— Скажи мне, Акциос из Стримвиля, ты бежал через озеро с одинаковой скоростью?

— Нет, под конец листы сразу исчезали, и приходилось бежать быстрее, — отвечал Акциос.

— Ты вкладывал максимум сил во все свои прыжки?

— Н-нет, — медленно повторил он.

— А почему? Что произошло бы, если б ты прыгнул слишком далеко там, где этого не требовалось?

— Я… перелетел бы через лист и упал в воду.

— Вот, и с манекенами также. Теперь ответь, манекены ты бьешь с одинаковой силой? — спросил старец, всматриваясь Акциосу прямо в глаза. Акциос задумался.

— Нет… Желтые манекены сильнее, чем синие и белые… Вы хотите сказать, что я трачу много сил там, где не надо?

— Правильно, — кивнул старец. — Твое испытание тренирует не только скорость и силу, но еще и умение ее контролировать. Тебе надо научиться вкладывать ровно столько духовной силы в каждый удар, сколько нужно, чтобы сразить манекен, не более. Иначе тебе не победить самый сильный манекен в центре.

— Да, про него я тоже хотел спросить. Я ни разу не смог пробить защиту оранжевого манекена, даже когда начинал с него испытание. Как это сделать?

Но тут Гидрих Монк слегка развел руки в стороны:

— Этого я тебе не подскажу. Могу только сказать, что раз выпало такое испытание, то это точно в твоих силах.

Акциос поблагодарил старца, не дожидаясь, пока тот скажет свое «тренируйся». Он уже не видел смысла в тренировках, на арене манекены разлетались от кинжала, как гипсовые скульптуры от тяжелого молота. Можно, конечно, отработать контроль, как говорил старец. Но это будет бесполезно, пока Акциос не разберется, как разбить центральный манекен.

Десятая попытка. Уже десятая! Акциос в который раз осматривал манекен в оранжевой ауре. Он ходил вокруг него, разглядывал со всех сторон, проводил рукой по его круглому щиту и чешуйчатой броне, которая казалась совершенно непробиваемой, и не собирался начинать испытание, прежде чем поймет хоть что-нибудь и хоть что-то придумает.

Акциос остановился, рассматривая спину манекена. Идея пришла сама собой. Он в нерешительности повертел кинжал в руке, замахнулся и ударил прямо в шею между шлемом и доспехами. В месте удара (о, чудо!) появилась маленькая трещина. Теперь Акциос продолжил атаковать в полную силу. Еще два удара заставили манекен буквально рассыпаться, а его оружие, щит и пустая погасшая броня упали на пол.

С торжествующей улыбкой Акциос так и остался стоять рядом с разрушенным манекеном. Времени сейчас все равно не хватит, чтоб разбить остальные. Он сжимал в руке кинжал и думал, как будет действовать в следующий раз, прокручивая новый план в голове до тех пор, пока на арене не погас свет.

***

Пока студенты Нового рассвета с небывалым усердием проходили испытания, или строгали, пилили, ваяли и шили в мастерской, Скайленд попрощался со снежным покровом и приготовился к весеннему празднику цветов. Так город встречал греющее солнце, быстро высушившее землю, в то время как деревья постепенно покрывались листочками, а в воздухе поплыл цветочный аромат. Каждый год этот день объявлялся всеобщим выходным. Скайленд словно пробуждался от долгого сна, все его жители выходили насладиться какими-нибудь уличными занятиями или простой прогулкой под теплыми лучами.

По счастливой случайности праздник выпал прямо на день рождения Акциоса. Друзья поздравили его с утра: Маркус подарил книгу «Знаменитые роды аристократов Королевства Астра», а Рик — кожаные перчатки без пальцев.

— Я как ремесленник знаю, что всегда важно крепко держать свой инструмент в руках, — сказал он. — И еще эти перчатки помогут тебе от мозолей.

— Спасибо! Вы мне стали как братья, — поблагодарил друзей Акциос. Первый раз он проводил свой день рождения вдали от дома, без родителей, без Сейко.

После завтрака ребята втроем выдвинулись в город, предвкушая прекрасный день. Новый рассвет опустел, толпа студентов вывалилась из ворот академии и быстро наполнила уже изрядно людные улицы, пропитанные весенней атмосферой.

