Он оттеснил в сторону Димку, который уже протягивал к НЕЙ руки. Александр никому не мог позволить прикоснуться к девушке. Он сам помог снять пуховик сестренке Золотаревой. Повесил его на вешалку и взглянул на нее. От его внимания, она смутилась, и румянец еще ярче заалел на ее щеках.

Она подняла голову и посмотрела на него. Один взмах ресниц и он ПРОПАЛ! Пропал окончательно и безвозвратно! Соболев тонул в ее глазах удивительного оттенка серебристой голубизны.

— Привет, — он нервно сглотнул, говорить удавалось с трудом. — Я, Алекс… андр.

Невысокого роста, тоненькая и удивительно хрупкая. Она тряхнула тяжелой копной светло-русых непослушных волос, закручивающихся в крупные локоны. Через пару секунд на ее губах появилась легкая, но такая искренняя улыбка. И тут он совсем потерялся. Было в ней что-то такое дурманящее, манящее.

— Привет, Алекс! Я Поля!

Он не мог оторвать глаз от нее. Ему все нравилось в ней. Голос. Глаза. Улыбка. Она такая теплая и нежная.

— Эй, ребята! Соболев, Полянка! Идите уже за стол! — голос Ленки, донесшийся из гостиной, немного привел его в чувство. Он никогда ничего подобного не чувствовал по отношению ни к одной девушке.

— Рад познакомиться с тобой, Поля! — Он протянул ей руку и предложил: — Пошли к остальным!

Она согласно кивнула и доверчиво вложила свою руку в его раскрытую ладонь. От прикосновения ее пальцев Александра словно ударило током, и тело обожгла жаркая волна — он не знал, как себя вести с ней. С ним происходило это впервые, и, поддавшись странному чувству, он переплел свои пальцы с ее. Поля в ответ слегка сжала его руку. На лице Александра расплылась сияющая счастьем, сумасшедшая улыбка.

Всю ночь он не отходил от нее ни шаг, не сводил с нее глаз. Ухаживал только за ней. Пел под гитару только для нее. Танцевал только с ней. Казалось, он дышал только для нее. Поля смущалась от его внимания и постоянно краснела. Он боялся ее обидеть, боялся сделать какую-то глупость или напугать ее.

Его трепетное отношение к Полине заметили все. Школьные товарищи кидались остротами типа: «Вот Соболев попал-то!». Он никого и ничего не замечал кроме ее прекрасных глаз, кроме ее мягкой открытой улыбки.

Кто бы мог подумать, что он влюбится?! Вот так! Влюбится с первого взгляда! Впервые в жизни! Сильные непривычные чувства сбивали с толку. Он был счастлив!

На следующий день после полудня он пригласил ее в кафе и угощал пирожными и пончиками. Как, галантный кавалер, ухаживал за девушкой, развлекал ее. А, Поля, позабыв про смущение, звонко хохотала, закидывая голову назад, над его глупыми шутками. Она, перепачкавшись с ног до головы сахарной пудрой, летящей с пончиков, которые она и ела, и жестикулировала ими же, держа в руке, что-то смело рассказывала в ответ.

Потом они гуляли. И гуляли. И говорили. Они не могли наговориться. Говорили без остановки, еле успевали перевести дыхание между словами. Александр с удивлением узнал, что Поля свободно говорит по-английски, как на родном языке, и учит французский. Как выяснилось, эта девушка увлекается историей, безумно любит читать и мечтает о путешествиях.

Чем больше он узнавал Полю, тем более очаровывался ею. Он все время смотрел на девушку с обожанием, не пряча чувства. Впервые в жизни он раскрылся, «оголился» перед посторонним человеком. Никогда и ни с кем он не был более откровенным, настоящим, как тогда с ней, с этой невероятной девушкой.

В какой-то момент он даже испугался, что если бы не приехал на новогодние каникулы? Никогда бы не познакомился с Полей, своим светом и душой! Испугался так, как не боялся никогда в своей жизни! До холодного пота, до ступора, парализующего мышцы и ударившего слабостью под колени! Он испугался, что Поли могло не быть в его жизни!

Они вместе провели неделю. Все то время, что Поля с родителями гостила у Золотаревых. Ему тогда было хорошо, как никогда после. То время, проведенное с ней, стало самым незабываемым, драгоценным, стало самым дорогим воспоминанием. Может, оттого, что она оказалась очень интересным человеком, а может, от сознания, что она стала частью его жизни.

