… что клан Фу давно уже никто не принимает в расчет — они слишком малочисленны и угасают… и никто — никто не предполагает, что клан Фу может восстать из пепла. Что ночная неясыть может ещё раз расправить крылья и выйти на охоту. И, если повезет, вернуться с крупной добычей…

«Восстать из пепла» — сказал Глава.

Может ли восстать из пепла сожженная лавка, выгоревшая полностью, когда маги выносили голову мастера Хо, нанизав на пики?

Может ли восстать из пепла сгоревший корабль, на котором они плыли, пока их не захватили, увезя в Аль-Джамбру?

Может ли восстать из пепла прах?

Коста не знал. Но знал, что сказал бы на это мастер Хоакин, будь у наставника такая возможность, потому что именно этому он учил его. Знал так же точно, как то, что он — Коста — всё ещё ученик каллиграфа.

Мастер дал бы ему подзатыльник. И не один. А потом непременно назвал бы его: «Щенок!».

«Щенок, сопляк, и криворукий неумеха ».

«Трус несчастный, сколько можно наматывать сопли на кулак?»

Точно знал, что сказал бы мастер Хо, который вообще не отличался особым человеколюбием.

'Если тебя пытались уничтожить и превратить в прах, чтобы развеять по ветру… стереть в пыль, превратить в песок, но у них не вышло, и внутри пепла теплится хоть одна искра, от которой может разгореться пламя — восстань из пепла и убей их, щенок!

Восстань! И – убей!'

Ползимы спустя

Поместье клана Фу

Слуги сбивались с ног. Не раз и не два, Коста быстро отходил в сторону в коридорах, чтобы не столкнуться и пропустить вереницу девушек:

— Спасибо, господин!

— Осторожно, господин!!!

Крошечные вышитые подушечки, скатерти, сладости, покрывала, чайные сервизы, свежие цветы, фрукты, музыкальные инструменты, дабы усладить слух и всё прочее, что Наставница Эло сочла важным для такого события.

Мертвая госпожа Фу принимала гостей уже четвертый раз за эту зиму.

А после, если Коста верно запомнил, жена Главы непременно должна снова заболеть, если мертвые вообще могут болеть.

Мозгоед постоянно шутил, с каким удовольствием он бы каждую из делегаций Арров, которые хотели «навестить дочь рода Арр в поместье Фу», на самом деле отправил бы в гости к госпоже. За Грань. Но к глубокому сожалению менталиста и леди Эло, игра шла пока только письмами.

Вестники летали между кланами быстрее птиц, и Косте иногда казалось — это вариант игры в Го. Один ход — клан Арр. Ответный ход — клан Фу. И немного времени на обдумывание, как «обойти» очередную ловушку противника. В том, что Арры именно противники, Коста больше не сомневался ни на миг. Тот, кто не с нами — тот против нас.

Арры требовали встречи с дочерью рода — Глава крыл белый камень черным, блокируя это «очередной обострившейся болезнью госпожи». Но мертвая госпожа внезапно выздоравливала, чтобы встретится с сирами Эль-Руфа. Буквально на десять мгновений, девушка, вся замотанная в кади, ростом и чертами лица похожая на супругу сира, выходила к гостям, нацепив все украшения и даже подделку наручей-браслетов, которые изготовил мастер Нейер лично. Выходила, приветствовала, ссылалась на недомогание, уходила. Зато все были уверены, что младшая госпожа рода Фу явно идет на поправку, и скоро можно ожидать прибавления в семействе.

Для чего такие сложности, Коста не понимал — под этими тряпками — женским вариантом кади, все равно не рассмотреть ничего, кроме цвета глаз, и кончиков бровей. И эти посиделки ему не нравились, потому что госпожа и это использовала, как обучающий материал для ученика.

Косту заставляли приветствовать почтенных сир, участвовать в чайных встречах и… расписывать новые веера рисунками по заказу. Рисовать, слушать последние свежие сплетни, и учиться отличать язык истинного общения, от того, что демонстрировали публике. И через пару встреч Коста чувствовал себя, как ящерица в песках, в компании стольких леди.

