Сегодня очень ответственный день. Тот раб, которого я активно учил языку, пошёл со мной к главному надзирателю. Я попросил его перевести примерно следующее.

-Я закончил работу, лучше не будет.

-Я скажу старшему: продолжай.

Очень надеюсь, что это изменит мой статус, а не выйдет так, что раз лучше некуда, то бери кирку и становись с остальными.

На следующий день меня не выпустили с остальными перед рассветом, а оставили в здании. Уже когда солнце взошло, меня сопроводили в «кабинет» начальника. Он выслушал доклад старшего охранника и дал распоряжение сопроводить меня на другой объект. Если точнее, то передали имущество в виде меня в другие руки.

Почти до полудня мы пересекали город, пока не вышли на побережье, ещё пятнадцать минут вдоль берега — и мы на месте.

Перед нами было длинное одноэтажное здание с десятком труб разного размера, которые нещадно коптили небо. Туда мы и направились.

Зайдя с торца, мы оказались в просторном помещении под пятьдесят квадратов. Вокруг были столы с…. Я не знаю, при слове «пергамент» я представляю себе именно это. Это что — то похожее на склеенные сухие листья тростника, ряд вдоль и ряд поперёк, затем повторить. В углу спальное гнездо, а за одним из столов склонялся худой собакоголовый. Вот оно олицетворение сутулой собаки.

-Кто это?

-Твой новый помощник, — как-то ехидно произнёс конвоир.

-Я таких не видел, странный он. Кто приказал?

-Наш старший, ему дал разрешение наш сотый. Твой тоже в курсе.

-И зачем он мне? — как-то устало произнёс Сутулый.

-Не моё дело. Сказано, что ему нельзя покидать территорию, в остальном он волен.

-А если он мою жену захочет? — со злобой спросил Сутулый.

-Обратишься к своему старшему, как он решит, так с твоей женой и поступят.

-Мне не надо такого, забирай его, откуда взял, — в нашу сторону полетел деревянный уголок.

Мы оба успешно увернулись, а мой конвоир, развернувшись, сказал, — не моя проблема. После этого он вышел, и больше я о нём ничего не слышал.

-Ну и что мне с тобой делать?

На это я непонятливо вылупился.

-Ты хоть понимаешь, что я говорю? — спросил Сутулый, подняв руку.

На этот жест я дёрнулся, закрывшись руками.

-Видимо, нет, и откуда тебя такого странного привели, — больше утвердил, чем спросил он.

Через пару секунд он отвернулся и вернулся к столу, за которым стоял, начав вглядываться во что-то.

Пытаться убежать была первая идея, но меня быстро догонят, по крайней мере, пока я в кандалах, да и Снежку с Дартом тут не оставить. Значит, ждём.

Я подошёл к ближайшему столу и начал рассматривать пергамент. Рассматривал долго, в голове закрутились шестерёнки. Тут были всевозможные чертежи. Не удивлюсь, если это новейшие проекты наряду с самыми ходовыми заказами. Не преувеличу, если скажу, что устройство старой кареты с Земли сильно удивит местных современников.

Молча найдя нечто, похожее на графитовый стержень с заточенным концом, начал изменять один из чертежей. Так увлёкся, что не заметил приближение Сутулого, который, недолго думая, вырубил меня одним ударом в голову. Обидно, я почти закончил рисунок с расчётами. Выходил отличный зубчатый вал с подшипником с одного конца.

Очнулся там же, где и прилёг, около стола с чертежами. Голова раскалывалась, но ничего не поделать. Мне прозрачно намекнули, чтобы руками ничего тут не трогал. При этом пытался понять, вроде бы мне дали достаточно большую степень свободы, но при этом такие ограничения. Где проходит та черта, за которую мне нельзя переходить. Дилемма…

Будем выяснять. Показательно брал чертёж, смотрел и клал на то же самое место, где взял. Нормально, не агрится. Значит, попробуем с другой стороны.

Подхожу, показываю кандалы на руках и даю понять, что они мне мешают. Сутулый неоднозначно махнул лапой в сторону соседних помещений со словами: «Иди туда, там снимешь. Но только с рук, ноги нельзя».

