Ханна уже меняет облик – ей нравятся высокие брюнетки, в них комфортнее всего. Странно, но усталость не проходит вместе с регенерацией, ноги подрагивают, дышать тяжело и дракон будто бы совсем отдалился, словно его здесь и нет.

– Не то же самое. И меня всё устраивает. Но вот ты… Я тебя больше не чувствую. Это потому что ты смог освободиться?

– Каким-то образом и ты смогла освободиться от меня, – Равен улыбается ей вроде как дружелюбно, но без интереса, словно после секса с ней уже нет никакого смысла говорить.

Было так больно, Ханна едва не откусила себе язык и всё-таки прогрызла твёрдый шарик, который передал Алекс. Внутри оказался горький порошок.

– Не понимаю… – тянет она хмурясь.

– Я уйду отсюда, и ты тоже.

– Куда?

Его глаза, всё ещё нечеловеческие, сверкают, когда он оборачивается, чтобы бросить на неё взгляд:

– Я понятия не имею. Это всё была твоя идея.

И он подаёт Ханне руку. Дверь отворяется, Равен надеется, что это Френк – здесь было бы очень легко его уложить, но нет, перед ним какой-то условный непримечательный красавчик.

Ханна узнаёт его мгновенно, хотя никогда раньше не видела.

– Алекс?

Он кивает:

– Почему так долго?

– Долго что?

– Устанавливалась связь, – говорит так, будто она должна была знать всё о предмете разговора, но теперь, с чего бы это, жёстко тупит.

– Какая ещё связь?!

Алекс закатывает глаза.

– Чтобы ты смогла выбраться, я передал тебе редкую штуку, которая должна была стереть твою странную связь с этим местом и связать тебя со мной, своим сородичем.

Она, всё ещё с недоумённо-приподнятой бровью, начинает улыбаться:

– И ещё для этого было нужно трахнуться с драконом, верно?

Он переводит внимательный взгляд на высокого чернокожего мужчину и мотает головой.

– Нет.

– А ты уверен?

– Да.

– Ну что ж…

– Придётся убить тебя, – заявляет Равен, – ты не должен был меня видеть!

Алекс усмехается:

– Но тогда погибнет и моя жена! Мы связаны! У нас один энергетический мешок на двоих!

– Жена! – взвизгивает Ханна, а на втором слове так вовсе орёт ещё более возмущённо: – Мешок?!

Равен хрустит костями.

– Тогда убью вас обоих. Или, как ты сказал, достаточно убить одного?

Ханна бьёт его в плечо, словно старого друга:

– Эй! И это твоя благодарность? Секс был чудовищным!

– Я чудовище.

На этом моменте до них доносится мелодичный, знакомый Ханне голос:

– Я никогда здесь не была, но мне кажется, что должна пойти именно сюда…

– А мы не заблудимся? – ещё один женский голос, тоже знакомый, но вспомнить, кому именно принадлежит, с первого раза не получается.

– Я только взгляну, что там, на мгновение…

И у котельной мелькает лисий хвост и лисьи ушки, вместе с их милой обладательницей в шёлковом кимоно.

Равен цокает. Его подданная. Так как он больше не прибит гвоздём к этому месту и «Магнолия» не является хозяйкой всех магических существ, все они будут стремиться находиться рядом с ним, особенно на первых порах. Придут и другие, нужно убираться скорее.

За ней появляется рыжеволосая… невеста, судя по платью. С лицом красным и мокрым от слёз, с растёкшийся тушью и размазанной помадой. Да и у Лис глаза на мокром месте. Равен хмурится.

– Что здесь происходит?

– Дракон! – Лисонька шепчет испуганно-восхищённо.

– Что? – не понимает Агния.

Ханна собирается открыть рот и дать понять подруге, как обстоят дела, но Алекс хватает её за руку и они… исчезают.

– Твою мать, – Равен кривится, – ёбаные хамелеоны!

У него нет времени на эти игры, они должны быть где-то здесь, но лучше не задерживаться.

– Где выход? – рявкает он.

– Я вас проведу, Г… Господин.

Так как Агнии тоже нужно убраться отсюда, она вместе со странным мужчиной спешно идёт за Лисонькой, не задавая лишних вопросов.

