«Нет!» — жестко сказала она про себя. Но он услышал.

«Я сказал, да!» — ответил глазами Соболев.

И, делая больно, ухватил за предплечье, выше локтя, поднимая, поставил. И резко привлек к себе. Его поцелуй был холодным, равнодушным, карающим.

«Не-е-ет!!!» — заорало все в Полине.

Полина сильно дернула головой, выворачиваясь, освобождаясь от его губ.

— Нет! — зло выкрикнула, протестуя.

Широко шагая, не выпуская Полининой руки, Александр Михайлович пошел в комнату. Он тащил ее за собой. Тащил, сильно сжав пальцы на ее предплечье, Полина семенила бочком, подчиняясь силе, еле поспевая за ним.

Соболев привел ее к здоровенному кожаному дивану в гостевой комнате, развернул и толкнул. Она шлепнулась на диван, тут же попыталась встать, но он не дал. Навалился всем телом, как прыгнул.

У Игната заныло сердце.

«Что он творит?! Что с ним такое?! Зачем он так с ней?».

Игнат еще на ярмарке почувствовал, что Александра как переключили с плюса на минус. Он спешил к ней, к Полине, улыбался всю дорогу, и вдруг… Все пошло наперекосяк!

Чего его понесло вразнос? Да ни с одной женщиной он себе никогда такого не позволял! Если бы в Соболеве была такая гниль, Игнат Ланге не был бы с ним рядом.

«Это что-то у них в прошлом!» — который раз подумал Игнат.

Он понимал, что у Александра что-то заклинило в мозгу, и он наказывает Полину Дмитриевну за только ему одному ведомые преступления.

Игнат же видел, как Александр загорелся, встретив Полину, завелся, хотел ее! Безопасник тогда решил: — «Ну, вот это точно она — та самая, только для него! Для Соболева!»

«Теперь все!» — вынес вердикт Игнат и застонал, сцепив зубы. — Он ее потерял! Козел, ты Саша!»

Не простит она его! Да и сам он себя не простит. Рвет себе Александр сейчас сердце! Обижая ее, рвет в клочья!!! Навсегда!!!

Он опустил голову и жестом отчаяния медленно положил сцепленные в замок ладони на затылок, скривившись от боли.

Он не будет его останавливать — каждому свой жизненный путь и своя дорога. Если Соболеву суждено взять на сердце такую грязь — он ее возьмет!

Полина успела отвернуться от его поцелуя и уперлась ему в грудь. Одной рукой Александр перехватил в запястьях обе ее руки, завел ей за голову, второй одним движением снял с нее кофту, скорее всего делая больно рукам, волосам и отшвырнул.

— Остановись!!! — потребовала Полина.

Ни нежности, ни жалости, ни чувств и эмоций. Ничего! Он молчал.

Она старалась отталкивать его руки, брыкалась, но он был намного сильнее, больше и злее. Александр облокотился на одну руку, приподнял свое тело над ней, сильно дернул застежку на ее джинсах.

В этот момент, изловчившись, Полина подтянула ноги, уперлась коленками ему в грудь и оттолкнула со всей силы, на которую была способна.

Соболев потерял равновесие, скатился с девушки и упал на пол. Пулей она перескочила через него и отпрыгнула от дивана. Полина подобрала свою одежду и торопливо ее натянула.

Александр Михайлович перекатился, сел, опершись спиной о край дивана. Он согнул одну ногу и пристроил на ее колено вытянутую руку.

А Полину всю трясло крупной бесконтрольной дрожью. Она смотрела на него потрясенно, находясь все еще там — в его бушующем, темном, непонятном состоянии. Его сердце остановилось.

Потерял. Навсегда потерял свою Полю.

«Беги!!!» — подумал Александр, обессиленный пережитой зловонной гадостью, чуть не сожравшей его, и осознанием собственного скотства. И того, что Поли для него больше не будет! Он только что сам все уничтожил!

Она развернулась и…

«Правильно, уходи! Давай, Поля, беги! Уноси ноги!» — прощался он с ней.

… и вышла поспешно через дверь. Ушла из его жизни.

Он не будет ее останавливать. Не будет просить у нее прощение. Все бесполезно!

Она не высказала своего презрения, не накричала на него, не вылила на него слезы обиды. Просто ушла. И бросив взгляд, пробирающий его насквозь, прошептала срывающимся голосом на прощание:

— Какая же ты сволочь, Алекс!!!

