В глубине души Лёха надеялся, что борцы так быстро перебьют всех зомби, что ему не придётся вступать в бой. Однако хоть соратники с лёгкостью крошили мертвяков, всё же один подобрался близко к юноше. Он бросил взгляд направо, ожидая, что монахиня разберётся вместо него. Но та вступила в схватку с парой зомби и оказалась ещё дальше, чем ранее. Осознав, что грязной работы не избежать, Лёха сосредоточился на правой руке, и ощутил в ней уже ставшее привычным течение силы. Синий свет сорвался с пальцев, складываясь в прозрачный короткий клинок.

Лёха собирался рассечь зомби подобно Олегу, но в момент удара рука дрогнула, ибо разум всё ещё отказывался принимать, что нападает ходячий труп, а не живой человек, и казалось немыслимым, что можно вот так жестоко рубануть по двигающемуся телу. Потому юноша вместо смертельного удара только срезал небольшую часть черепа мертвяка. Это его даже не пошатнуло, и зомби продолжил наступление как ни в чём не бывало. Лёха запаниковал и, пятясь, беспорядочно замахал перед собой магическим клинком. Упали на землю отсечённые пальцы, кисть, шмат гнилой плоти с плеча, затем кусок черепа. Но мертвяк настойчиво пёр вперёд, тесня парня. Пока он не упёрся в широкую спину Евдокии.

— Не дури!

Женщина коротким движением подтолкнула Лёху, однако этого хватило, чтобы он полетел прямо в объятия зомби, раскрывшего рот с обломками чёрных зубов. Тут уж отчаявшийся юноша рубанул от души. Зомби распался на две части, так что Лёху с головы до ног обрызгало чёрной кровью и вонючими потрохами.

Несколько мгновений он стоял без движений, потрясённо разглядывая изрубленное тело под ногами.

— Да… — Прошептал Лёха. И уже громче: — Да-а-а… Да!.. Ха-ха-ха!..

Его охватила эйфория. С истеричным смехом юноша набросился на других мертвяков. Одному Лёха снёс голову; второму подрубил колени, и раздавил голову пяткой; третьему поломал кости световым магическим щитом. Парень рубил с боевым ражем, чувствуя себя святым паладином, на счету которого уже тысячи зомби. Куражась, Лёха атаковал витиеватыми движениями, словно боец из фильма про ушу, хотя все эти кинематографичные развороты и прыжки не несли в себе практического смысла. Когда пал последний зомби, разгорячённый юноша даже испытал разочарование.

— Как мы их, а⁉ — он молодецки взмахнул магическим клинком.

Однако борцы не разделяли триумфа.

— Мертвяки одновременно зашли со всех сторон, — предостерегающим тоном сказал Олег. — Сами они так собранно не смогли бы. Их направляет чья-то воля. Нас ждали. Засада.

— Чё?.. — Лёха завертелся на месте, оглядываясь.

Его взор приковал к себе всадник, объявившийся в полусотне метров от группы. Он восседал на коне, а лицо скрывал в тени капюшона, только длинная чёрная борода видна.

— Нет нашей вины перед государем, — демоническим эхом зазвучал бесстрастный голос, доносившийся будто из преисподней. — Нет за нами бесчестия. Делом докажем государю, что и поныне верны ему. И ради него вражью кровь прольём.

Опускались сумерки, переплетённые кроны деревьев отбрасывали на землю тени, сгущая полумрак. Но Лёха получше разглядел всадника, и тогда молнией ударило шокирующее озарение. Юноша понял, кто перед ним.

Война, пожар, казни… Во время похода крымского хана на Москву государевы люди плохо показали себя в бою. Потому после опустошающей войны Иван Грозный упразднил их сообщество. Сообщество, одно только название которого оставило в народной памяти ужасающий образ.

Сверкнули красным глаза чёрного коня, из его разлагающейся глотки вырвалось рокочущее ржание. С одной стороны седла покачивалась метла, а с другой — скалила пасть собачья голова. Бледной рукой всадник стянул капюшон, и борцы узрели истлевшее лицо.

В смерти измученные бесчестием, опричники явились с того света, стремясь кровавыми деяниями исполнить проваленный долг. Ещё четыре тёмных всадника неспешно подошли к первому, и встали ровным строем. А напротив них стояли вровень борцы с нечистью, готовясь к тяжёлой схватке.

