Это может показаться странным, и тем не менее это так. И даже сейчас, когда я женат на одной из них, остальные три нравятся мне ничуть не меньше.

Скорее всего, они нравятся ничуть не меньше не мне, а тем другим людям, которые живут во мне.

Однажды, когда у меня было немного свободного времени, я решил сесть и окончательно разобраться в том, кто же во мне живет.

Получилась следующая картинка:

во-первых, во мне живет мот и транжир (по утверждению моей жены);

во-вторых, во мне живет страшный сквалыга (по мнению моих дальних родственников);

в-третьих, во мне живет умный, честный и благородный человек (по моему собственному глубокому убеждению).

Кроме того, меня населяют:

круглый дурак,

беззастенчивый проходимец,

наивный правдоискатель.

Причем это оказалось не все. Время от времени во мне появляются и исчезают другие интересные личности. С некоторых пор я стал наблюдать за поведением моих поселенцев. Вызвали меня, например, в профком и спросили:

— Не хотите ли вы вступить в кооператив?

— А сколько это будет стоить? — первым делом поинтересовался сквалыга.

— Две тысячи.

— Пустяки, — заявил транжир.

— Вступаем, — сказал дурак.

И я действительно вступаю в кооператив. Как это ни странно, дурак почему-то пользуется внутри меня большим авторитетом!

Но самое интересное началось во мне тогда, когда я окончил заочный институт. Месяц назад.

Пригласил меня к себе главный инженер:

— Здравствуй, здравствуй. Проходи. Поздравляю с окончанием. Хочу предложить тебе работу.

— Какую?

— Технологом в цехе.

— А какой оклад? — спросил сквалыга.

— Сто десять рублей.

— Мало, — заявил проходимец, — я и сейчас получаю сто пятьдесят.

Он, как всегда, соврал. В самом деле, работая сборщиком, я получал сто сорок.

— Но деньги же — это не главное, — сказал мой собеседник. Очевидно, в нем тоже сидел свой дурак.

— А что же главное?

— А будут мне оплачивать сверхурочную работу? — снова начал задавать вопросы сквалыга.

— Не беспокойся, — ответил ему начальник. — Инженерам сверхурочных не платят. У них ненормированный рабочий день.

— Значит, можно будет как хочешь поздно выходить на работу?

— Нет. Можно будет как хочешь поздно уходить.

Дома внутри меня состоялось целое профсоюзное собрание.

— На месте инженера ты принесешь больше пользы! — кричал честный. — Надо соглашаться!

— Я тебе дам — соглашаться, — показывал ему огромный кулак сквалыга.

— Но ведь врачам прибавили зарплату, учителям тоже, значит, и инженерам прибавят, — вмешался неизвестно откуда взявшийся оптимист.

— Улита едет — когда-то будет, — возразил ему в противовес появившийся пессимист.

— Зато инженеры больше нравятся девушкам, — раздался чей-то голос. Не знаю чей.

Когда дело касалось девушек, во мне сразу появлялись два человека. Первый — хороший семьянин, заботливый хозяин и домосед. Второй — несколько рассеянный веселый холостяк.

— Правильно, — закричал он, — надо становиться инженером!

— Да, но что скажет твоя жена, когда ты начнешь приносить на тридцать рублей меньше? — возразил ему семьянин.

— Ах, простите! Я совсем про нее забыл, — смутился холостяк.

— Тебя могут уволить, — раздался чей-то голос. Не знаю чей.

— Никто тебя не уволит, — сказал умный. — Профсоюз защитит. И отдел кадров в обиду не даст!

— Да бросьте вы ругаться из-за копеек, — снова вмешался в разговор оптимист. — Рубль с каждым годом становится крепче, товары — дешевле.

— Как же, как же… — начал ему возражать пессимист, но остальные набросились на него и не дали больше сказать ни слова.

В конце концов я очень устал от этой ругани и пошел спать. Когда утром я проснулся, все уже было решено без меня.

Сейчас я уже не сборщик шестого разряда с заработком сто сорок рублей, а инженер-технолог с окладом сто десять.

