Как только я приблизился к противнику на опасную с его точки зрения дистанцию, то он нырнул в землю, и не всплывал, как я понял, пока дыхалки хватало, а когда всплыл, то вновь оказался на противоположном от меня конце. Я повторил манер, и когда дракон нырнул в очередной раз, то я выбежал на середину скверной поляны и заозирался по сторонам, пытаясь засечь движение в толще оникса еще до того, как дракон вынырнет. Тактика себя оправдывала, я заметил тень всплывающего дракона и ломанулся в ту сторону. Должен успеть, ему явно потребуется время на восстановления запасов воздуха или чем там они дышат. За это время нанесу сколько успею ударов, возможно среди них окажется и решающий. Отчет шел уже даже не на минуты…

Внезапно за моей спиной полыхнуло зеленым и послышался одинокий волчий вой. Он буквально затопил меня положительными эмоциями, словно говорил: «давай я тебе помогу, друг»! Сновидческая рогатина тоже отреагировала на него, или не на него, а на мое состояние душевного подъёма, она словно расцвела и удлинилась, розовый и голубой камни на ее наконечнике начали светиться.

К первому волчьему вою присоединился второй, третий и вскоре уже вся долинная стая тянула жалобную ноту. Словами не передать какой я ощутил подъем! Словно с каждым голосом в ряд со мной, плечом к плечу вставал надежный друг, поддерживал, направлял, прикрывал спину и готов был ринуться в бой вместе со мной. Меня переполняло энергией, силой, желанием побеждать. Рогатина из просто сновидческой превращалась в эгрегорную, бешено наливалась соками жизни, растительные элементы ожили и пришли в движение, каменное острие и каменья светились все ярче. При этом она заметно удлинилась, хоть и не набрала в весе. За моей спиной, за горой в которой оказалось замуровано мое логово, разгорался зеленый свет, словно там вставало зеленое солнце, начинался изумрудный рассвет.

Я уже не бежал, я словно летел к выныривающему дракону на крыльях победы, занося увеличившуюся в размере эгрегорную рогатину для последнего удара и радостно воя в унисон с остальной стаей. Но как только я начал бег браслеты вновь принялись за генерацию свечения, при этом ее скорость возросла в сотни раз. Они мгновенно заполнились золотым светом и продолжали разгораться. При этом чем ярче они светились, тем тусклее становилась рогатина, и вот я уже бегу на дракона с голыми руками и браслетами на них, пылающих как маленькие желтые солнца.

Все это происходило слишком стремительно, дракон хоть и успел полностью вынырнуть, но уже не успевал даже увернуться. Он дернулся вправо, но я к тому времени был почти возле него. Энергия браслетов все-таки имела максимум, поглотив рогатину и впитав энергию волчьего эгрегора она этого максимума достигла, я словно перевалил свой Рубикон. Телом овладела небывалая легкость. Свечении браслетов стремительно впиталось в меня и тут же выплеснулись наружу жаром и неестественно желтым пламенем. Пламя переливалось разными оттенками желтого, внутри него медленно, словно по поверхности воды текли и мелькали непонятные блики.

Пламя, охватившее меня, начало разрушать ониксовый пол, крошить его, и это крошево медленно потянулось наверх, к небесам. При этом, похоже, разрушался не только пол, но и воздух, и само пространство этого злачного места, вокруг меня образовывались какие-то визуальные искажения, вспыхивали и гасли черные и белые дыры-проколы. Гравитация, или что тут удерживало меня на поверхности, тоже потеряло свою силу, я оттолкнулся ногами и стремительно полетел в сторону дракона, охваченный желтым пылающе-мерцающим коконом-ореолом, который рвал эту нереальную реальность на части.

Я пробил дракона насквозь, не встретив сопротивления, пролетел еще пару метров и растеряв жар и свечение плюхнулся на пузо, разодрав его об ониксовые выступы. Голоса темного и волчьего эгрегоров смолкли, свечение браслетов угасло. Местность вокруг погрузилась в гробовую тишину. Дракон был повержен и дергался в агонии, расплескивая вокруг себя мириады стеклянных брызг, но он все никак не хотел отдать концы — точка внутри него вспыхивала раз за разом и придавала его разорванному, раскуроченному телу двигательную активность.

