Харг зажёг сигарету и откинулся на диван. На часах три ночи. Перед мысленным взором возникла картинка: он курил сигарету на балконе Московской квартиры, просунув ногу в гипс между прутьями и вдыхая дым в небо. Воспоминание было словно живым и ярким, но каким-то нереальным. Прошлое лето превратилось для Харга в другой мир. Харг пытался вспомнить жару, яркие цвета, едкие запахи, но посреди зимы это требовало невероятных усилий. Харг не мог доказать, что это всё действительно со мной было, подумал он. Вид из окна Московской квартиры. Тело Марианны. А ещё этот гипс. Что же, по крайней мере, гипс ему не снился — в студеные сыра ночи кость в месте перелома ныла, убеждая в сущей реальности травмы.

Дым закрывал глаза, поэтому Харг потушил сигарету и поднял глаза. Со стен и потолка на шнурках свисали рождественские открытье. В этом году Харг не отправил и не получил ни одной. Мать пугало, что сын расторг с ней все связи в общении. Мам, ну неужели ты думаешь, что всем им есть до тебя какое-то дело, пожимал плечами Харг. Тебе и самой вряд-ли так уж интересны все эти люди.

Харг поднялся с дивана перевернув несколько открыток: «Самые наилучшие пожелания от Джозефа и Сабины», «С новогодним праздником! С любовью, Мария, Кейли и Джонсон». Кто все эти люди? Как они связаны с родителями Харга? Харг продолжал переворачивать открытки, пока не наткнулся на ту, которую заставила его неприятно скорчить гримасу: «Поздравляю с Рождеством Христовым и желаю всего самого наилучшего в новом году! Марианна».

Харг рассматривал знакомый почерк: круглые буквы, жирные точки над «t». Сердце Харга забилось сильнее. Харг рассматривал детский рисунок — яркое оранжевое солнце на белом листке. Харг закрыл глаза он, постарался представить лицо Марианны. Он помнил, как она выглядела, безошибочно Харг узнал бы её в любой толпе, но сейчас знакомые черты расплывались словно в тумане. Несколько минут Харг даже не был уверен в том, какого цвета глаза у Марианны затем Харг вспомнил. Голубые как чистый океан.

Чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей об Марианне, Харг принялся рассматривать книжные полки. Верхнюю занимали места детективы матери. В двадцать четыре года Харг читал только детективы. Всякий раз в самом начале книги его захватывала тайна, а в конце как всегда ожидало разочарование от которого, некуда было деться. Харг решил что детективные истории нужно читать с самого начала, решил Харг а в конце его ожидал загадочный запутанный мир, такой же как и в реальности Харга.

На следующей полке стояли книги, купленные или одолженные в разное время самим Харгом: Куфин, Вилловен Камил, Бекетт и Шумовский. Если сказать по правде, Харг не прочитал все книги до конца. Многие книги Харг так и не смог дочитать до конца.

Спустя два часа, на биографии Секретанта, занимавшей три страницы, глаза Харга начинали слипаться, но тут взгляд зацепился за название следующей статьи: «Солипзм». Харг никогда не думал, что соплизим — философский термин. Харг привык к тому что это слово ругательное поэтому он никогда и нигде, его не применял.

Харг сидел у камина», ибо потому - что ему казалось что всё это ему снится.

Харг уже был готов закрыть несуществующую книгу и отправиться в свою несуществующую постель, но он заметил сноску: «См. Также: Декарт Ирене, философия сознания субъективный идеализм; эгоцентризм; Томас Ридели».

Последнее имя Харгу показалось странно знакомым. Где же он видел это имя раньше? Полусонный Харг чистил зубы в ванной, и внезапно до него дошло. «Ассоциация Томаса Ридели»! В этой ассоциации работал доктор Лауро!

В гостиной Харг включил компьютер, вошёл в интернет и ввёл в поисковой строке имя: Томас Ридели. Про него не было ни одной информации. Харг вздохнул и сверился с «Филосовским словарём». Всё было верно, пишется именно так. Харг воспользовался другой поисковой системой. Но снова результата никакого.

Харг спустился вниз, налил в стакан воды, вернулся наверх, натянул пижаму уже Харг собирался выключать компьютер, когда заметил в самом низу списка сайтов, ссылку. «Жизненные труды Томаса Ридели (1800—196?)

Тело Томаса Ридели было найдено двадцать первого августа 1972 года в глубинке леса, он был полностью раздетым. По этой причине оказалось невозможным установить точное время смерти, предположительно наступившей между осенью 1969 года. Мы люди никогда уже не узнаем, что думал и чувствовал философ в последние дни и часы, но разве сам он не утверждает что прошлое неизвестно ни кому из нас.

Некоторое время Харг сидел на кровати, он пытался собраться с мыслями. Перед ним на одеяле лежали тридцать два отпечатанных листов «Жизни и трудов Томаса Ридели». Харг рассматривал их в смутном свете настольной лампы, даже не догадываясь о том как его смущал текст Томаса Ридели. Прочтя его в первый раз, Харг удивился: какую богатую жизнь наполненной событиями прожил этот Ридели! Как бы начать жить как он начал когда-то очень давно?

Когда Харг ввёл в поисковую строку поиска названия книг, то не обнаружил ни одной ссылки. Харг очень удивился и заказал адрес «Экспедиция в Лаврентьеве». На экране компьютера появилась надпись: «Ваш поисковый запрос не найден, пожалуйста, повторите попытку ещё один раз или попробуйте позже». Харг повторил — но всё равно выходило одно и то, же «Наша поисковая система сильно сгущает ваш поисковый запрос мы не можем находиться в интернете очень долгое время и работать, над своими ошибками, пожалуйста, сохраняйте спокойствие всё в скором времени загрузиться, а если нет, повторите попытку вашего поискового запроса в следующий раз». «Системе не удалось найти задуманное».

Подозрения Харга усилились, когда Харг перечитал статью во второй раз. На первый взгляд придраться было не к чему, но между строчек приглядывались очертания других, до боли знакомой истории Харга. Харгу не нравилось, что он строит неверные умозаключения, он разложил на одеяле листки и принялся изучать каждый по порядку, намереваясь в непонятных местах создавать заметки.

Когда Харг дошёл до пятого примечания, в котором рассказывалось о судьбе Кристины Эльцберги, в голове возник образ отходящего от станции поезда. Харг охватила печаль. Харг хотел записать даже свои ощущения, но потом резко передумал. Ощущения были такими смутным и не точными, что если записывать их все, то скоро он потеряется в лабиринте надежд и страхов. Его цель это — факты, а не смутные догадки.

Харг продолжал внимательно перечитывать статью — слово за словом, фразу за другой фразой, и внезапно задохнулся от изумления. Автора, обвинявшего (в шестом примечании) Томсона Ридели в убийстве товарища по университету, звали Мельком Кривили! Неужели совпадение? Это вряд-ли.