Как все получилось, не знаю. Очевидно, во мне победило положительное начало. Я же говорил, что, по моему убеждению, во мне живет и честный, благородный человек.

Воскресенье. Середина дня. Строительная площадка возле почти готового дома-новостройки.

Высокий человек с портфелем что-то ищет в куче строительного мусора. Вот он вытаскивает из нее длинную хорошо обструганную доску и направляется к выходу.

— Ты что? Ты куда? А ну, положи, где взял! — кричит ему через окошко первого этажа какой-то строитель в спецовке и с разводным ключом.

— А чего? — оправдывается высокий человек. — Я ж не ворую. Она мне для книжной полки нужна. Все равно она здесь валяется!

— Ничего здесь не валяется, — уже спокойно говорит строитель. — Это только кажется, что валяется. А она лежит. Она денег стоит!

— Так я заплачу. — с готовностью соглашается человек с портфелем. — Рубль.

— Да? — задумывается строитель. — А что я с ним делать буду? С рублем-то? Три давай.

— Три? За доску? Что-то дорого.

— А я тебе в придачу еще что-нибудь дам. Кран водопроводный хочешь?

— Да у меня есть.

— Ну тогда раковину новую, чешскую. Или дверь фанерованную.

— И раковина у меня есть, и дверь, — не соглашается длинный человек.

— Чудак! Я же тебе ее за два рубля отдаю, а в магазине она двадцать стоит, да и не найдешь. У тебя ее в магазине с руками оторвут!

— Вот и несите сами в магазин!

— Сам не могу, тяжелая она, — огорченно говорит строитель, — а сегодня сторожа нет. Не вышел, пьяница!

— Простите, — спрашивает человек с портфелем, — а вы разве не сторож?

— Я-то? Нет. Я сантехник дежурный. Мало ли — авария какая. Или воры залезут, арматуру посымают.

— Верно, — соглашается пришелец, — могут поснимать. Сейчас народ такой пошел — только отвернись!

— По себе знаю, — вздыхает строитель. — Уж сколько у меня воровали!

Наступает длинная пауза.

— А, так и быть! — вдруг машет рукой сантехник. — Я тебе знаешь, что дам?

— Что?

— Дрель новую. Ее электрики оставили.

— Дрель? — удивляется длинный. — А чем же они работать будут, электрики ваши? Они ж скандал устроят.

— Ничего они не устроят. У них для работы другая есть— старая. А эту они для продажи припрятали. А я подглядел.

— Тогда давайте, — идет навстречу гость. — Только вы заверните мне ее. Мало ли что, вдруг кто заметит. А дрель всегда нужна.

— Конечно, нужна, — отвечает строитель, — и заверну я тебе ее по-хорошему. Только ты вот что, ты рубль-то добавь. Дрель-то совсем новая.

— Рубль? — переспрашивает человек с портфелем. И опять наступает длинная пауза, потому что он роется в бумажнике.

— Нет рубля, — наконец говорит он, — опять трешник.

— Надо же! — чешет в затылке строитель. — Плитка нужна?

— Какая?

— Кафельная.

— Нет.

— А плита газовая?

— Тоже нет.

— Так зачем же ты сюда пришел?

— За доской. Для книжной полки.

— Ах да! Ну тогда я тебе дам шурупов килограмм. Идет?

И с доской в одной руке, с портфелем и свертками — в другой в воскресенье, в середине дня, высокий человек не торопясь покинул стройку. На этот раз без всяких замечаний.

Ко мне поселили нового соседа.

— Что ты делаешь? — спросил он, входя на кухню.

— Глажу брюки.

— Разве так надо гладить брюки? Вот как надо гладить!

И мои брюки превратились в отлично выглаженные футбольные трусы.

— Что ты делаешь? — закричал он через пять минут.

— Чиню холодильник.

— Разве так надо чинить холодильник? Вот как надо чинить!

И в моем холодильнике установилась нормальная температура — 36,6 °C.

Когда пришла Валя, мы никуда не пошли. Мы сидели дома.

— Что ты делаешь? — спросил он, врываясь в комнату.

— Целуюсь с девушкой.

— Разве так надо целоваться?

Жизнь становилась невыносимой. Я решил покончить с собой.