Не бузили только лекари Алмы и ткачихи. Порадовало, что хоть у оряховских баб, в отличие от мужиков, ума оказалось в достатке. А! Еще у работников жемчужных ферм все спокойно было. Ну да, там, кроме охраны, только по два человека.

Немалые доходы, получаемые в мастерских, тут же расходовались на содержание войска, закупку, изготовление и ремонт его вооружения и амуниции, заработную плату работников и развитие производств по утвержденному мной плану.

Растущая от доклада к докладу досада от отсутствия свободных финансов и недовольства рабочих, закончилась вспышкой ярости на выступлении начальника мыловарни Вроцлава.

Ухватившись за рукоять вакидзаси я с трудом сдерживал себя, чтобы не смахнуть с плеч голову этого начальника, да и вообще не устроить тут бойню. Потому что такая же ситуация, как на мыловарне, была во всех мастерских, кроме больницы и жемчужных ферм.

— … люди грозятся прекратить работы, пока им не повысят заработную плату, и требуют не привлекать их на тренировки ополчения. Говорят, что больше приносят пользы в мастерской, а в ополчение пускай бездельники идут, с которых все равно проку мало, — голос Вроцлава становился все тише и начал подрагивать. — А в тот же чертог, как вы увели дружину в Пустынные земли, господин, пропал один из моих работников.

— Пропал?! — я с грохотом отодвинул стул, вставая из-за стола.

— Ррррр! — низкое утробное рычание раздалось прямо за спиной сжавшегося от страха Вроцлава.

Я и не заметил, как кто-то из миунов проскользнул в помещение. «Снова Леди», — узнал я одного из своих хищников, подходя к мастеру-мыловару.

— Пропал? У. Тебя. Не простая. Мастерская. Вроцлав, — я встал к мыловару вплотную и с каждым словом вбивал указательный палец ему в лоб. — У тебя одно из моих тайных производств. Производство, секреты которого необходимо сохранить от посторонних.

В зале стояла полная тишина. Слышно было лишь тихое рычание застывшей за спиной мастера Леди.

— Поэтому я не стал нанимать туда посторонних. Я отдал это производство твоей семье и под твою ответственность, — я сквозь сжатые зубы выпустил из груди воздух.

Легко снести ему голову, но где брать других? Еще и не факт, что новый человек окажется лучше этого. Лютый кадровый голод — поганая штука. Я увидел, как, словно школьник, поднял руку оряховский эдил. Остальные сидели, опустив головы.

— Что хотел, Тибор? — я вопросительно посмотрел на невысокого коренастого мужика.

На место эдила в центральном населенном пункте своего манора я в свое время выбрал местного мужика, бывшего баронского дружинника. Не очень долго повоевав под началом Беона тер Аристи, Тибор получил неприятное ранение в ногу, оставшись после этого хромым.

Со службы ему пришлось уйти и перебиваться различными заработками дома в Оряхово. И таких, как Тибор, по всему баронству, да и по всему королевству много. Когда милорд выделил мне манор, я, среди прочего, занялся устройством на работу вот таких ветеранов.

— Я думал, что об этом вам уже доложил Сандар. Но раз нет, разрешите я доложу, — поднявшись с лавки начал говорить эдил. — Уважаемый Вроцлав рассказал мне о пропаже своего работника на второй день, как он исчез. Так как дело касалось работника секретного производства, я сразу доложил об этом Сандару, и мы начали поиски.

— Разрешите, подробно я все поведаю вам наедине, а сейчас коротко расскажу? — спросил меня Тибор и после разрешающего кивка продолжил. — Мы его долго искали, но все-таки поймали и сейчас его сюда везут. Будут в селе завтра или послезавтра.

— Останешься после обеда и доложишь, — указал я эдилу на лавку, разрешая присесть, и снова повернулся к мастеру-мыловару.

— Руфус пришлый в моей семье, муж моей покойной дочери, — не дожидаясь моего вопроса затараторил Вроцлав. — Мы взяли его в семью из Рудного, а когда дочка умерла от оспы, он не стал уезжать к себе в деревню и остался с нами.

— Да мне все равно, пришлый он или не пришлый, — заткнул я мастера-мыловара. — Ты отвечаешь за всех своих работников. Я предупреждал тебя, когда тебе это дело предлагал?

