Произошёл обширный прорыв защитного купола над курортом "Нирвана", расположенным на поверхности Луны. В первых сообщениях упоминалось о нескольких человеческих жертвах, и на кадрах прямого репортажа с видеокамер системы безопасности — единственном, что было доступно для просмотра в первые десять минут, пока мы читали новости — можно было различить неподвижные тела, лежавшие у большого бассейна. Поверхность его неистово бурлила. Поначалу мы подумали, что это гигантская джакузи, но потом были потрясены, поняв, что вода кипит. Это значило, что на курорте не осталось воздуха, и все, кто там находился, неминуемо погибли. Позы, в которых их застигла смерть, тоже выглядели странными: казалось, люди стремились удержаться за что-нибудь — ножку стола или тяжёлую бетонную кадку с пальмой…

Подобные газетные материалы всегда начинают жить своей собственной, изломанной и искажённой жизнью. Первые репортажи обычно отрывочны и, как правило, неверны. Мы услышали предположения о двадцати погибших, затем о пятидесяти, и наконец было с трепетом произнесено ужасающее число двести. Затем эти сообщения были опровергнуты, но я сама лично насчитала тридцать мёртвых тел. С ума сойти! Мы избалованы молниеносной оперативностью СМИ, нам подавай свежайшие и точнейшие новости в сопровождении красивой картинки, снятой со штатива. Камеры слежения были на штативах, но этого мало! Они не двигались, и уже через несколько минут захотелось послать им отчаянный мысленный приказ дать панорамный кадр, отъехать хоть чуть-чуть, чтобы увидеть то, что не попало в поле зрения. Но нужные кадры появились не раньше чем через десять минут после нашего приземления, и эти минуты показались мне часом.

Поначалу я решила, что случившееся затронуло меня больше, чем Фокса. Естественно, он был потрясён и пришёл в ужас, как и я — одной своей ипостасью. Другая же, неутомимая охотница за сенсациями, исходила пеной нетерпения и по три раза в минуту запрашивала автопилот, когда же наконец можно будет продолжить полёт и вырваться отсюда, чтобы я смогла начать репортаж. Знаю, это некрасиво, но любой журналист поймёт мой порыв. Хочется двигаться, делать хоть что-то. Ужас, порождаемый фотографиями, задвигается в дальние закоулки сознания, куда полиция и коронёры обычно складывают отвратительные зрелища… пульс набатом бьётся в виски от нетерпеливого желания узнать ещё одну подробность, и ещё одну, и ещё… Но меня ждала наихудшая из пыток — застрять лежачим камнем за пятнадцать километров от места происшествия.

И тут до нас дошла информация, из-за которой Фокс не на шутку встревожился. Я не осознала всей её важности — просто взглянула на него и вдруг увидела, как побелело его лицо и затряслись руки.

— В чём дело?

— Время, — прошептал он. — Они только что назвали время, когда лопнул купол.

Я прислушалась, и вскоре ведущий повторил его.

— И это…

— Да. Это случилось через секунду после взрыва.

Я до сих пор была так озабочена желанием добраться до "Нирваны", что только через минуту сообразила, что мне следует делать. Я включила телефон Фокса и позвонила в "Вымя", использовав второй по важности код, чтобы меня быстрее соединили с Уолтером. Код высшей срочности, как он сам мне заявил, следует использовать для репортажа о гибели Вселенной или для эксклюзивного интервью с Элвисом.

— Уолтер, у меня есть съёмки причины прорыва, — выпалила я, когда его уродливая физиономия появилась на экране.

— Причины? Ты была там? Я думал, все…

— Нет, меня там не было. Я была в Канзасе. У меня есть основания полагать, что катастрофу вызвал ядерный взрыв, на который я в Канзасе смотрела.

— Звучит маловероятно. Ты уверена…

— Уолтер, причина должна быть именно в этом — или же мы имеем дело с величайшим совпадением со времён того стрит флэша, которым я побила ваш фулл-хаус[32].

— Там не было никакого совпадения.

— Чёрт побери, разумеется, не было, и когда-нибудь я расскажу вам, как мне это удалось. А между тем вы потратили уже двенадцать секунд драгоценного новостного времени. Если хотите, пустите статью с оговоркой об отказе от ответственности — к примеру, под заголовком: "Могло ли это стать причиной трагедии в "Нирване"?".

— Давай материал.

Я торопливо зашарила по приборной панели и выругалась про себя.

— Где у этой проклятой штуковины нейроввод? — рявкнула я на Фокса.