Всюду вдоль домов и над дорогой натягивались пестрые гирлянды из разнообразных цветов. Около лавок и палаток ставились вазоны с букетами. Кое-где на перекрестках стояли молодые люди с большими корзинами, из которых доставали цветы и вручали каждой проходящей мимо даме. Большинство прохожих ходили парочками, взявшись под руку и беспечно улыбаясь.

Акциос, Рик и Маркус, непринужденно болтая, спускались к набережной и любовались нарядными кварталами. Идти было легко и весело, со всех сторон веяло радостью и спокойствием. С улицы на реке виднелись мачты небольших кораблей — скайлеров, украшенных связками цветущих веток сирени. Суда стояли друг за другом, и в несколько минут набивались желающими отправиться на речную прогулку. Вдоль берега друзьям там и тут попадались уличные музыканты.

— Слушай, Маркус, — сказал Рик, когда они шли по набережной и решали, какой скайлер выбрать, — ты чего это в форме решил пойти? Сегодня же праздник.

Маркус хохотнул и приосанился:

— А что? Пусть все видят, кто перед ними.

— И кто же? Маркус из Голдстрита? — сказал Акциос.

— Студент духовной академии, а не какой-нибудь дворовый мальчишка, — ответил Маркус.

— Ну и что? Тут этих студентов сплошь и рядом.

— Я, кажется, понял, — протянул Рик, ухмыляясь, — перед девчонками хочешь покрасоваться, да? Или опять боишься Фила встретить?

Маркус громко выдохнул и махнул рукой, мол, не хотите понимать и не надо. Акциос сегодня надел новенькую рубашку, которую недавно купил специально для этого дня. Одежда Рика, как всегда, была не слишком броской, но добротной и опрятной.

Не доходя до моста, ребята остановились. Перед ними расхаживал человек и зычным голосом созывал горожан прокатиться на скайлере «Бабочка», принимающем на борт пассажиров по деревянному трапу. Мужчина обещал трехчасовую прогулку, незабываемые виды, вкусные угощения, массу впечатлений и прочее, и прочее. Завидев Маркуса в форме академии, он обратился конкретно к ним:

— Молодые люди, подходите! Наш скайлер уже готов к отплытию, ждем только вас! Студентов Нового рассвета дружный экипаж «Бабочки» угощает газированным напитком.

Друзья единодушно решили плыть на «Бабочке». Скайлер приглянулся своей высокой палубой и большими корзинами цветов, выставленными вдоль борта. Они заплатили по пятьдесят серебряных и стали подниматься друг за другом вместе с остальными пассажирами. Акциоса ошарашила такая высокая цена, но Рик объяснил, что для праздника это нормально.

— Видите! — хвалился Маркус, оглядываясь. Он первый из них шагал по лакированным доскам трапа. — А вы говорите, зачем-зачем. Вот, зачем!

— Ну не знаю, — пожал плечами Рик. — Как по мне, это всего лишь завлекаловка. Просто работа у человека такая, гостей собирать. Максимум, что люди сделают для студентов — без очереди пропустят и только.

Но Маркус не слушал, оставаясь на своей волне. Форма настолько тешила его самолюбие, что, вероятно, в ней он чувствовал себя с короной на голове. Как выяснилось, Рик оказался прав: бесплатный напиток на «Бабочке» мог получить любой желающий. Наполненные кубки уже стояли на каждом столике. Надо сказать, некоторые действительно обращали на Маркуса внимание, по большей части те, кто, видимо, сам мечтал поступить в академию.

Свободных мест уже оставалось не так много, и друзья уселись за столик на корме с левой стороны. В носовой части корабля, конечно, поудобнее, и столики стояли на большем расстоянии друг от друга, но, по словам молодого паренька-матроса, здесь виды должны быть не хуже. Акциос подошел к краю и, перегнувшись через перила, стал наблюдать, как легкие волны омывают деревянный борт «Бабочки», отчего скайлер еле ощутимо покачивался. Наверное, судно ходило по реке уже не один год, поскольку ниже уровня воды начинался зеленый слой водорослей.

Все места быстро заняли, трап убрали, матрос на берегу отвязал швартовочные канаты и махнул кому-то рукой. Команда забегала по палубе, паруса поднялись и сразу же наполнились попутным ветром. «Бабочка» отчалила, повернув нос на середину реки, затем выровнялась и пошла по течению в сторону моста.