– Оказавнастолькоявную помощь одному клану, автоматически становишься врагом для всех остальных, – подытожила я разговор очевидным фактом.
Первая встреча с советом состоится через несколько часов. Я сидела напротив большого зеркала в одном нижнем белье, сжимая в руках белый кашемировый свитер – самую нарядную вещь моего скудного гардероба. Его подарила Дана, заботясь о том, чтобы я не выдала себя во время долгих зимних прогулок среди смертных. В те времена мы часто наведывались в города. Кроме того, она всегда заверяла, что белый цвет украшает меня и положительно влияет на настроение. Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть сие утверждение, ведь сама я всегда придавала одежде минимальное значение, о чём сейчас начинала жалеть. Нам предстояло множество встреч, а я смутно представляла, как надлежит выглядеть перед членами высшего общества. По большому счёту чужое мнение меня волновало мало, но выставить Алека в дурном свете совсем не хотелось. Изысканные платья, элегантные туфли на каблуке, роскошные украшения – перспектива облачения в подобное не отзывалась во мне восторгом. Как глупо и нелепо: прожить не одну сотню лет, но так и не приспособиться к существованию в социуме. Раздражённо отбросив свитер в сторону, я запустила пальцы в спутанные волосы. Трудно признаться, но без поддержки мне не обойтись. Достаточно громко, чтобы быть услышанной, я произнесла заветные слова: «Дана, зайди ко мне», и уже через минуту она стояла рядом.
– Этот свитер прекрасно сочетается с кожаными брюками, а белый цвет подчёркнет твоё очарование. Никто не просит тебя становиться другой, Лина. Веди себя так, как привыкла и сосредоточься на деле. Ты не будешь одна, Алек ни за что не оставит тебя в беде, – она бережно подняла с пола брошенную вещь, заботливо отряхнула и с улыбкой протянула обратно.
Переубедить меня – задача не из лёгких, но именно с Даной желание спорить возникало довольно редко. Каким-то немыслимым способом ей удавалось сделать так, чтобы ты поверил в правильность её доводов, даже самых розовых и наивных.
– Убедила. Пойду в этом. Всё равно альтернативы нет. Только помоги распутать волосы. Меня они категорически не желают слушаться.
На самом деле я лукавила, но Дана тактично промолчала, оставив этот факт без внимания. В каждой из наших комнат предусмотрена гардеробная, и она не пустовала. Но я принципиально не собиралась пользоваться содержимым, посчитав, что свои потребности в состоянии закрыть сама.
Смеркалось. Машины смиренно ожидали нас у главного входа. Алек уже скрылся внутри одной из них, а я замешкалась, чтобы немного осмотреться. Загородный дом располагался вблизи морского залива, окружённого каменистыми склонами и смешанным лесом. У берега лёд оттаял, но вдали ещё прочно сковывал водную гладь. Хотелось подойти ближе, но заставлять себя ждать нельзя. Как только я покорно села на заднее сидение, автомобили начали движение. Мысли, как на подбор, были скверными. Оставлять Дану одну не хотелось. Охранникам я не доверяла. Тревога за девушку вытеснила остальные переживания на время пути.
Прежде Алек ненавязчиво пытался знакомить меня с внешним миром, с которым поддерживал хотя бы какую-то связь, но никакого энтузиазма я не проявляла. Видеть изменения воочию, а не на плоском экране ноутбука, сейчас былостранно. Никак иначе охарактеризовать свои ощущения я не могла. Дома, построенные на окраине, не отличались каким-то особенным внешним видом. Чем ближе мы подъезжали к центру, тем сильнее менялась архитектура. Масштабы современных построек впечатляли, но больше меня поразило то, с какой ловкостью они вписывались в ряды величественных старинных зданий. Была ночь, но машины и смертные мелькали повсюду. С улиц доносилась целая симфония разнородных звуков. Как же всё изменилось…
Резиденция, в которой советники осуществляли свою деятельность, практически не выделялась из общей массы. Парковка располагалась под землёй – такое решение показалось мне интересным. Очередной бессмертный, представившийся Джоном, провёл нас через лабиринт коридоров к залу заседаний. Он скрылся за двухстворчатой дверью, украшенной вензелями, попросив ожидать приглашения. Алек был одет в белоснежную сорочку, синий клетчатый костюм и галстук в тон ему. Светлые волосы он аккуратно зачесал назад, что придавало его виду некой деловитости. Начищенные ботинки из коричневой кожи блестели под светом хрустальных люстр. Мой спутник выглядел собранным и уверенным, будто посещал подобные заседания каждый день, чего нельзя сказать обо мне. Я напряжённо застыла, словно каменная статуя. Казалось, что заставить меня пошевелиться способно только одно: дозволение сбежать подальше от этого места, пропитанного церемонностью. Понимая моё взволнованное состояние, Алек попытался снизить напряжение.
