— Нет, не замерзла, – пожала плечами. – Погода хоть и пасмурная, но мне комфортно, – подошла к Татьяне и взглянула на малыша, спящего в коляске. 

— Да, Дмитрий Сергеевич даже плавал в бассейне утром, – кивнула в сторону чистой и прозрачной воды. – Как ангел спит, правда? – с умилением произнесла Татьяна.

У меня в груди все сжималось, когда смотрела на мальчика.  

— Да, – протянула и отвернулась, собираясь вернуться в дом. 

— Катюш, приглядишь за ним немного? Он еще долго будет спать, а я оставила в духовке пирог, еще жаркое надо помешать. Я буквально на пять минут... 

— А Настя? – в смятении спросила.   

Если она вдруг вернется и увидит меня рядом с сыном, скандала не избежать, но сейчас об этом совсем не думала, потому что возникло сильное желание взять мальчика на руки. С того самого дня, когда в роддоме мне сказали о смерти Гриши, я запрещала себе даже представлять такую картину.

— Она не скоро вернется, – словно эхом донеслись слова Татьяны, но я уже не слушала ее, ведь все мое внимание было приковано к мальчику. – Покачивай его, если заворочается. Я быстро.

Оставшись с ребенком наедине, опустила голову, чувствуя, как сердце пропустило удар, а рука сама потянулась к его лицу. Пухлая щечка была такой нежной и мягкой на ощупь. Длинные реснички подрагивали во сне, и малыш смешно чмокал губами. Я как будто перенеслась в другую реальность, наблюдая за ним, и не сразу услышала, что во двор въехала машина. 

— Что ты делаешь рядом с ним? Кто позволил к нему подойти? – Настя направлялась в нашу сторону, а на ее лице застыла злая гримаса. – Отойди от него немедленно! Где Татьяна? Отойди, слышишь? – громко кричала она. 

Почему девушка так злилась? Ведь я ничего плохого не сделала ее малышу! И даже в мыслях подобного не было...

От растерянности я наступила на скользкую после недавнего дождя плитку, а Настя задела меня плечом и оттолкнула рукой в сторону в тот самый момент, когда я оказалась у кромки бассейна. Не удержав равновесия, я упала.

Все произошло так быстро, что даже не успела осознать масштабы трагедии. Я с головой ушла под воду, набрав в легкие жидкость. Вскинула руки, пытаясь всплыть и добраться до бортика, но все, что получалось – беспорядочно работать руками и снова глотать холодную воду. Я захлебывалась… Мною овладела паника, потому что в эту минуту удавалось лишь хрипеть, мечтая заполучить гребанный глоток воздуха. Однако успела заметить, что Настя схватила ребенка и убежала, оставив меня одну. Неужели она никого не позовет на помощь? Мои легкие горели огнем, словно их зажали в тиски или сковало льдом, мышцы сводило от напряжения. Мир утекал, ускользал сквозь пальцы, а силы покидали меня. Господи, неужели я умру такой глупой и страшной смертью?

Катя           

— Дыши… Вот так, девочка... Молодец… – знакомый голос проник в сознание, и я приоткрыла глаза.

Уши были заложены, откуда-то издалека доносилось хриплое и тяжелое дыхание, надрывный кашель. Не сразу поняла, что эти звуки издавала я сама. Легкие жгло. Родионов смотрел на меня напряженным и цепким взглядом, словно пытался удержать им в сознании. Мне показалось, что он выглядел встревоженным. С его челки капала вода. Рядом слышала чей-то голос. Кажется, Марата, но я не могла разобрать ничего из его речи, кроме слов «скорая» и «нужен врач».

— Со мной все в порядке… Не нужно никого, – отозвалась охрипшим голосом, чувствуя, как сильно и больно стучит сердце в груди. – Жить буду...   

Все, что помнила – это ужас и страх, когда в легкие перестал поступать кислород. 

— Вызывай! – сказал жестким голосом Родионов, даже не повернувшись в сторону Марата. 

Черные глаза находились в нескольких сантиметрах от меня и продолжали смотреть так, словно я перед ним сильно провинилась. Неужели он подумал, что это я сама… Нет! Никогда! Даже в особенно тяжелые времена я не думала о смерти или самоубийстве.

— Не нужно врача. Не хочу в больницу. Я ... поскользнулась. Это вышло случайно, – заметив предостерегающий взгляд Родионова, замолчала.

