— Чей? — вырвалось у меня.

— Кто его знает? Но лучше не ссориться с богами, они существа мстительные и мнительные.

Орчанка вышла сквозь провал в стене. Я подождала, когда высокая фигура скроется в зарослях. Несмотря на габариты, она передвигалась совершенно бесшумно, словно ветер, который шумел в листве, едва касаясь ветвей. Мне казалось, что даже трава распрямляется там, где она проходила.

Я бесцеремонно толкнула Арвена локтем.

— Расскажи про Ррр?

Он оперся о стену.

— Как ты, возможно, знаешь, — с нажимом произнес Арвен, — есть четыре племени орков, которых называют соответственно четырем сторонам света: северные, южные, западные и восточные. В каждом племени — свой шаман. Он, как правило, живет на краю ледяной пустоши, которая находится в центре мира, говорит с богами, редко выходит из своей яранги и особо не вмешивается в мирские дела. Дед Ррр, Великий Эээ, шаман северного племени. Говорят, она унаследовала его дар, хотя женщины-шаманы — большая редкость.

— Что-то не больно Ррр похожа на шаманку, — ответила я, вспомнив накаченную фигуру новой знакомой, облаченную в легкий кожанный доспех. В моем понимании шаманы — существа, которые ходят в звериных шкурах с ожерельями из перьев и постоянно чего-то бормочут, но никак не обладают способностью оторвать голову сопернику. Голыми руками. Между чашечками чая или еще чего покрепче.

— Чего же ты хочешь, если отец — Вва, могучий вождь, непобедимый воин, который воспитывал дочь наравне с сыновьями, а их, на минуточку, тринадцать душ, волей-неволей научишься отбиваться. К тому же дед Ррр долго не желал признавать ее дар, считая, что боги ошиблись и вскоре он проснется в одном из многочисленных внуков. Хотя кое-чему научил, а может, сама подглядела. Время шло, а Ррр оставалась единственной обладательницей дара. Наконец, Эээ признал свое поражение и согласился передать ремесло внучке. Тут уж взбрыкнула Ррр. Она сбежала, объясняя свой побег тем, что мир большой и ей следует узнать его получше, прежде чем скрыться в яранге.

Я попыталась представить, кто может рискнуть запереть эти два метра стальных мышц без их согласия, и содрогнулась. Не хотелось бы попасть на орочьи семейные посиделки.

— Ее не пытались вернуть домой?

— Вначале пытались, но получив пару пламенных приветов вместе с поломанными конечностями, затихли. Старый Эээ еще жив и в ближайшее время на встречу к духам не собирается. Да и отец, побуянил, а затем успокоился: нагуляется, сама вернется.

Мужчина замолчал, устало прикрыв глаза.

— Арвен, откуда ты это знаешь? Если вы не встречались.

— Работа такая, — ответил он не открывая глаз.

— Какая?

В ответ — молчание.

Да кто же ты?

Дворянин, хоть и не чистокровный — раз. Черный маг — два. Работа, опять же, странненькая — про всех знать. То же мне, «Википедия» средневековья. А еще это заявление, что он вор. Ошибка? Или обвинение верно? Что-то тут не чисто.

С каждым днем личность Арвена меня интересовала все больше. Еще этой загадкой не хватало увлечься. Своих проблем хватает. Мне бы бога найти.

А может…?

Я взглянула на человека, сидящего рядом. Кажется он задремал. Темный завиток волос над его лицом забавно подрагивал от мерного дыхания, словно танцевал.

Не-е-е… Не может он быть забытым богом. Это слишком просто. Легкий путь всегда ведет в мышеловку, где кусочек сыра — загадка. Так, что простите, я не буду совать нос в чужие тайны. Еще прищемят. У меня своя тайна есть. Блеск серебряного ошейника хитро подмигнул, намекая, что тайн у опального мага куда больше моих.

Я поднялась и, от нечего делать, стала бесцельно бродить по полуразрушенному залу.

Если вы видели одни развалины, то видели и остальные.

Все они похожи друг на друга, практически как близнецы, только одних вываляли в побелке, а других в угольной пыли. Для этих развалин, видимо, использовали и то, и другое, потому что черно-белая крошка, перечной коркой, покрывала разбросанные камни.

