Невзирая на грозный вид райясов, для работорговцев они оказались довольно милыми ребятами. Без дела не орали, голодом не морили, даже иногда, на привале выпускали из клетки ноги размять. Хотя следили основательно. Особенно тройка черных поджарых псов, похожих на крупных далматинцев.

Главным у райясов был сухой, жилистый мужчина в возрасте с глубокими морщинами и цепким взглядом. Все называли его почтительно: Зарид-агам.

На первом же привале он подвел меня то ли к лекарю, то ли к колдуну, тот осмотрел меня и сказал Зариду, что физически я вполне здорова, а вот в голове каша и причину этого он не знает. Я могла бы помочь, но предпочла свалить все на мальчишку. А то чего ходит вокруг меня довольный и хвастается, что я у него первая, ну в смысле, лично захваченная пленница.

На вопрос, чем занимаются трубадурочки, я рассказала сказку «Мальчик с пальчик». История райясов впечатлила. Зарид-агам сказал, что бабка-то темная, раз смогла из пальца человечка вырастить и по-хорошему ее прикопать где-то то нужно. Ха, это я им еще про Кащея с яйцом не рассказывала.

Оранжевая ягода-солнце спряталось за кроны деревьев. Со стороны степи ветер доносил пряный аромат. Я сидела с прикрытыми глазами, пытаясь уловить нотки знакомых запахов. Вот сладковатый запах жасмина, так пахнут фиолетовые цветы, похожие на тюльпаны. Здесь, аромат мяты, это трава с желтыми прожилками. А тут свежесть. Где-то идет гроза. После разогретого воздуха пыльной дороги она принесла легкую прохладу.

Из задумчивости меня вывел легкий тычок в ребра. По ту сторону решетки во всю ширину довольного лица улыбался Валид. Я узнала имя мелкого пацаненка, как оказалось, он приходится племянником почтенному Зариду, и это его первый рейд. Он сам о себе рассказал. Дети вообще находка для шпионов, особенно когда считают себя могучими и непобедимыми.

— Иина, ты сегодня расскажешь сказку?

— Не знаю, — я тяжело вздохнула, будто весь день тянула треклятую клеть, а не отлеживалась в ней. — Так устала, ничего вспомнить не могу. Может, ты пока что-то расскажешь. Например, куда мы едем?

— Это легко. Через два дня мы будем у Ларейны, это самая большая река в мире, больше нее только океан.

— Ты видел океан?

— Нет, но дядя видел. Там далеко, на юге. Он очень большой и у него нет края. А у Ларейны есть. На берегу будет ждать лодка. Она отвезет нас на другую сторону, домой. Там хорошо, тебе понравится. Там можно жить, не боясь, что поймают, ведь здесь мы вне закона, а там райясов уважают. И дядя наконец успокоится, когда избавится от проклятого. А то даже спать стал плохо.

— Проклятого? — я оживилась, заинтересованно посмотрела по сторонам, в надежде увидеть такого же везунчика как сама.

Но кроме разудалых райясов вокруг никого не было.

— Мне нельзя о нем говорить, — малец насупился и отвернулся.

— Ну, Валид, — я состроила умолящую рожицу… — Я никому не скажу. А вдруг придется сочинять историю о могучем воине Валиде? Как он однажды спас караван от черного проклятья. А окажется, что это был не проклятый, а так, воришка какой-то.

— Нет, точно проклятый, так воришек не держат, — возмутился пацан и тут же прикусил язык. Затем немного подумал и прошептал. — Точно придумаешь?

Я приложила руку к сердцу:

— Слово трубадурочки!

— Ладно, слушай. Когда мы были в Аннуре, дядя куда-то отлучился и вернулся с закрытой повозкой, которую сопровождал наемник в черном. А в повозке — пленник в цепях. Скован так, что даже шевелиться не мог. Дядя сказал, что мы должны сопроводить эту повозку до Кахкерских каменоломен. Это самое страшное место. Я не знаю, что сделал этот человек, но он точно проклятый, туда просто так не отправляют.

— И где же он?

— Там, — малец махнул рукой за спину.

Пришлось вытянуть шею и присмотреться.

Чуть отставая, в хвосте плелась крытая повозка, на которую раньше я не обращала внимания, мало ли что там, может, инвентарь какой-то: тарелки, ложки, кандалы, кляпы. Б-р-р. Меня передернуло от этой мысли.