Он странно взглянул на меня, но открыл углублённый отсек и протянул мне кабель. Я ткнула его себе в затылочный разъём, произнесла волшебное слово, и кристаллическая память в пять секунд переработала и выплюнула наружу записи голографической камеры за последние шесть часов.

— Так где же ты, черти тебя раздери, застряла? — вопросил Уолтер. — Я вызываю тебя вот уже двадцать минут.

Я ответила, где, и он пообещал всё уладить. И уже через полминуты автопилот получил разрешение продолжить путь. Пресса имеет определённые преимущества в подобных ситуациях, но я не могла ими воспользоваться, сидя голышом на земле. Мы взлетели и… направились совсем в другую сторону!

— Чёрт возьми, куда это ты? — не веря своим глазам, спросила я Фокса.

— Обратно в Кинг-cити, — спокойно ответил он. — Я не желаю воочию видеть то, о чём мы узнали из новостей. И меньше всего мне хочется смотреть, как ты делаешь об этом репортаж.

Я чуть было не выбросила его из водительского кресла, но присмотрелась внимательнее и разглядела в нём нечто угрожающее. Мне показалось, вякни я ещё хоть слово — и он не сдержится, выпалит что-нибудь, что мне не слишком захочется услышать, а может быть, не только скажет, но и сделает… Так что пришлось мне смириться и переключиться на мысленные подсчёты, сколько потребуется времени, чтобы вернуться в "Нирвану" от ближайшего шлюза Кинг-cити.

Ценой огромных усилий я задавила в себе журналиста и попыталась вести себя нормально, по-человечески. "Уж на несколько-то минут меня точно хватит", — подумала я и попробовала утешить Фокса:

— Пожалуйста, не надо думать, что тут есть хоть капля твоей вины!

Он не взглянул на меня, глаза его были устремлены вперёд, как будто ему и вправду нужно было следить, куда летит фургон.

— Ты же сам сказал мне…

— Послушай, Хилди. Не я закладывал взрывчатку, не я производил расчёты. Но это сделали мои друзья. И катастрофа отразится на всех нас. Мне как можно скорее нужно к телефону, мы должны постараться выяснить, что именно пошло не так. Да, я чувствую ответственность за случившееся, так что не пытайся разубедить меня: я знаю, это голос не разума, но совести. И мне сейчас просто не хочется с тобой разговаривать.

Я заткнулась. Несколько минут истекли в тишине, и вдруг Фокс грохнул по приборной панели кулаком:

— Всё никак забыть не могу, как мы стояли там и смотрели… Радовались… У меня до сих пор на губах вкус шампанского!..

Я выскочила из фургона у ближайшего шлюза, поймала такси и помчалась в "Нирвану".

Оглядываясь назад на большинство несчастий, неизменно находишь, что их было крайне легко предотвратить. Если бы только прислушаться к предупреждениям, если бы только предпринять такие-то меры безопасности, если бы только кто-нибудь продумал возможность подобного исхода, если бы только, если бы… Я не говорю здесь о так называемых стихийных бедствиях, к которым раньше относились происшествия наподобие землетрясений, ураганов и падения метеоритов. Но ураганы на Луне случаются крайне редко. Не менее редки и лунотрясения, да и селенология у нас развита достаточно хорошо, чтобы предсказывать их с высочайшей степенью точности. Метеориты падают стремительно и врезаются в грунт с огромной силой, но число их невелико и средний размер крайне мал — к тому же, все более-менее уязвимые наружные постройки взяты в кольцо радаров, достаточно чувствительных, чтобы обнаружить крупные метеориты, и лазеров, достаточно мощных, чтобы испарить источник опасности без следа. Последний прорыв купола, имевший сколько-нибудь серьёзные последствия, случился почти за шестьдесят лет до Канзасского Обрушения. Жители Луны с тех пор уверились в надёжности своих мер безопасности. Наша самоуверенность переросла врождённый страх перед вакуумом и лунной поверхностью, а у некоторых самообладание окрепло настолько, что богачи теперь позволяют себе резвиться и загорать на настоящем солнце под защитой куполов, спроектированных так, чтобы создать впечатление, будто их вовсе нет. Если бы кто-нибудь построил зону отдыха, подобную "Нирване", лет сто назад — вряд ли нашлось бы много желающих её посетить. В то время богатеи обитали только в самых нижних, наиболее безопасных уровнях, а беднякам приходилось каждый день испытывать судьбу: всего лишь каких-нибудь восемь или девять герметичных дверей отделяли их от зловещего Духососа.