио тоже бывший… — Миккель указал на мужчину, немного ранее наколдовавшего щит из тьмы перед собой.

Внешность Фабио была типично испанской: стройный с вытянутым скуластым лицом, пепельно-черные волосы и густые темные брови. Испанец был немногословен и лишь кивнул мне в приветствии, на ходу похлопал по плечу товарища. Сбитый скандинав Миккель продолжил разговор:

— Мы ученики Густава и вместе с Жаном нас владеющих тьмой уже четверо. — Скандинавский протяжный говор сделал речь Миккеля унылой, и я понимающе покивав головой, направился к старому знакомому Жану.

— Жан, а ты что не общаешься со своими? Они, как и ты раньше служили Аваддону.

— Они сначала быть против него, а я перешел на сторона людей только в другом мире. — Тихая речь француза, неразличимо отражаясь от стен тоннеля, эхом расползалась в стороны.

Команда из девяти человек, окутанная эхом в ярком сводчатом тоннеле следовала к галерее номер три. После длинной прямой и плавного поворота мы вошли в зал. Прямоугольное помещение с колоннами зияло по периметру входами в другие тоннели. Между рядов колонн у дальней стены стоял микроавтобус. За «УАЗ Буханкой» как у Жени, располагались две узкие двери, Густав обошел машину и отворил одну из них. Держа ее открытой, впустил всех внутрь. В длинной комнате вырубленной в горе стоял вытянутый стол с множеством стульев. Старик подошел к стене с рядами прямоугольных углублений, вынул свой пистолет и вложил его в одно из них.

— Зарядите плазмоганы, — скомандовал Густав, присел за стол и распаковал паек в тюбиках. — Скоро решающий бой и нужны силы.

Следом вся группа, взяв, пример с шефа, поставила оружие на зарядку и рассевшись за стол принялась за поздний ужин. Влад, выдавив тюбик с сублимированным продуктом в рот, причмокивая, обратился ко мне:

— Это не просто стулья, они заряжают твой бронекомбинезон. Не волнуйся Эд — током не ударит.