Он сходил по ней с ума. Александр вел себя с Полей как неопытный юнец. Терялся. Осторожничал.

Она была на четыре года младше его — гигантская разница, как ему тогда казалось, временная пропасть.

Ее губы манили его, от ее близости горячилась кровь. Но поцеловать Полю Александр решился только накануне ее отъезда.

Он проводил ее до дома Золотаревых. На улице уже давно стемнело, а они совсем не хотели расставаться. Стояли и смотрели друг на друга. На его лице играла легкая улыбка.

— Я пойду… — прошептала Поля. Александр приблизился к ней и почувствовал ее дыхание на своих губах. Он обнял девушку, и ничего не сказав, прикоснулся к ее губам, боясь, что она оттолкнет его. Но Поля этого не сделала, только дотронулась своей холодной рукой до его щеки. Парень крепче прижал ее к себе, нежно касаясь ее губ…

Еще долго они стояли и целовались, полностью отдавшиеся своим чувствам и желаниям. Правда поцелуй был уже не таким робким, а более смелым и глубоким. Внутри как будто все переворачивалось, что-то мелко дрожало, рассылая жар по всему телу. Казалось, что с каждым новым прикосновеньем губ его чувства становятся еще больше, еще сильнее…

Только та девочка никогда не отвечала ему взаимностью. Она никогда не любила Александра. Тот поцелуй стал единственным для них. Прощальным. Больше он ее никогда не видел. Он писал ей, но безответно. Он звонил, но она не брала трубку.

Александр пытался вырвать любовь к ней из сердца. Пытался забыть. Но это было невозможно. Получилось так, что Поля стала очень важна для него, Александра Соболева, как часть него, как что-то необъяснимое. Стала его первой и единственной любовью. Любовью на всю жизнь! Во всех своих женщинах он искал ее. Ее черты, улыбку и смех. Искал. И не находил…

— К черту все! — взорвался он, вырываясь из омута воспоминаний.

Что за день такой?! Ты что, Соболев, сбрендил?! Какая к черту любовь?!

Точно сбрендил! В его лексиконе и слова такого нет! Зачем сорокалетнему жесткому, удачливому, благополучному хозяину жизни думать о всякой лабуде? Он поторопился запить горечь, разлившуюся внутри него, коньяком.

Просто день сегодня такой — сплошная засада! Да, не задался сегодня день у Александра Михайловича Соболева.

С самого утра не задался!

Открыв дверь, Полина Дмитриевна Шумова вошла в прихожую, с облегчением шлепнув на пол две увесистые дорожные сумки.

— Дом родной! Слава тебе господи! Наконец-то! — порадовалась она вслух.

— Кхм! — кашлянул за спиной водитель компании, встретивший ее в аэропорту, и доставивший после непродолжительного совещания домой. Он помог донести ее вещи, два неподъемных чемодана, в квартиру.

— Поставьте сюда, пожалуйста, — вежливо попросила она. — Благодарю вас, Алексей Петрович.

Поставив чемоданы, водитель, попрощавшись, шмыгнул в дверь. Полина Дмитриевна сбросила ботинки, закрыла распахнутую дверь и пошла в кухню. Чертовски хотелось кофе.

Как же она устала! Многочасовой перелет с пересадкой, смещение всех часовых поясов, утренняя головная боль. Еще и из-за непогоды рейс был перенесен на двенадцать часов, и пришлось куковать в аэропорту. Если бы не задержка рейса, у нее был бы целый день для того чтобы прийти в себя. Но нет!

Сразу по прилету пришлось ехать в офис. Генеральный ждал доклад. Немедленно. Радовало хоть, что контракт с американцами подписан и на довольно выгодных для их компании условиях. И это в основном заслуга госпожи Шумовой. Так что с докладом проблем не возникло.

Надо срочно выпить кофе! Ее не было дома месяц, и она плохо ориентировалась в своей кухне. Забыла. Но кофе нашла и турку тоже. Да, и, в общем-то, не часто она бывает в своей купленной полгода назад квартире, чтобы помнить где, что лежит. Чаще в офисе или в командировках. Трудоголик. Возмущаются родители. Чокнутая. Крутят пальцем у виска друзья.