Но вопрос был не в этом. При чем тут я и Вечер Невест? Я вроде не собирался брать в жены девушку из дома Фоминых. У меня Катя есть, и она тоже хранительница.

— Не помню, — с улыбкой начал я, — чтобы решил жениться. У меня очень много других дел. Например, восстановление статуса своего дома.

— О нет, — смутилась рыженькая, — дело совсем не в невестах.

— А в чем же?

— Как вы понимаете, князь Фомин не только глава дома-хранителя. Он еще и главный прокуратор Екатеринодара. У него тесные связи с имперскими органами власти. Ну и так повелось, что сословное министерство, по традиции проводит титулование достойных именно в день Вечера Невест.

— Хм. Ну, теперь все стало на места.

— Торжественная церемония откроет вечер, — улыбнулась девушка, — кроме, вас, в списке еще девятеро достойных дворян, которые получат титулы. Ну а потом вечер пойдет своим чередом.

— Надеюсь, — вежливо спросил я, — он не затянется. При всем уважении к князю Фомину.

— Оу, — девушка снова показала беленькие зубки в улыбке, — после титулования, вы вольны покинуть вечер. Ну, — она смущенно посмотрела на меня, — или остаться и посмотреть на невест. Девушки, которые вошли в совершеннолетие в этом году, отличаются невероятной красотой. Особенно Тильда или Хельга Фомины. За их руку ведется настоящая борьба! Вечер будет чудесным, — смущение, как смахнули с лица девушки, — вы не пожалеете, если останетесь! Даже если кто-то задумает его испортить, безопасность будет на высшем уровне!

— Ваша охрана, — кивнул я за спину девушки, — вооружена автоматическим оружием, как раз чтобы уберечься от людей, желающих испортить вечер?

Вероника обернулась, посмотрела на охранников, лениво ведущих какой-то разговор.

— Ну, — ее черты ожесточились, — это скорее не люди, а так, мелкие сошки. Насекомые.

Где-то за городом.

Два дня до Вечера Невест.

Старый кирпичный завод стоял в настоящей разрухе. Когда-то все пространство вокруг него занимала действующая промзона. Сейчас же была заброшена и она. Новую возвели за южной частью города, и время выхода большегрузов на Южную Имперскую трассу сократилось втрое.

Уже тогда этот промышленный район стал загибаться. Но конкретно этому кирпичному заводу конец пришел после того, как на него напала мантикора. Никто не знал, что привлекло сюда зверюгу, но порезвилась она тут знатно. Некоторые поговаривали, что это проделки конкурентов, желающих, чтобы завод загнулся насовсем. Во всяком случае, так и вышло, и хозяин — какой-то князь из Москвы, посчитал, что проще распродать оборудование, чем восстанавливать корпус. Именно тут Малиновский и договорился встретиться с братьями фон Миллировыми — главарями одной из самых многочисленных банд на юге империи.

Колеса новенькой “Ласточки”, несмотря на милое название, большой и представительной машины, хрустели гравием дороги, ведущей к заводу. За окном царила жара, а солнце, хотя и было уже далеко за полдень, жарило нещадно. В салоне же было прохладно и комфортно.

— Не тряси так, — строго сказал Малиновский водителю и поправил золотой монокль, — даме не комфортно, — он посмотрел на девушку, что сидела рядом, на заднем сидении, — она вся бледная.

— Да господин.

Девушка и правда выглядела не очень. Одетая в джинсовые шорты, белую грязноватую футболку и легкую жилетку с капюшоном, она отстранилась от Малиновского и будто бы сжалась в комок.

— Не бойся меня, дорогуша, — улыбнулся ей Малиновский.

Девушка обратила к нему свое лицо. Оно было бледным. Под глазами горели большие круги. Соломенного цвета волосы были растрепаны и спутались. Девушка явно не выспалась.

— Пошел ты, — прошипела она, пошевелив потрескавшимися губами.

— Ну, чего ты такая грубая? — Малиновский растянулся в мерзкой ухмылке.

Он знал, что девушка его ненавидит. И ему даже было немного жаль ее. Совсем чуть-чуть.

— Или тебе больше не нужно это, сладкая? — он вынул из внутреннего кармана пиджака несколько ампул с голубоватой жидкостью, — ммм?