Он мне не верил.             

— Записи с видеокамер в мой кабинет. Сейчас же, – отдал распоряжение Марату.

Меня трясло от пережитого стресса и совершенно не было сил пошевелиться. Осознание, что могла утонуть, нахлынуло с новой силой. Никогда не смогу забыть эту темноту в глазах и мучительную агонию, когда невозможно сделать вдох…

Родионов поднял меня на руки и понес в дом. Сердце бешено стучало в груди, или это эхом отзывалось в ушах сердцебиение мужчины?

Перед глазами все расплывалось, мокрую одежду хотелось снять, забраться под одеяло и согреться. Судя по всему, меня начал накрывать отходняк и понимание, что теперь можно отмечать второй день рождения в эту дату. Сколько времени я провела под водой? Как Родионов успел меня спасти, если находился в другом конце двора?

Мужчина внес меня в спальню, но поставил на ноги только в ванной комнате. Меня сильно пошатнуло, а в последний момент я успела ухватиться за край раковины.

— Потерпи, сейчас будет не так холодно, – он заметил, что я едва стою на ногах.

Быстро разделся сам и принялся за меня. Бросил нашу одежду на пол и включил горячую воду. Хотел принять ванну вместе со мной? Я собиралась пошутить, что с меня на сегодня хватит водных процедур, но благоразумно промолчала. Он спас мне жизнь. Оказал первую помощь. Будь я на его месте, то растерялась бы и даже вытащить из бассейна не смогла, потому что не обладала такой силой.

Пальцы дрожали, шея отказывалась держать тяжелую голову. Родионов тоже выглядел смертельно уставшим, а глаза мужчины нездорово блестели. Я взяла его за руку и удивилась. Она была горячей.

— Ты... У тебя температура...         

— Давай, помогу. Нужно согреться.     

Он сбросил мою руку и поддержал за талию, помогая сесть в ванну. Затем попросил немного освободить для него места и расположился сзади. Добавил в воду гель для душа, и помещение заполнил аромат клубники с ванилью.

Аккуратно убрал мокрые волосы со спины и поцеловал меня в шею. Нежно водил губами по коже, прижимаясь ко мне накаченной грудью и твердым животом. Ягодицами почувствовала его эрекцию. Мужчина так быстро заводился...

— Повернись ко мне лицом, Катя, – велел он, но я не шелохнулась, не представляя, как можно заниматься сексом в таком обессиленном состоянии. – Катенок… – строго повторил. – Я хочу видеть твои глаза.

Тело меня не слушалось, и Родионов, поняв это, помог расположиться на своих бедрах, чтобы видеть мое лицо. Теплая вода расслабляла, но только не прикосновения мужчины. Он приподнял меня, продолжая удерживать за талию сильными руками, и опустил на член, а я принялась хватать ртом влажный пар, наполнивший пространство между нами. Мужчина замер во мне, давая время привыкнуть к этому ощущению наполненности, когда я вцепилась в его плечи.

— Скажи, что сделала это неумышленно, – сканировал мое лицо тяжелым взглядом.

Я прикрыла глаза, не желая ему рассказывать, как все обстояло на самом деле. Пусть лучше увидит это на записях, чем узнает от меня.

— На меня смотри, – глухо произнес и толкнулся бедрами мне навстречу, срывая с губ протяжный, хриплый стон. А потом еще и еще… Крепко прижал к себе, обнимая двумя руками.

Мой рот оказался на уровне его виска, я вдыхала мужской аромат и не понимала, отчего так сильно дрожу. Вода и объятия Родионова были очень горячими, и стало уже совсем не холодно.

— Спасибо, что помог мне... – тихо прошептала, коснувшись губами мокрых волос на виске. Безумно сильно захотелось ощутить его вкус, волнующий запах кожи...

Он поднял голову, и наши глаза встретились.

— Так страшно мне еще никогда не было. Прежде, чем провалиться в черноту, я отчетливо запомнила это чувство... Теперь и близко не захочу подходить к воде.

Он выругался матом, когда я обвила его шею руками и поймала ритм толчков, с упоением насаживаясь на его член. Как ни странно, но сейчас я желала впитать в себя его силу, подарить ему нежность. Пусть завтра утром между нами все вернется на круги своя, но в это мгновение я отпустила себя и чувства на волю. Как и тогда на яхте, когда поняла, что близость между нами – это неизбежность.