И сейчас тоже: смотрю на руки, и жду, когда она меня ругать начнёт, но она не ругает.

Жестом приглашает в комнату, разворачивается и идёт первая, идеально держа спину.

В квартире никакой магической атрибутики: ни тебе талисманов, развешанных по стенам, ни свеч, ни благовоний, ни даже икон. Обычная квартира, в обычном панельном доме.

Не интересно, — подумала я тогда. Даже парням нечего рассказать.

Сейчас мне не до этого. Сейчас я другая. Сейчас я не обращаю внимания ни на что. Просто иду за ней.

Она усаживает меня на табуретку и начинает что-то делать над моей головой. Я закрываю глаза и погружаюсь в транс. Впервые за долгое время в моей голове — пусто. И спокойно.

Не знаю, сколько это длится, но я открываю глаза только когда слышу её голос:

— За стол садись, — гладит меня по руке. Голос приятный, грудной, глубокий.

Садится напротив и начинает раскладывать карты.

Я молча смотрю на её красивые руки, глаз оторвать не могу.

Мы с девчонками тоже гадали друг другу в студенчестве — хохотали до слёз.

Был, правда, у меня один странный случай в жизни: остановилась я у подруги, в Москве, — она снимала квартиру у женщины откуда-то с наших югов. И в те самые дни, когда я к ней приехала, хозяйка сестрой тоже были там и жили с нами. Сестра эта предложила мне погадать на кофейной гуще. Сама предложила. Я не отказалась, конечно, интересно же. И она столько мне всего тогда наговорила…Я только диву давалась, — как, по нескольким крупинкам на дне чашки, можно всё это увидеть? Вот фантазия у человека! Сейчас всего уже и не помню. Помню только, что замуж я выйду за парня на букву «М», а жила я тогда с парнем на букву «А» и расставаться с ним не планировала.

Вспомнила о том случае только когда Матвей мне сделал предложение.

Совпадение?

— Всё хорошо у тебя будет, — прерывает она молчание, — ты справишься. Парня этого большого не бойся, он тебя не обидит. Брата его бойся — нехороший он. И друзей у тебя немного сейчас. Есть один рядом, но он слаб. Не может ничего…

— Хочу уехать, — спрашиваю, скорее, просто чтобы спросить. Себя успокоить. Поддержку получить опять же.

— К сестре поезжай, — кивает, — на мать зла не держи, не до тебя ей сейчас, но век женский недолог, не злись на неё. К сестре поезжай. Она поможет.

Встаёт резко…

— Всё, иди. Сегодня уезжай. Прямо сейчас, слышишь? Не задерживайся нигде. Уезжай отсюда.

Неуютно становится. Чувствую себя незваным гостем, нагло пришедшим на чужой праздник…

— Сколько? — спрашиваю уже у дверей, поспешно обуваясь.

— Твой парень хорошо мне заплатил за тебя, ничего не надо. Можешь звонить в любое время. Только уезжай сегодня. Не задерживайся нигде…

Матвей заплатил? Да невозможно это!

Он тогда-то ходил и ржал над нами. Потом ещё над Мишей прикалывался долго. Не верил в такие вещи. И прав, как оказалось, был.

Зачем я к ней вообще пошла? Время потратила. Лучше бы делом занялась.

Иду по улице и ругаю себя, на чём свет стоит. Ну невозможно же быть такой дурой…Мне что, проблем мало?

Ну хоть денег не взяла…

Присаживаюсь в кафешке на улице и радую себя вредной едой. С удовольствием поглощаю картофель фри и наггетсы с кисло-сладким соусом, именно то, что никогда не любила. Но сейчас хочу. Хочу чего-нибудь плохого и вредного. Отравиться хочу — недобро шучу про себя.

Не тороплюсь никуда. Другой конец города, меня тут никто не знает. Не боюсь встретить знакомых. Почти наслаждаюсь прогулкой, если я вообще в состоянии наслаждаться сейчас.

Захожу к оператору связи и покупаю себе новый телефон с симкой. Как сказал Антон, — это самый простой способ исчезнуть.

Я поменяю всё: телефон, все свои электронные адреса, уйду из соцсетей, в которых я и раньше-то не особо присутствовала и завтра же начну искать квартиру.

И больше никогда не буду заниматься этими глупостями.