Превозмогая боль, я двинулся к подранку и протянул руку к алой точке. Рука прошла сквозь тело дракона, даже не ощутив его плотности. Я схватил мерцающее сосредоточие и сжал руку в кулак. Оно полыхнуло в последний раз и пропало. Вместе с ним пропали и последние признаки жизни внутри дракона. По ощущениям шкала моего здоровья была почти на нуле, выносливости — тоже. Выхватив сердце дракона, я потратил последние силы. Поддержка эгрегора дала прилив сил, но теперь пошел откат, за все надо платить. Последнее, что я запомнил, падая рядом с телом поверженного противника это то, что пространство вокруг стремительно светлело, словно возвращаясь в реальность…

Кажется, какое-то время я провёл без сознания, и первой мыслью было — неужели такое возможно, потерять сознание во сне? Что случится со мной во сне если я потеряю сознание, останусь в нём или проснусь? Опять же, если можно потерять сознание во сне, то может тогда получится и заснуть в нем? Реалистичность и доскональность происходящего вроде располагает к подобному сценарию. Просто я пока ни разу не пробовал прилечь на травку или под дубком и заснуть. Но что именно произойдет тогда, проснусь я или погружусь на более глубокий уровень? Если произойдет пробуждение, то это можно будет рассматривать как способ выйти из сна. Если погружение на новый уровень, то интересно будет узнать, что там, какой он, сон во сне?

Ситуация со снами в настоящий момент оставалась запутанной. Мне удалось понять, что в яркое и живое сновидение, которое почти что неотличимо от реальности, а местами, возможно, даже граничит с ней, можно попасть при достижении определенного прогресса в собственном развитии. Также это было связано с наличием у меня наставниц. В момент засыпания появлялся выбор, визуально выглядящий как световые пятна перед закрытыми глазами. Протянувшись к пятну, я переносился к наставнице, которая занималась моим продвижением. При этом первичная встреча с наставницей сопровождалась преодолением определенной полосы препятствий или поиском пути к ней в очень реалистичном сновидении. В этом сновидении можно было заблудиться и по всей видимости получить повреждения, которые отразятся на реальном теле; что-то вроде сна со стигматами.

Напрягало в таких снах то обстоятельство, что я не мог из них выйти. Либо я нахожу путь к наставнице, либо остаюсь блуждать там до бесконечности, или, предположительно, пока биологическое тело не погибнет от голода и истощения. Если засыпание в таком сне приведет к пробуждению в реале, то это будет большим шагом вперед в понимании механики загадочных сновидений, а также позволит не умереть наяву.

Помимо прочего, из сновидений я выносил новые ощущения, новые знания, новые идеи, и возможно этим взаимодействие с ними не ограничивалось. Если бы я научился входить в такие реалистичные сны произвольно, а не только в процессе повышения уровня, то смог бы почерпнуть в них много полезного и нового, ну или просто развлечься, полетать, полазить по стенам, попрыгать по крышам небоскребов. Поднабраться приятных эмоций.

Что же, сознание снова во мне, или я в нем, раз пошел размышлять на пространные темы. Пора разобраться что происходит, оценить ущерб, собрать трофеи. Краешком внимания я уловил, что где-то на зыбкой гране между восприятием и осознанием словно бы что-то мигало желтым светом, причем настолько настойчиво и методично, что в конечном итоге привлекло к себе мое внимание целиком. Казалось, что работает ночной светофор в режиме ожидания, один, два, три…

[Приветствую, носитель!]

[Время выбора истекло, вы автоматически соединяетесь с системой для предстоящего выбора класса…]

Всплывшая надпись была идентична той, которая сопровождала обретение боевого тела, нечеткая, но понятная, с меняющимся неопределенным цветом.