— Дуня, жги, — сказал Олег, не сводя глаз с опричников. — Жги всё хучь вместе с лесом.

Евдокия медленно потянулась к чехлу с огнемётом. Но как только она начала вытаскивать оружие, всадники сорвались с места. Одни разошлись, обходя борцов с флангов, а пара опричников ринулась атаковать в лоб. Откуда-то взялись у них сабли, занесённые клинки тускло мелькнули в сумерках.

Олег отразил удар топором, но некому было заблокировать атаку второго опричника. Так бы и срубил голову с плеч Евдокии, однако опередила монахиня, подпрыгнув выше седла и выстрелив из пистолета прямо в лицо нежити. Шапка слетела с головы опричника, он отклонился назад, но с коня не слетел. Лёха едва успел прыгнуть в сторону, чтобы не оказаться под копытами. Для человека выстрел Ирины стал бы смертельным, но мёртвый всадник только встряхнул головой и, пробежав дальше, уже разворачивал коня для новой атаки.

— Гады, поймали нас там, где коням хватит простору, — выругался Олег. — Деревьев мало, кустов почти нет.

А про себя пожалел, что взял Лёху на разведку, обернувшуюся засадой.

Всадники носились вокруг борцов, выжидая удобного момента для одновременного наскока. Кроме того, показались новые мертвяки и двинулись на группу.

— Берегись! — крикнула Ирина.

Опричники устремились во вторую атаку. У Олега получилось повторно заблокировать удар, да не полностью — лезвие слегка рассекло плечо. Евдокия всё ещё возилась с рычагами сифонофора. А Лёха, который при виде опричников растерял весь боевой настрой, — это ж ведь не то, что неуклюжих зомби рубить — смог кое-как взять себя в руки. «Надо подсечь ноги лошади! — мелькнула идея среди спутанных мыслей». Так он и сделал с ближайшем всадником. Но вместо удара световым клинком только махнул ладонью по воздуху, в то время как рядом с ухом просвистела сабля опричника. Набегала ещё тройка всадников, чьи удары отразить не хватало ни времени, ни сил.

Однако Ирина и не собиралась отражать или уклоняться. Когда опричники занесли сабли, монахиня сотворила вспышку, направив свет в мёртвые глаза. Это привело нежить в короткое смятение: один всадник рванул в сторону; у второго встал на дыбы конь, отказываясь бросаться на источник волшебного света; лучшего всего получилось с третьим — его скакун так взбрыкнулся, что сбросил седока. Упавший опричник поднял с земли голову — чтобы её отрубил Олег раскалённым топором.

Тем временем Лёха безуспешно пытался вызвать магический клинок, но получалось сотворить только скудное сияние.

— Что, слишком много сил потратил на слабеньких мертвяков? — язвительно спросила Ирина. — Благоразумнее надобно быть!

— Мертвяки подходят, — прохрипел Олег. — Ежели они под ногами будут мешаться, то придётся тяжко.

Опричников потеря соратника не смутила — они продолжали кружить и наверняка задумали наскок в тот момент, когда борцы отвлекутся на зомби. Один из них был уже всего в нескольких шагах от Ирины и плотоядно тянул к ней руки.

— А ну посторонись!

Евдокия выставила сифонофор и дёрнула за спусковой рычаг. Огненная струя выплеснулась прямо на ближайшего опричника. Пламя охватило нежить от копыт и до макушки всадника. Огромным факелом он понёсся в глубь леса, не разбирая дороги и сшибая мертвецов, пока не врезался в дерево. Евдокия не удовлетворилась этим и залила огнём всё внешнее пространство вокруг группы, насколько хватало дальнобойности оружия. Вздыбилось пламя, огораживая борцов огненным кольцом.

— Всё, кончилась смесь, — Евдокия бросила сифонофор под ноги, и взялась за кувалду.

Троица опричников топталась около пожара, а вот зомби шли прямиком в огонь, не замечая пламени, что обвивало гниющую плоть.

— Самим бы не обжечься! — Ирина всадила прямой удар ногой в грудь горящего мертвяка, отбросив его.

— Пожара быть не должно, — посчитал Олег. — Дождь недавно лил.

— При любом раскладе получили чуть времени подготовиться, — Евдокия полезла за горшками с греческим огнём. — Уж теперича дадим достойный отпор!