— Предупреждали, — еле слышно ответил Вроцлав.

— Еще и в контрактах все это прописали. Это всех касается! — прикрикнул я на присутствующих, заставив их еще больше скукожиться за столами.

— «Работники недовольны, жалуются и грозят», — передразнил я своих мастеров. — Охренели от хорошей жизни?! Нажрали морды?! Забыли, в какой ж. пе жили до моего прихода?!

Я совершенно не старался стесняться и сдерживаться.

— Не можете держать в узде своих людей, так я вам помогу! Поставлю вместо вас других, которые со своими подчиненными справятся, — тут я открыто покривил душой. — Не хотят работать на своих местах? Хорошо, у нас все в контрактах обговорено. Я, мля, удовлетворю всех и каждого, все ваши нужды и чаяния. Свиномонстры вы хрюкочущие!!!

— После обеда начну объезд мастерских, — уже спокойнее продолжил я. — Лично встречаете меня на них. Буду разговаривать с работниками, а по итогу беседы вынесу решение и по ним, и по вам. Успеете привести в чувство свое стадо? Хорошо. Нет? Будете наказаны вместе с остальными.

— Майор Сток, поднимай полк. После обеда все производства должны быть оцеплены. Никого из мастерских не выпускать до моего разрешения. Корнет Матей, подготовить мне сопровождение после обеда на время объезда мастерских, — мои офицеры громыхнули кулаками по груди и вышли из зала, а место Матея занял один из охраняющих вход кирасир.

— Я вам повышу зарплаты сейчас, устанете по кошелям распихивать, — снова повернулся я к мастерам. — Всех за полдня, конечно, не объеду, но доберусь до всех. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так послезавтра. Через голову до вас и ваших людей разум и порядочность не проникает, через ж. пу и спину вобью. Плетьми.

— Только напоминаю, — я зло прищурился. — С секретных производств так легко люди не отделаются. Это с обычных мастерских я работников просто поучу уму-разуму и поменяю. На тех же рабов.

— Выгоню смутьянов, пусть валят отсюда в другие маноры. Там, видимо, жизнь слаще, чем на моей земле. Но напоминаю, что с секретных производств просто так не соскочить. В петлю и на дерево, — уже спокойным голосом закончил я и пошел на свое место. — А-то удумали, секреты мои воровать.

— Присаживайся, Вроцлав. К тебе последнему приеду, — поудобнее умостившись на стуле, сказал я. — Это чтобы тебе время дать подготовить место для Руфуса. Выкопай яму рядом со входом на территорию мыловарни и заостренный кол приготовь. Уважим твоего зятя.

Белый, как снег, Вроцлав обессиленно рухнул на лавку, а вместо него поднялся мой ключник:

— Господин, так может проще сразу всех на площади собрать?

— Да? И что ты будешь делать, когда провокаторы из толпы начнут выкрикивать оскорбления в мой адрес и призывы к бунту? Ты даже не увидишь, кто это делает. А если увидишь, то аккуратно его не схватишь, — ехидно ответил я Джеймсу. — Из-за нескольких провокаторов на всех с оружием кидаться? Бойню устраивать? Нет. Все разбирательства будут отдельно в каждой мастерской.

— Господин, — поднялся с лавки Вук, муж Алмы и начальник моей винокурни. — А если действительно работать перестанут? Как же доходы?

— Да! И обязательства перед партнерами! — с места крикнул торговый представитель Алоиза.

— Плохо, но не смертельно. И недолго, — спокойно ответил им. — Придется умерить свои «хотелки». Какое-то время снизится доход, придется заплатить за срыв поставок. Развитие территории притормозится, но налог графу мы собрать сможем, а это — самое главное. Но я не думаю, что такое произойдет на самом деле.

— А если все-таки произойдет, я все потраченное мной со временем верну со смутьянов. Войско я свое прокормлю, а когда возникнут задержки с денежными выплатами, расскажу бойцам правду, покажу им, кто в этом виноват. Вот смутьяны обрадуются! — усмехнулся я. — Наверное, они думают, что их родственники в моем войске встанут на их сторону? Это вряд ли, с чего им из-за дураков страдать? Да и не настолько их много, по сравнению с остальными бойцами.