— Я готов! — С уверенностью заявил проклятый, неожиданно для самого себя осознав, что перспектива лютых физических тренировок его практически не пугает. Было неприятно замораживать прочие изыскания и тормозить проекты с теми же артефактами, но те от него всё равно никуда не убегут. В отличии от Клариссы, которую, похоже, и рота солдат не остановит.

— Заметь, никто тебя за язык не тянул, у-че-ник!..

Виктор не дрогнул ни сейчас, ни в последующие часы жесточайших издевательств, по какому-то недоразумению прозванных тренировками. Ведь у него была амбициозная цель, достижение которой не могло оказаться сродни лёгкой прогулке…

Расстегнув одну из пуговиц у шеи, Виктор физически почувствовал приток свежего воздуха. На самом деле парадный костюм его, естественно, не душил, но волнение и щепотка нервов определённо присутствовали. Ведь именно сегодня, в этот прекрасный день, расположившийся на пограничье осени и зимы, в поместье на какой-то, простите, хрен, прибыла целая делегация.

И ладно бы в ней отметились только церковники: эти свой нос суют везде и всюду, ибо им по работе положено. Но в состав делегации входил глава рода Веноза и Линнет, его дочь, та самая подружка Страйи, у которой сестра Виктора находилась последние два года. По-отдельности — незначительные неудобства, а вместе…

Вместе они представляли опасность, ибо церковь и род Веноза в глазах проклятого связывал только инцидент с порождённой тёмной магией эпидемией.

Виктор протянул вперёд правую руку и легонько, почти неощутимо толкнул высокие двустворчатые двери, преграждающие ему путь. Зачарованные и сияющие в восприятии подобно какому-нибудь боевому артефакту, они выполняли не только и не столько роль преграды на пути недоброжелателей, сколько выступали «москитной сеткой», не пропускающей внутрь простых людей с артефактами, переборщивших с магическими предметами гостей и просто неприглашённых.

Но Виктор не относился ни к одной из перечисленных категорий, так что прикосновения оказалось достаточно для того, чтобы двери распахнулись, открывая дорогу в огромный зал, наполненный людьми по самому минимуму. Толпы не набралось, так как о визите церковников стало известно лишь за четыре дня до. А за это время, с учётом связи посредством посыльных и голубей всяких, прибыть в город успели немногие. Кому-то повезло уже находиться в Тарбиллиане, кто-то просто проезжал мимо, а кто-то загнал всех попавшихся под руку коней, чтобы вовремя попасть на приём.

Так или иначе, но в зале Виктор насчитал что-то около восьми десятков человек, из которых определённый политический вес имела от силы четверть. Остальные выступали сопровождающими, и в расчёт брались не как полноценные фигуры, а как личности. Для них неплох и такой выход в свет, но на общую картину они особо не влияли. В центре происходящего всё равно находилась фамилия Бельвиос — и представители церкви, коих тут было даже слишком много. Виктор заранее ознакомился со списком участников банкета, так что сейчас ему оставалось лишь сопоставить сухие данные с реальными образами…

— Вик, неужто решил явить свою персону народу?! — Громкий, но всё-таки шёпот раздался практически одновременно с появлением в поле зрения проклятого высокого, худосочного юноши, которому до «изгнания из поместья» оставалось всего два месяца. Естественно, в его случае это изгнание было сплошь формальным, ибо поселить Парека ван Бельвиоса должны были совсем рядом, а местом его работы уже значились архивы рода. Пусть магических способностей у почти восемнадцатилетнего мага второго круга и недоставало, его интеллект и способности к анализу это с лихвой компенсировали. — Слышал, у тебя наметились успехи на пути вирфорта?

— Во-первых, меня сюда вызвал отец. Во-вторых, успехи правда наметились. — Виктор криво ухмыльнулся. — Рад тебя видеть, братец.

— Ох, знал бы ты, чего мне стоило успеть вовремя сюда вернуться! За полтора часа до прибыл в город, можешь себе представить? — Парек был таким же любителем путешествий, как Виктор сейчас и реципиент ранее. Никаким, тобишь. Потому-то он и отзывался о своём «приключении» в таком тоне.