Когда они оказываются за воротами «Магнолии», Лис продолжает идти за ним, а Агния пока не сообразила, в какой стороне её дом, потому делает то же самое.

– Какого хрена вы ко мне привязались?!

– Ну Господин… – шепчет Лис, которая не слышит ничего, кроме биения сердца в ушах. – Пожалуйста, я хочу уйти с вами…

– Ты знаешь город?

– Не-не совсем.

– Знаешь, где можно укрыться?

– Нет.

Дракон рычит, а Агния, то ли от нервов то ли ещё отчего вставляет:

– Я знаю город.

– Местная?

– Конечно.

– Тогда… – решает он быстро, – мы решим всё у тебя. Живёшь одна?

– Да.

– Отлично.

Лисонька бросается Агнии на шею:

– Спасибо, вы спасли меня!

Равен надеется, что Френк разберётся с приязню магноливских тварей к нему, иначе его легко можно будет вычислить по табуну хвостатых девиц. Он оглядывает их. Ещё и рыжих!

– Что. За. Чёрт!

Ханна вбивается плечами в стену от боли. Далеко вместе с Алексом уйти не удалось. Кожа жжётся, будто бы её опрыснули какой-то кислотой, слезятся глаза, трудно дышать, голова покруживается и ужасно хочется пить, словно она несколько ночей не спала. Горлом идёт кровь.

Дурацкий побег, по всей видимости, не удался.

– Что… Что со мной происходит?!

Алекс присаживается напротив неё, он тоже не в лучшей форме, но держится.

– Послушай, милая, – произносит медленно и чётко, – нам нужно торопиться. Совсем скоро здесь будет Френк. Ты должна подняться, хорошо?

Он берёт её лицо в свои ладони.

– Зачем прячешься за чужой шкурой? Это только отнимает силы… Какая же ты не подготовленная… Ханна, сливаться с обстановкой ты должна была уметь в первую очередь, а не вот это всё.

Она, кривясь, пытается выбраться.

– Почему мне так плохо? Не получается… Не получается это прекратить.

– Ты что, никогда ещё не доводила себя до такого состояния? – он усмехается и за руку тянет её на себя. – Святая простота… Тяжело тебе будет.

– Простата?

– Идём…

Сквозь боль Ханна понимает, что сейчас лучше слушать Алекса и убираться отсюда подальше. Она только что выпустила дракона Френка, и вместе с ним ушла ещё и женщина Жана. Не хотелось бы за всё это отвечать.

Приходится опереться на хамелеона, с которым они теперь… связаны?

Но разве в таком случае она не должна была стать сильнее?

Эти мужчины только в минус уводят, чёрт возьми.

Вокруг всё мельтешит, она понимает, что «Магнолию» наводняет суета. Возможно, они снова передвигаются под маскировкой, трудно сказать. Кости ломит нещадно, на языке звенит металлический привкус.

– Ещё немного, детка.

– Я тебе не… – Ханна путается в словах, словно пьяный клиент в нижнем белье. – Думаешь, Френк будет… скучать? Он многое сделал ради меня.

– Не больше, чем я.

– Ч-что?

Он выносит её из «Магнолии» на руках. Ханна никогда не чувствовала себя настолько… странно. Первое время Френк мог перегибать с ней палку, ей было не просто часто перевоплощаться, непросто заставить себя отдаваться и абстрагироваться за другим телом.

Френк избивал её, но вскоре понял, что это не работает. Она получила высокий по меркам «Магнолии» статус и с тех пор редко когда испытывала серьёзную боль. Её жизнь была праздной, понятной, ядовито-весёлой и размеренной.

Она не тешила себя надеждами, что когда-нибудь станет чем-то бо́льшим, чем переходник от мужика к его сокровенным фантазиям, воплощённым наяву.

Развлекалась сплетнями, испытывала таких гостей, как Жан, смеялась над собственным хозяином, спрашивала клиентов о том, что меняется в городе, просила подарки больше, чем деньги, но почти ничего не хранила, всё быстро надоедало и раздавалось другим девушкам.

Они говорили на одном языке, но Ханна знала, что ей завидуют. Впрочем, зависть эта была притупленной и капала по капле, словно морфий, никому не мешая. Её не любили и не ненавидели.

По сути, кем она вообще была?

Никто в «Магнолии» так и не увидел её настоящего лица.