Он смотрел ей вслед, на ее узкую спину, сидя в той же позе на полу, смотрел зло. Он все понял про себя, про нее, про то, что ему теперь жить всю оставшуюся жизнь с тем, что он натворил, потеряв Полину!

Уходи! Беги!!! Так далеко, как только сможешь!

Соболев тряхнул головой и удивился — ну, надо же! Вечер, а ему казалось, ночь глубокая — жизнь прошла, и наступила глубокая ночь! Наверное, уже навсегда… Александр уже жил в том будущем, где ее нет, а осталось только холодное презрение не узнавшей его Полины…

И вдруг… он понял. Разум открылся пониманию, подарив озарение.

Алекс?! Она назвала его Алекс?! Никто и никогда его больше так не называл! Только Полина! Только она! С первых минут знакомства звала его «Алекс» и никак иначе!

Она его узнала! Соболев оторопел от неожиданности, и сердце застучало, кровь побежала по своим дорожкам, размораживаясь. А он и не чувствовал до этого момента, что заледенел…

Взгляд зацепил что-то инородное, не уместное… чуть в стороне на полу. Что это? Наклонившись немного вперед Александр, взял в руки наручные часы. Женские. Кожаный ремешок оказался порван. Полины? Обронила, когда…

Соболев почувствовал на себе тяжелый взгляд. Поднял голову. Игнат незримой тенью нависал в проеме. Ни осуждения, ни презрения на лице. Ничего! Друг умел скрывать свои чувства. Умел держать лицо.

— Она… — в горле пересохло. Темная муть схлынула, оставив его иссушенным и опустошенным.

— Уехала. Парни доставят ее в Тягучево.

— Головой отвечают за нее… Распорядись, пусть усилят охрану, — Александр с силой сжал в кулак свою находку, послышался жалобный хруст.

Он безнадежно все испортил. Сломал. Не починить. И это он не о часах…

Всю дорогу до гостевого дома Полина держалась. Не позволяла себе думать о случившемся. Внутри нее образовалась пустота. Заледенело все. Чувства. Мысли. Эмоции.

Полину на ее же машине доставили до гостевого дома Торокиных. Передали ключи. Покупки. Девушка на автомате поблагодарила людей Соболева и прошла в дом.

И только звук захлопнувшейся двери отомкнул, отморозил. Слезы хлынули из ее глаз ручьями. Да, именно так — двумя широкими ручьями. Они и в нос затекали, и в рот. Полине казалось, слезы не иссякнут никогда. Они лились и лились, и она не втирала их, а стряхивала руками со щек.

«Что это было?! — ужасалась Полина случившемуся и пониманию того, что еще могло случиться. — Нет! Это не Алекс! Это иное существо, принявшее облик Александра Соболева!»

Ей казалось, что из нее вместе со слезами стремительным потоком вытекает жизнь — что-то треснуло в Полине, разбилось, и через разлом хлынула, утекая в никуда, жизнь — не остановить, не залатать!

«Да, что же это такое?! Да не мог он так измениться!!! Не могут никакие богатства, достижения, власть, обстоятельства, оплеванная, преданная любовь, если таковая у него случилась в жизни, так изменить, превратить в монстра!!!»

Ведь она видела его сущность тогда двадцать лет назад. Алекс не был способен обидеть, причинить ей боль, ни при каких обстоятельствах не сделал бы ей плохого! Ее Алекс. Сильный. Милый. Пылкий. Благородный.

Полина всегда считала, что сущности, настоящей сущности человека перемены прожитой жизни не касаются. Да, многое меняется в человеке с годами: внешность, привычки, характер, но только не сущность. Теперь она уже ни в чем не была уверена. Ее Алекс стал монстром. Слишком красивым. Слишком самовлюбленным… слишком уверенным, что все ему позволено. Чудовищем!

Полине еще не приходилось встречать человека, который бы вызывал у нее такие противоречивые чувства. Прежде она не подозревала, что способна испытывать приступы гнева, злости… разочарования, сожаления… волнения, страсти… и все одновременно.

Злясь, Полина приказала себе:

— Не смей думать о нем! Не смей! Не смей! Черт бы тебя побрал, Александр Соболев! Черт бы тебя побрал!