Чтобы не огрести на ровном месте, надо подстраховаться. Нашёл маленький клочок бумажки, так я её буду называть, думаю, ничего лучше у них нет, и прошу что-нибудь написать. Он, видимо, сообразил, что я от него хочу, и нарисовал какой-то неизвестный символ. С этим я и отправился искать свободы.

Выбирал место, где меньше всего народу, дабы не мешать и не создавать проблем. Подходящего инструмента не было, придётся думать. Браслеты на руках были на одной клёпке, не очень толстой. Обнаружил точильный камень, не абразив, но что есть. Сел и начал методично стирать шляпку. Одна собака увидела и попыталась наехать, но я молча поднял листок и показал, он пару секунд всматривался, но затем продолжил заниматься своим делом. Через двадцать минут мои руки уже свободны.

Далее пошёл осматривать вверенное хозяйство. М-да, примитив во всей его красе.

Тут изготавливали разное оружие, инструменты, цепи и ещё много чего, что мне не удалось опознать. Теперь наглядно видно, почему их оружие было таким странным. Тут отливали кривые цилиндрические заготовки, затем просто плющили режущий край, отдельно отбивали и немного доводили камнем, вот и весь процесс. Значит, будем обустраиваться. Менять ничего пока что не буду, не поймут и проклянут. А вот наглядный пример что-то да изменит.

*

Неделю спустя.

Я сидел за устройством, очень напоминающим довоенные швейные машинки. Только вместо самой машинки был точильный камень, который я приводил в движение педалью. При этом производил заточку первого ножа, сделанного в этом мире своими руками. Это был не шедевр, вот вообще нет. Дрянь кривая, но на фоне всего, что производят местные, очень качественная вещь. Лезвие нормально заточено и совершенно гладкое. При этом, сколько бы я не пытался придумать, как раздобыть масло, ничего не вышло. Пришлось экспериментировать с температурами и скоростью остуживания. Больше суток ушло на подбор хоть какой-то рабочей схемы. Привык я быть магом и иметь всё под рукой. Видимо, надо было больше читать в школе или смотреть интересные передачи.

Отдельной задачей было сделать себе круг из камня. Нет, сложность не в процессе, сложность объяснить, что я его не испорчу.

Я пошёл искать Сутулого. Вот же теперь никак иначе не могу его называть, хотя когда он не склонён над столом, то осанка получше, чем у многих.

Когда я зашёл к нему в помещение, он заметно напрягся, рассматривая оружие в моих руках. Чтобы не наделать глупостей, просто кладу нож на стол и жестом предлагаю посмотреть. Вертел он его не больше минуты.

-Ты придумал, как ровно затачивать, интересно, но если это займёт больше времени, то всё зря. Пойдём, покажешь, — указал он рукой на выход.

Он и до этого периодически ходил по производству, но в основном лишь для того, чтобы сказать, сколько и чего необходимо сделать. Что я там мастерю в своём уголочке, выбранном по принципу, чтобы не мешать и не отсвечивать, ни он, ни остальные особо не интересовались.

Подойдя к станочку, он кивнул, чтобы я продемонстрировал, что я и сделал.

-Надо подумать, может это устройство и не так уж бесполезно.

Но моё представление было не из одного акта.

Подойдя к готовому клинку, сделанному не мной, я взял его за лезвие, дабы снова не вызвать агрессии, и попросил, как смог, подержать за то место, где будет рукоять, положив его на камень. Сверху перпендикулярно упер свой нож и начал вбивать его молотком. Вбив на всю ширину, вынул и показал оба лезвия. На моём ноже была небольшая щербинка, на втором — просека от моего ножа.

Тут и началось веселье.Через пару минут Сутулый в компании ещё нескольких собакоголовых смотрел на процесс создания ещё одного ножа. К вечеру, когда я закончил, пошли обсуждения, которые длились до самой ночи.

*

Следующее утро.

Я бегал по всему зданию и что-то искал. Когда у Сутулого сдали нервы, он подошел и начал спрашивать, что мне надо. Я растерянно смотрел по сторонам и делал вид, что ничего похожего нет. Сработало, он закончил какие-то свои дела, взял меня и повёл в город. Через час спокойной ходьбы мы оказались на рынке.