Единственное с чем я согласна с ней — это с тем, что моей матери не до меня. У неё всё хорошо. Дети выросли и она, наконец, смогла устроить свою жизнь — нашла мужчину, с которым счастлива. Я ей буду только мешать. И вообще, я для неё полное разочарование — зря потраченные силы, время и деньги. В моём возрасте она уже была замужем и при детях. И сестра моя старшая тоже уже была замужем и с детьми. А меня, такую непутёвую, походу просто никто уже не берёт. И нечего нос воротить, пора бы уже брать, что под ноги упадёт.

А мне и под ноги-то всё не те падают…

Ладно, справлюсь как-нибудь…

Только бы сил у кого-нибудь занять — думаю и смотрю на чёрный «крузер», стоящий у моего подъезда.

Он же сказал, что не будет меня дёргать?

Водитель открывает заднюю дверь…

— Мы сегодня уже виделись, он меня отпустил…

— Поговорить хочет…

Это не Виктор, поняла, как только переступила порог квартиры и посмотрела на него.

Он стоял, опираясь одним плечом на дверной косяк, засунув руки в карманы спортивных штанов, плотоядно рассматривая меня своими серыми, глубоко посаженными глазами и губы его сейчас растягиваются в противной, довольной ухмылочке.

Холодок по спине…

Делаю шаг назад, но дверь уже заперта. Нервно дёргаю ручку, всё ещё не веря в происходящее, — бесполезно. Сердце ухает куда-то в пятки, пульс стучит в висках, во рту растекается солоноватый привкус от прикушенной губы.

Он рассматривает меня: долго, внимательно, не пропуская ни сантиметра моего тела, продолжая мерзко улыбаться.

Я вытягиваюсь по стойке смирно, опираясь спиной на дверь и понимаю — это капкан.

Не дышу…

Наконец он отрывается от дверного косяка и вальяжной походкой, подходит ко мне:

— Не бойся, я не кусаюсь, — приглаживает мои растрепавшиеся волосы, почти нежно убирая выбившуюся прядку за ухо. Довольно смотрит, прищурив свои небольшие глазки: — проходи, поговорим… — берёт за руку и ведёт в комнату.

Сопротивляться нет смысла. Уж очень разные у нас с ним весовые категории.

Может пронесёт? — пытаюсь себя успокоить и осторожно осматриваюсь по сторонам: квартира новая, ещё ремонт не закончен. Но комната, в которую он меня привёл — чистая, с большим диваном и маленьким столиком возле него.

Усаживает меня на диван, как гостеприимный хозяин…

— Голодная? — удивил. — Пить что будешь?

— Чай буду…

Наливает два бокала красного вина и со словами: — чая нет, — протягивает мне один.

Садится рядом со мной на, откидывается расслабленно на спинку и вытягивает ноги.

Тянется своим бокалом к моему, другой рукой начинает поглаживать меня по спине.

Подношу бокал ко рту и быстро ставлю его на столик. Он ставит свой рядом с моим и наклоняется ко мне. Его горячие губы касаются моей шеи несколькими быстрыми, слюнявыми поцелуями. Противно.

Понимаю, что на разговор он не настроен…

Если он меня сейчас повалит на диван, я не справлюсь с ним — резко подскакиваю и пересаживаюсь в кресло напротив.

Недоволен. Прищуривается недобро и хлопает ладонью по дивану рядом с собой:

— Сядь рядом. Мне нравится, когда ты рядом сидишь, — вальяжно растягивает слова, но по его скулам начинают нервно ходить желваки.

— Отпусти… — не дипломат я. И не верю, что с ним можно договориться.

— Отдохнём немного и отпущу, — ухмыляется, — не бойся не закрою тебя здесь одну.

— Сейчас отпусти, — начинает сжимать и разжимать кулак. — Я Виктору всё расскажу.

— Ну он трахал моих баба, не спрашивал. Я значит тоже могу, — всё ещё относительно спокоен.

— У тебя жена есть, — не уверена, что сработает. Никогда не была в таких ситуациях, не понимаю, что делать. Вариант: расслабиться и получить удовольствие мне не подходит — не смогу.

— Ну и что, у него тоже жена есть, тебя же это не останавливает… — резко опрокидывает в себя вино.

— Твой брат не трахал меня, — по довольной ухмылке понимаю, что опять ошиблась…

— Отлично! — не скрывает радости, — Значит буду первым, — подскакивает и хватает меня за руку, резко дергая на себя.