Увидев ампулы, девушка уставилась на них с надеждой. Округлила глаза.

— Будь умницей. И извинись, — строго сказал Малиновский.

— Нужно. Извините.

— Хорошо, — он спрятал их обратно в карман, — все хотят спать, не так ли? Веди себя хорошо, Лолита.

Лолита не ответила, натянув капюшон, обняла собственные плечи и втянула в них голову.

— А нас уже ждут! — взглянул в окно Малиновский.

У входа в полуразрушенный корпус завода стояли несколько вооруженных людей. Бритоголовый молодой мужчина с угловатым лицом сидел на сваях, перекрывающих дорогу.

Малиновский вышел из машины. Вежливо открыл девушке дверь. Та выбралась, щурясь и прикрывая от солнца глаза.

— Мое приветствие знатному дому фон Миллировых, — улыбнулся Малиновский.

— Издеваешься, аристократ? — Встал бритоголовый.

Люди бритоголового напряглись. Послышались щелчки затворов.

— Тихо, — улыбнулся Малиновский, — я советую вам быть более осмотрительным.

Он упер руки в пояс, при этом сдвинув назад полы пиджака и продемонстрировав всем свой магический проводник, который таился в ножнах.

Вооруженные переглянулись, но стволов, которые держали наготове, не опустили.

— То что мы больше не дворяне, — прошипел бритоголовый, — не значит, что у нас нет чести!

— Я знаю, дорогой Сильвестр фон Миллеров, — начал Малиновский холодно, — что у вас есть честь, — он окинул взглядом сжавшуюся девушку, — а у меня есть то, что вернет вам знатность.

— Мы с братом, — возразил Сильвестр фон Миллеров, — последние из рода. И мы пустые, о чем ты говоришь, старик? — Он приказал всем опуститьс пушки.

— И это я тоже знаю. И знаю, как вернуть вам магию. Ну, — Малиновский улыбнулся, — не вам конкретно, а вашим потомкам. И вот, — он указал на девушку, — средство, достижения этой цели.

Фон Миллиров нахмурился. Малиновский знал, что он судорожно соображает. Знал он также и о том, что у них дела с человеком, который заставил мага крови Бояринова нарушить их с Малиновским договор. Ну ничего. Он отплатит тем же.

— Она… — как-то неуверенно начал Сильвестр.

— Потом. Я скажу только вот что, — с ухмылкой продолжал Малиновский, — у вас два выхода. Первый — работать с вашим нанимателем и так и остаться бандитами. Ну а второй — работать со мной и вернутся в дворянство. Что вы выберете, решать вам.

— Мы не можем придать заказчика, — из-за спины Сильвестра послышался голос, — у нас есть честь.

Малиновский склонил голову, чтобы посмотреть за спину фон Миллерова. Там, в сопровождении двух вооруженных мужчин, шел второй Миллеров — Александр.

Близнецы фон Миллеровы были похожи как две капли воды. Оба худощавые, но поджарые, с одинаковыми угловатыми лицами. Александра выделяла лишь прическа — ежик коротких темных волос, и тату на лице — лавровая ветвь под правым глазом. Малиновский знал, что лавровая ветвь — это основной элемент в гербе фон Миллеровых, когда те еще были дворянами и имели герб. Однако, оба родились пустыми, и когда умер дед, отец не унаследовал графский титул. Близнецы же, и вовсе стали простолюдинами. А потом бандитами.

— Сейчас я попрошу вас только об одном, — проговорил Малиновский, когда второй брат поравнялся с первым, — убить для меня одного человека, — он улыбнулся снова, — а придавать вашего нынешнего заказчика, Сикорского, — при этих словах братья фон Миллеровы нахмурились и переглянулись, — я не прошу. Пока что.

Вечер Невест был назначен на пятницу.

— Не переживайте, господин, — проговорила в первую нашу встречу рыженькая Вероника, — за вами приедет кортеж в назначенный срок. Князь считает вас особым гостем.

В принципе, я не возражал. Особый так особый.

Когда семейство услышало про эту новость, то восприняло ее по-разному.

— Скажи, Игнат, — проговорила Тома, кокетливо посмотрев на меня, — тебе ведь нужна дама на вечер? У меня есть чудесное платье по такому поводу!