Возможно, когда-то здание было похоже на величественный Парфенон, но время внесло свои коррективы, подправив правильные пропорции. Ставшие ненужными части стен вывалились наружу и смешались с обломками черно-белых колонн, отчего округа напоминала содержимое шахматной доски, открытой в ожидании гроссмейстера.

По черно-белой мозаике пола, от центра, словно клякса, в разные стороны расходилось выжженное пятно, чем-то напоминая рисунок проклятья Акхи. Казалось, что кто-то неосторожный умудрился здесь разлить ведро с напалмом.

На уцелевших стенах виднелись облупленные фрески. Плоские лица смотрели с немым укором на любопытных археологов, посмевших потревожить их сонный покой.

Но я-то непуганая, что мне несколько забытых богов — сама встречи ищу. Одной частью этот разрушенный зал уходил в скалу. Я решила пройтись вдоль нее.

Самая забавная вещь в древних руинах — это их сюрпризы.

Ведь если обладать внимательностью и отсутствием чувства самосохранения, то можно заметить в глубине зала полузаваленный проход, сунуть туда нос и, оступившись, просчитать пятой точкой ступени, чтобы ухнуть в чернильную тьму.

— Твою мать…

Стонущий звук моего голоса захлебнулся в темноте.

Я поднялась и пошарила руками вокруг — растопыренные пальцы прошли по густой, словно кисель, пустоте. Тьма такая, словно меня заперли в сундуке, который спрятали в дальнем чулане безлунной ночью.

Надсадно болела левая ладонь. Я осторожно провела по ней другой рукой и почувствовала тонкие липкие борозды, похоже кожу ободрала. Торопливо ошупала тело — остально было целым. Странно. Как-то я слишком удачно упала, хотя, судя по высоте, должна была минимум переломать себе кости. Вот уж правда кому-то я очень нужна целой.

— Арвен! — я подняла голову и крикнула в темноту.

Безответно.

Тишина давила. Внутри заворочался страх, перебирая тонкими коготками натянутые нервы.

Так, Иина, успокойся. Тебя будут искать. Надеюсь.

— Арвен! — вновь крикнула я, а в ответ снова тишина.

Бывают в жизни ситуации, когда лучше ничего не делать, а просто ждать, ведь рано или поздно кто-то обязательно спохватится. Самое сложное — это не поддаться панике.

Поэтому я медленно выдохнула, унимая предательскую дрожь и, скрестив ноги, опустилась на пол. Провела ладонью по низу, чувствуя как под пальцами перекатываются каменные осколки, смешанные с пушистой пылью. Видимо архитектор-время добрался и сюда. Смахнув их в сторону, я ощупала гладкую, холодную каменную поверхность. Похоже, это рукотворная пещерка, скорее всего из нее должен быть еще выход. А значит, если кое-кто только попробует меня не найти, выберусь сама и намылю ему шею.

Эта мысль успокоила. Я прикрыла глаза. Сидеть, отгородившись закрытыми веками от темноты, было не так страшно. Это как в детстве — прячешься под одеяло в надежде, что монстры пройдут мимо.

Мысль о монстрах снова вернула панику.

Спокойно. Вдох-выдох, вдох-выдох.

Я позволила темноте проникнуть в легкие. Она скользнула в них сухим холодом, словно морозный воздух в безветренную погоду. Неожиданно успокоила, заполнив тишиной, и погрузила в нирвану, из одиночества которой выдернул голос Арвена:

— Иина?

— Я тут!

Рядом со мной упал пылающий факел, озарив пространство неровным подрагивающим светом. Он окончательно вернул меня в реальность.

— Стой на месте, сейчас помогу тебе подняться.

— Угу, — щурясь от света буркнула я.

Конечно, разве у меня есть выбор? Задрав голову, я посмотрела наверх: надеюсь он там лестницу собирает, а не ищет камушек завалить вход.

Пронзенная светом темнота неохотно отступила, подобрав свой плащ.

Сквозь тихое потрескивание огня послышался шепот. Осторожный, вкрадчивый. Что-то звало из темноты, толкая вперед, будто тянуло невидимую нить, вплетенную в мою грудь. Зов был настолько сильным, что подняв факел, я сделала неуверенный шаг, даже не пытаясь сопротивляться. Видимо, когда раздавали благоразумие, я простояла в очереди за любопытством.