– Сейчас старейшина представит нас перед советом. Согласно правилам этикета говорить будет только он. От нас лишь потребуется выразить ответное почтение. Кивка головой будет вполне достаточно. Избежать формальностей не получится, прости.
Едва он договорил, массивные двери с грохотом распахнулись, приглашая войти. Джон провёл нас в центр круглого зала, обозначив места, где надлежит стоять, после чего поспешил удалиться. За длинным столом восседало около пятнадцати бессмертных, облачённых в строгие костюмы. Их надменные лица не пытались скрывать откровенное презрение. Я смотрела сквозь них, в пустоту, представляя, что мы с Алеком совершенно одни. Получалось не очень успешно, но я дала себе твёрдое обещание, что не подведу его ожиданий. Придётся набраться терпения. Звук размеренных шагов, раздавшийся за спиной, свидетельствовал о прибытии самой значимой фигуры всея Рольштада. Двери захлопнулись. Все присутствующие синхронно встали, выпрямив спины и почтенно склонили головы перед своим правителем. Последовав их примеру, я уставилась в пол, боясь пошевелиться и сделать что-нибудь неправильно. Низкий властный голос поприветствовал собравшихся, после чего советники вновь опустились на места. Несмело подняв голову, я наконец узрела обладателя притягательного голоса. Правитель стоял справа, всего в нескольких метрах от нас с Алеком, а позади него я увидела Джона. Вероятно, он занимает далеко не последнее место в совете, если стоит подле старейшины. Высокого, статного мужчины… Вьющиеся тёмные волосы ниспадали по широким плечам. Осознав, что мой взгляд блуждает по главе клана дольше и чаще, чем следовало бы, я сосредоточила внимание на стене. Речь была сдержанной и лаконичной. Алека представили как ценного специалиста, прибывшего для восполнения пробелов в истории клана и перевода древних текстов, а меня – его ассистенткой и почётной гостьей.
Покинув зал, Алек вместе с Джоном направились прямиком в архив, а меня разместили в маленьком кабинете, дожидаться их возвращения. Здесь не было ничего, за исключением пары мягких кресел, стоящих друг напротив друга и небольшого круглого столика. Это давало возможность сконцентрироваться на мыслях, не отвлекаясь на лишние детали. Снова и снова я прокручивала в голове последние события. Всё прошло быстро, как и обещал Алек, без каких-либо проблем. Но перспектива работы с чопорными советниками не прельщала. Видеть их чаще одного раза в вечность – то ещё испытание. Куда большее впечатление на меня произвело появление старейшины. До последнего момента не было уверенности, что он собственной персоной предстанет перед нами, ведь всем известно о его принципах ведения политики и скрытном образе существования. Неужели мы с Алеком действительно настолько важные гости? Подробной информацией о нём я не обладала, и возникло настойчивое желание восполнить сей досадный пробел.
Тихий, но уверенный стук в дверь прервал размышления. Не дожидаясь ответа, в кабинет вошёл тот, кого ожидала увидеть меньше всего. Мысленно выругавшись, я вскочила на ноги и опустила голову, согнувшись в небольшой поклоне. Уже знакомый низкий голос вежливо произнёс:
– Присаживайтесь.
Я подчинилась и наконец смогла рассмотреть черты лица говорившего. Мой неприкрытый интерес вряд ли остался незамеченным. Старейшина давал возможность изучить себя, нарочно выжидая паузу. Наверняка повышенное внимание к своей персоне давно стало для него привычным. На вид мужчине было немногим больше сорока лет, но это обстоятельство меня ничуть смущало. Какое значение имеют прожитые человеческие годы, которые остались за спиной у вечности? Волевой подбородок, широкие скулы, нос с небольшой горбинкой. Несколько морщин выразительными нитями пересекали лоб. Складки между бровями были глубже моих: видимо, при жизни, он тоже имел привычку часто хмуриться и редко улыбаться. Локоны частично падали на глаза, но это не помешало разглядеть одну яркую деталь. Застарелые шрамы вокруг правого глаза, явно приобретённые в прошлой жизни, напоминали сеть, виртуозно сотканную пауком. Эта отличительная черта придавала внешности особую притягательность. Наверное, я так и осталась бы сидеть, нагло пожирая собеседника глазами, но он прервал молчание.
