– Я всегда под таким предлогом уговариваю себя открыть бутылку. Угостишь?

Теодора юмор обидел.

– Мира, я бы не стал напиваться перед нашей встречей. Это непрофессионально и отвратительно.

– О, нет, нет же! – Мира затараторила от изумления. И как у него получалось всё так перекручивать? – Я ни на что не намекала. К тому же, это просто бокал вина, он не уничтожит твою адекватность. Наоборот, поможет раскрепоститься.

Мира прикусила язык. Что она несёт? Как будто обычно он не раскрепощён. Чаще всего у неё всё сжимается внутри от его раскрепощённости.

Теодор задумчиво нахмурился. Затем достал бокал из шкафчика и наполнил его вином.

– Эм, если что, я опять пошутила. Не обращай внимания, я же просто болтаю…

– Но иначе всё выглядит так, будто я пожалел для тебя вина.

– Я правда не хочу. Мне это не нужно. Я хорошо себя здесь чувствую и без всякого… допинга.

Теодор поставил перед Мирой бокал.

– Я не заставляю тебя. Пусть рядом побудет.

Мира потрогала бокал за ножку.

– Спасибо, – она улыбнулась своим мыслям, которые сразу же озвучила: – Ты всегда такой… щепетильный.

– Я не щепетильный, – категорично отказался Теодор от комплимента. Вероятно, он даже не понял, что это была похвала.

Что ты за инопланетянин? Как будто на разных языках говорим. Грёбаный горячий и желанный пришелец с другой планеты.

– Ну или галантный. Деликатный. Ты открываешь передо мной двери, помогаешь надевать и снимать куртку…

Теодор удивился.

– Это лишь воспитание.

– Не всех родители учат такому.

– Чему? Быть мужчиной? – прозвучало раздражённо. Теодор искренне считал, он не делает ничего особенного. А раз так, тогда почему она хвалит его?

– Нет. Быть щепетильным, – исправила Мира.

Её улыбка выражала снисходительность, точно Теодор не понимающий простых вещей ребёнок.

– Клянусь, ты вообще в этом обществе живёшь? Никто больше не придерживает девушкам двери, не подаёт рук. Я не говорю, что ты ведёшь себя неподобающе. Наоборот, я этому приятно удивляюсь. Тебе это даже идёт.

Любой другой бы загордился тем, что его выделили из толпы. Теодор лишь пожал плечами.

– Наверное, я старой закалки, – он достал ещё один бокал и наполнил его вином.

– Ты всё же решил составить мне компанию?

– У меня сегодня день рождения.

Мира рассмеялась. Теодор улыбнулся ей в ответ.

Она снова поймала на себе его споткнувшийся взгляд. Теодора явно заинтересовала её блузка. Заметив, что его разоблачили, он отвёл глаза. Если бы Мира предпочла не придавать этому значения, то легко бы убедила себя, что ей показалось: настолько быстро Теодор сориентировался. Но Мире нравилось, что он смотрит на неё.

Теодор так и не притронулся к своему вину. Неуютность и напряжение буквально сползали со стен. Вскоре темы для болтовни иссякли и прозвучало долгожданное:

– Идём?

***

– Сегодня ты покажешь мне, как научилась доверять.

Держа руки за спиной, Теодор говорил строгим профессорским тоном. Как и в прошлый раз в обстановке вокруг и в ощущениях Миры что-то изменилось. Вот только сегодня было намного лучше.

– На колени.

Мира без промедления и зажимов выполнила команду.

– Смотри мне в глаза.

Теодор принёс из ящика комода наручники и защёлкнул их на её запястьях. Что-то новенькое.

– Тебе это не нужно, правда? Если я скажу не шевелиться, не двигать руками, ни одной мышцей, ты сделаешь это?

– Да.

– Сделаешь всё, что я захочу?

– Да.

– Скажи это вслух.

– Я сделаю всё, что захочешь.

Каждое слово плавным взмахом рассекало воздух.

– И что именно я должен сделать?

Мира думала лишь секунду.

– Всё, что потребуется.

Чёрные глаза стали ещё темнее от расширившихся зрачков. Это единственное, что всегда выдавало эмоции Теодора. Это никто не в силах подчинить себе.