Теперь я заметила, что в отличие от нашей слегка расслабленной охраны, рядом с этой повозкой были более крепкие воины с серьезными лицами. Среди них выделялся один, который держался особняком. На плечи стражника был накинут темный плащ с отброшенным назад капюшоном. Пегие волосы до плеч были затянуты в хвост. Светлое лицо с тонкими аристократическими чертами. В толпе райясов он казался породистой гончей в своре диких псов. Мужчина смотрел по сторонам, но вдруг, резко повернулся. Наши взгляды встретились. Он ехидно улыбнулся, став похожим на кота, заметившего мышь. По моей спине побежали мурашки. Я тут же отвела глаза: неприятный тип, вроде красавец, но от этой красоты передергивало.

А вот тип в закрытой повозке меня заинтересовал. Не может ли он быть тем самым потерянным богом? Не зря же меня выкинуло именно здесь? Явно не ради того, чтобы попасть в клетку к райясам и оказаться на другом берегу реки.

— Валид, я никогда не видела проклятых. Так хочу посмотреть.

— Ты чего? Нельзя.

— Пожалуйста, — я попыталась состроить несчастные глазки голодного котенка. Никогда не получались милые мордашки, но судя по тому, как передернуло Валида, вызвать жалость мне все-таки удалось. — Я сочиню про тебя самую лучшую, самую героическую сказку.

— Валид, хватит языком трепать, — крикнул Зарид-агам, — а ну сюда, быстро!

— Я подумаю, — заторможенно ответил мальчишка, в мечтах чувствуя себя непобедимым героем, и пришпорил коня.

Где-то вдали, за горизонтом, прозвучал далекий раскат грома.

На пыльную землю упала тяжелая капля.

Люди, сидящие в свете костра, подняли головы.

Чернильная тьма ночного неба мастерски прятала тяжелые облака. Изредка, в их просветах появлялся бледно-желтый глаз любопытной луны. Она никак не могла решиться: уйти или остаться, чтобы дослушать странную сказку о говорящей рыбе и наглой старухе.

Я сидела на поваленном бревне в окружении райясов.

Огненные искры отрывались от пляшущего пламени и, с тихим треском, стремились вверх, в тайной надежде вспыхнуть яркими звездами на небосклоне. Но не достигнув его — гасли, опадая.

Звук моего голоса сплетался с шорохом травы, тревожа тишину, которая таилась между толстых стволов.

Мужчины слушали не перебивая. Кто-то качал головой, удивляясь наглости бабки, кто-то подбадривал ее приглушенным шепотом.

Здесь были практически все. Даже загадочный тип в черном плаще стоял неподалеку, опираясь на ствол дерева, и наблюдал за мной. Внимательно, заинтересованно, с довольным прищуром превосходства, словно я рыбка в банке, а он держит за спиной кипятильник.

Я старательно делала вид, что не замечаю этого зеленоватого взгляда, пытаясь сосредоточиться на рассказе. Не подумала бы, что суровые воины настолько охочи до сказок. Хотя, чем еще развлекать себя в пути, если мобильников пока не придумали?

— На пороге сидит старуха, а перед нею разбитое корыто. Конец, — я сделала глоток из деревянной чашки.

— Вот лакхава баба, и что ее старик столько лет терпел? — произнес молодой парень по ту сторону костра.

— Цыц, ты свою тоже терпишь, — ответил ему кто-то рядом. — Гляди, скоро владычицей потребует сделать.

Несколько райясов рассмеялось.

Отставляя чашку, я посмотрела на задумчиво сидящего рядом Валида.

Несколько дней я упорно обрабатывала его: лестью, заверениями, что не убегу, даже пообещала стать его личной рабыней, если дядя не сможет меня продать, и всю свою жизнь рассказывать истории только о нем. Мальчишка кивал, но провести к проклятому упорно отказывался. Пришлось пригрозить, что перестану разговаривать с ним. Тогда Валид сдался.

Я поймала его взгляд и, приподняв бровь, молча спросила: «Ну?» Он на мгновенье растерялся, а затем, уверенно сжав губы, кивнул.

На плечи упали первые дождевые капли. Я вздрогнула и огляделась. Люди у костра засуетились.