Наставница Эло не только учила его понимать правила использования вееров, но и читать их. И писать самому, настаивая на том, что он точно должен понимать в будущем, «что пишет твоя женщина своим гаремным сестрам о клане Фу на веерах за твоей спиной». Хотя… Коста искренне полагал, что это только потому, что у самой Наставницы почерк был таким же отвратительным, как и характер. Ведь обходился же Глава Нейер как-то без этого бесценного знания и умудрялся управлять кланом?

Личная мастерская Главы

Первый ярус северного крыла

— Достал? Почему в этот раз так долго? — Глава развернул кресло, и, вращая колеса подъехал ближе. Коробочка, которую передал слуга с поклоном, уже стояла на столе.

— Сложно было подобрать цвет, господин, чтобы совпадение было точным. Вы дали указания о размере, учитывая огранку, но таких крупных камней не попадалось несколько декад, и, учитывая приказ о том, чтобы выкупать не привлекая излишнего внимания к клану… Прошу прощения за задержку, господин.

Глава открыл коробочку — в центре, на бархате покоился камень идеальной прозрачности. Желтый, как будто напитанный медом. Почти точь-в-точь, если не рассматривать близко.

Он поднял, рассматривая образец на свету.

— Не идеально, но — сойдет, — пробормотал Нейер. — Буду работать с тем, что есть… На этот раз мне нужно два. Параметры в свитке.

Глава протянул слуге свернутый трубочкой пергамент.

— Сроки, господин?

— Мне нужно вчера, поэтому через пару декад…

— Это будет сложно, господин, возможно, цена вырастет в разы…

— Верю, ты справишься. И… приказ о неразглашении остается прежним.

Слуга покосился на пальцы Главы, унизанные кольцами, и ничего не сказал, вернув на лицо серое кади.

— Слушаюсь, господин.

Нейер запечатал мастерскую плетениями и приступил к кропотливой работе, которая требовала времени, сосредоточения и сил. И, не будь его уровень мастерства достаточным, он бы не смог проделать это филигранно. Хотя любой мало-мальски опытный артефактор, если будет рассматривать кольца под плетениями увеличения, непременно увидит зазубрины и заусеницы на металле — сколько не шлифуй, факт замены не скрыть.

Ней снял одно из колец с указательного пальца, потер тряпочкой потемневший камень и ещё раз проверил — трещина шла ровно посередине, и скоро накопитель будет бесполезен.

Через сто мгновений работа была окончена. «Пустышка» встала в гнездо идеально. Нейер натянул кольцо на палец и вытянул руку вперед. Оттенок совпадает почти полностью, учитывая, что и камней Арров есть градация. Он пошевелил рукой, меняя угол падения света — так не отличить, если не присматриваться специально, и без плетений.

Вздохнув, он вытянул вперед вторую руку и пересчитал кольца, камни в которых имели чуть более светлый оттенок и меньшую глубину — пять. Это пятое кольцо, в котором он заменяет накопитель на «пустышку». И скоро будет ещё два — на кольце, надетом на мизинец, тоже появилась едва заметная трещинка.

Посещение Да-арханов этой зимой далось ему очень тяжело — повредились сразу два камня. Что будет, когда ему придется заменить все, он старался не думать. Покупать новый комплект у Арров, чтобы продлить себе жизнь за счет жизней других, Нейер Фу больше не планировал. Все равно вечность не проживешь, и рано или поздно каждый пересечет Грань. А так… Никто не будет задавать вопросов, потому что не узнает, и значит, не будет нервничать.

Плетения на двери вспыхнули белым — раз-два-три. Он щелкнул пальцами, снимая чары, и быстро смел со стола желтый камень в рабочий ящик.

— Как прошел твой день? Госпожа довольна?

Коста пожал плечами, и, пристроился рядом, усевшись на краешек стола мастера.

— Госпожа недовольна всегда… но я освоил двенадцатый рецепт и теперь смогу сварить двенадцать ядов… И сегодня учились готовить ядовитую тушь… Госпожа сказала, то, что я сварил, убьет разве что кошку, если той придёт в голову лизать пергамент, — Коста фыркнул. — Но я буду совершенствоваться… Так что если вы хотите кого-то убить мастер, написав письмо, обращайтесь, — Коста насмешливо склонил голову.