— Я вообще удивлён, что ты об этом сборище узнал. Даже мне сообщили только позавчера. Едва успел подкорректировать свои планы, между прочим. — Поддержал беседу Виктор, попутно всматриваясь в гостей. Вот мимо проплыла пара молоденьких баронесс, выискивающих подходящую добычу среди равномерно распределившихся по залу господ. Вот следом за ними мягко и элегантно ступил один из паладинов — суть рыцарей церкви. Вот с радостью и предвкушением улыбнулась давняя подруга, злобная мелкая егоза, встречаться с которой Виктор не желал от слова совсем… — Вот же чёрт!

— А? А! Соболезную, Вик. — Сказал этот засранец — и отступил в сторону, как бы уступая своё законное место собеседника подоспевшей Линнет ар Венозе. Мелкая, могущая похвастаться такими же белыми, как и у Страйи, короткими волосами, егоза не вызывала у Виктора ничего кроме отчаянного желания провалиться сквозь землю или забраться на самый высокий горный пик. Несмотря на то, что воспоминания о встречах с ней принадлежали только старому Виктору, у Виктора нынешнего желания с ней встречаться было кратно меньше, чем у предшественника. Тот в силу возраста не понимал причин такого поведения соплячки, а вот проклятый…

«Лучше бы я тоже не понимал, честное слово!», подумал он, невольно делая полшага назад.

— Виктор! Как хорошо, что ты тоже тут! — Парню пришлось приложить массу усилий для сохранения лица, и вдобавок неглубоко поклониться, тем самым остановив попытку его обнять. — А чего это ты такой… здоровый?

— Правильное питание, свежий воздух и утраченная магия. Рецепт хороший, но никому не рекомендую. — Криво усмехнулся проклятый, отслеживая реакцию на лице девчонки. Понятно, что эта сопля и так обо всём знала, но само по себе знание в вакууме «работало» не так хорошо, как личное созерцание прекратившего блистать объекта прежнего восхищения. А Линнет прежним Виктором именно что восхищалась, и, что самое главное, хрен пойми по какой причине. Скучный, погружённый в книги сопляк и неспособная даже пяти минут усидеть на месте соплячка — откуда тут симпатии взяться-то? Да ещё и такой продолжительной.

Собственно, потому Виктор и рассчитывал на то, что Линнет посмотрит на него, подумает, да отстанет, избрав другой объект для страданий сердечных.

— Я слышала об этом случае. Жалко, но никто ведь не идеален. Лучше об этом просто не думать! Тем более, ты всё равно нашёл способ стать сильнее! Даже церковь прибыла! И вообще, вот, смотри! — Резко сменив посмуревшее выражение лица на улыбку до ушей, дочь рода Веноза потянулась к поясу, подцепила какую-то побрякушку на цепи из серебрящегося металла — и продемонстрировала её собеседнику.

Собеседнику, зрачки которого сузились, брови сошлись на переносице, а руки невольно сжались в кулаки. Ибо Линнет держала на раскрытой ладони так называемый орис, крылатый диск, являющийся символом принадлежности к церкви. У неё он был блеклым, бронзовым с чернёными контурами, что свидетельствовало о низшем из всех возможных рангов в этой организации…

Но у постороннего человека орис появиться никак не мог.

— Ты… присягнула церкви?

— Ага! Когда отец сказал, что ты станешь первым Бельвиосом на службе у церкви, связующим звеном между аристократией севера и служителями очищающего пламени, я предложила поддержать дружественную фамилию! И он согласился! Так что к северным крепостям мы отправимся вместе!..

Линнет говорила и говорила, но Виктор не слышал её слов. В его висках раздавался бешеный стук заходящегося сердца, а мысли перепрыгивали с одного на другое, силясь за считанные секунды выстроить хоть какое-то объяснение для услышанного. Ясно, что просто так принять покровительство церкви Линнет никто не дал бы. Требовалась весомая причина. Это так же очевидно, как и то, что самого Виктора с избранной им дорогой нужно было как-то прикрыть, выведя из-под ограничения старых договоров…