Он принёс знакомый стек. Провёл его кончиком по груди Миры, шее, по всем уязвимым местам. Мира вынесла прикосновения. И пронизывающий до костей взгляд. Теодор обошёл её сзади. Обычно неизвестность и возможное наказание заставляли Миру волноваться. Но она не демонстрировала этого сегодня. На первом плане оставалась покорность. Даже в самые первые встречи ей никогда не хотелось дать Теодору отпор. Спорить с тем, что он делает с ней. Теодор собрал её волосы и связал в слабенький хвост на затылке.

– Ноги шире.

Кончик стека прошёлся по внутренней стороне бедра. Затем ягодицу укусил шлепок. И ещё один. Лишь удар по нежной коже половых губ заставил Миру вздрогнуть. Она брала всё, что ей предназначалось, ждала указаний, готовая принять любое. Если Теодор скажет, что пришло время чувствовать, она сделает это, подключит все свои нервные окончания и принудит их работать усерднее.

– На кушетку, – в его голосе прорывался скрежет напряжения.

Осмотрев её колени, Теодор убедился, что всё в порядке.

– Садись на пятки.

Стек шлёпнул по бёдрам.

– Шире. Ещё. Вот. Сиди так.

Ему нравилось, как Мира, выставленная напоказ, сходит с ума.

– В таком положении ты особенно уязвима, – ответил Теодор, словно прочитал мысли. – А твоя борьба с уязвимостью очаровательна. Её хочется сломать, подчинить, заставить прогнуться под себя, объездить, как дикую лошадку.

Он резко замолчал. Затем поставил стул перед кушеткой и принёс что-то из ящика комода. Прямо рог изобилия какой-то.

Теодор сел пред Мирой и показал ей то, что держал в руках: пара небольших фаллоимитаторов.

– Хочу, чтобы ты поиграла с собой.

Мира догадывалась, что проявленный к игрушкам интерес однажды аукнется ей.

Теодор вынул из упаковки презерватив. Кондом оказался маленьким, предназначенным для небольших секс-девайсов.

– Хочешь сама надеть? Или я?

– Ты.

Фаллоимитаторы тоже были небольшими. Один из них имел размер футляра губной помады. Второй был немного подлиннее.

– Садись, как тебе удобнее. Как ты обычно сидишь, когда ласкаешь себя.

Мира развела бёдра, опустив задницу с пяток на кушетку. Всё, чем они занимались раньше, не было и наполовину таким грязным, таким очевидно откровенным. Сексуальный компонент в их игре обычно едва проходился по грани. Но теперь он явно стал её основным составляющим. Что ж, Мира ведь этого и хотела. И невзирая на правила, ей обещали компромиссы.

– С какого начнёшь?

Мира указала на фаллоимитатор поменьше.

– Это правильно, – похвалил Теодор. Он надел на игрушку презерватив и передал её Мире. Неловко рассмотрев фаллоимитатор в своих руках, она подняла на Теодора глаза. – Что? Смазка нужна, не так ли?

Вообще-то Мира ждала команду начать. Но и смазка не помешает.

– Используй слюну.

Мира попыталась смочить игрушку, но ничего не вышло. Во рту чудовищно пересохло.

– Нужна помощь?

Не поняв, о чём речь, Мира всё равно кивнула. Теодор внимательно посмотрел на неё в немом вопросе: неужели и это ты сделаешь?

– Пожалуйста, – подтвердила она, понятия не имея, что просит.

Коснувшись её затылка, Теодор запрокинул голову Миры, склонился к её губам и едва коснулся их.

– Открой рот.

Мира тут же подчинилась, точно только этого и ждала. Её рот приоткрылся, выпустив слабый вздох. Теодор нажал на уголок губ пальцем, а затем погладил её язык.

– Умница. Доверяешь мне?

– Да.

Мира ощутила на языке его слюну. Теодор отстранился. Что-то странное и незнакомое промелькнуло на его лице, но он быстро взял себя в руки.

– Теперь плюй.

Фаллоимитатор тут же был покрыт слюной. Мира снова подняла взгляд, чтобы получить дальнейшие указания.

– Слюна имеет свойство быстро высыхать. Так что поторопись.

Опустив руки между ног, Мира погладила себя кончиком игрушки, слегка ввела её внутрь. Наручники не сковывали движений. Для того, что она делала, они почти не мешали.

– Включи её, – потребовал Теодор.

Ох, это вибратор. Мира нащупала пальцем кнопку на свободном конце игрушки и нажала.