— Борись, мать твою, — рычу я ему в лицо, прежде чем тот, взревев от ярости в ответ, не отталкивает меня просто с нечеловеческой силой.

Слышу краем уха, как пытается вмешаться Дэмиан, но я отмахиваюсь от него, понимая, что любое распыление внимания может обернуться смертью, и не обязательно моей. 

Из последних сил снова бросаюсь вперед, точнее, это делают крылья, направляя меня в воздухе, потому как сама я вряд ли была бы способна сейчас даже встать — кажется, я и впрямь уже на последнем издыхании.

Сбиваю Каэля с ног, точнее, того, кто сейчас овладел его телом. И изо всех сил бью по лицу, потому что это единственное, что я вообще могу сейчас сделать.

— Прочь. Из тела. Моего. Друга!!.. — слышу свой истеричный, вопящий голос словно бы со стороны.

…И последнее, что я успеваю увидеть, прежде чем лечу в сторону и больно бьюсь спиной и головой об каменный свод, как на мгновение лицо Каэля искажается в какой-то неясной, потусторонней борьбе.

Я не чувствую себя больше человеком.

Никто не смог бы сохранить в себе остатки человечности после такого.

Все время находясь на грани борьбы с самим собой, пределом своих возможностей и границами допустимого — неизбежно начинаешь стирать из памяти то, что тебя определяло.

Именно с таким чувством я нахожусь в болезненной тьме. Чувством утраты своей самости.

Пока резкий шлепок по лицу не приводит меня в чувство.

— Я же говорил, что эта сумасшедшая справится… — слышу сквозь отступающее забытие нахальный голос Каэля.

— Нужно доставить ее в безопасное место, — вторит ему занудный тон Дэмиана.

— Еще чего, — пытаясь откашляться, я наконец открываю глаза.

Единственное проявление чувств со стороны беловолосого демона — то, как он, резко вдохнув, прикладывает мои пальцы на долю секунд к своим губам. 

— Отложим наш тройничок по случаю моего чудесного спасения на потом, — усмехается Каэль, беря меня за свободную руку, чтобы помочь мне встать. — Нам все еще нужно захоронить обратно весь этот божественный зверинец…

— Сперва источник, — вмешиваюсь я, пока эти двое не придумали новый план, в котором они сто процентов облажаются.

Я, правда, пока еще не совсем понимаю, как вообще можно уничтожить чистейшую магию… Но ведь эти двое, уставившиеся на меня с неподдельным сомнением, мне помогут, верно?..

— Что, прости? — удивляется Каэль.

— Боюсь, это невозможно, — севшим голосом отвечает мне Дэмиан. — Источник магии — сама Гемера. Вся энергия, что ты видишь вокруг… У нее божественное начало.

— Значит, я найду способ ее уничтожить, — я чувствую, как внутри меня, несмотря на все снесенные удары и повреждения, все еще бурлит адреналин, а потому — готова рваться в бой.

Только вот демоны отчего-то не разделяют моего энтузиазма.

— Как мило!..

Мы оборачиваемся все втроем на хриплый голос, который, кажется, звучит словно бы отовсюду. Мои крылья тут же вспыхивают в воздухе, готовые к атаке. Дэмиан и Каэль, словно дикие тигры, готовы к прыжку, но…

Цели нигде не видно.

— Она играет с нами, — тихо произношу я, а после, повинуясь инстинктам, быстро шагаю к ближайшей стене, чтобы схватить с нее факел. Мельком подмечаю, что горит он не обычным пламенем, а переливается светом, похожий на тот, что то и дело вспыхивает в воздухе. Все вокруг — ее магия…

То есть — сама Гемера?

Додумать я не успеваю, потому как усиливается шум и скрежет, причем — одновременно со всех сторон, а еще — из разных уголков темных коридоров начинает клубиться темно-фиолетовый дым, подступая отовсюду.

— Дэмиан, ты сможешь открыть портал? — раздается обеспокоенный голос Каэля.

— Попытаюсь…

— Мы не уйдем, — не знаю, откуда во мне вдруг появляется такая решительность и смелость, хотя еще какое-то время назад я вообще хотела послать все к черту, утверждая, что происходящее в преисподней — не мое дело. Видимо, какая-то странная, отбитая доблесть приходит во время боя… Как и аппетит во время еды, да?

— Ариана, чтоб тебя, — рычит Дэмиан, цепляясь одной рукой мне в плечо, но я тут же выворачиваюсь из его хватки, на всякий случай резанув горящими перьями ему по пальцам — не сильно, но явно показывая свое отношение к его попыткам силой меня остановить.

Каэль же тем временем пытается сотворить что-то вроде щита, вычерчивая в воздухе сложные знаки.

— Вы проиграли, — снова разносится голос. Я стараюсь не обращать внимания на сущности и туман, что подступает к нам со всех сторон, стараясь прислушаться к источнику этого звука. Гемера попросту не может быть повсюду… Или может?

У меня остается всего одна зацепка, которой я могу воспользоваться. Та, над которой посмеялся Каэль… То, во что ни за что бы не поверил Дэмиан. Зависть. Я смотрю на факел в своих руках, и решаюсь на последнюю попытку, которую могу предпринять… Какой бы отчаянной и глупой она ни была.

— Ты могла бы напасть на Академию… Начать захват Шеола. А вместо этого — продолжаешь упорно пытаться уничтожить меня. Зачем?..

Я говорю тихо, глядя прямо на факел, предполагая, что Гемера услышит меня. В конце концов, ее энергия повсюду, магия сочится буквально из воздуха вокруг, так какой смысл пытаться до нее докричаться, если мы и так перед ней, как на ладони?..

Моя догадка тут же доказывает свою правдивость, когда от мощного удара фиолетовым огнем содрогаются даже стены вокруг нас, но, благо, щит Каэля, который при этом помогает ему сдерживать Дэмиан, выдерживает этот натиск.

У меня нет времени. Нужно давить до конца.

— Все дело в моих родителях, верно? Точнее, в том, кто заставил тебя однажды проиграть? Мой отец, да?

Еще один мощный удар. Сердце заходится диким стуком от страха, горло сковывает раскаленным кольцом ужаса, но я стараюсь держаться.

— Она была влюблена в него, — усмехается Каэль, а я резко вскидываю на него взгляд, не зная, хочу ли его поблагодарить за то, что он вмешивается в мою безумную затею, или стукнуть из-за того, что он говорит мне об этом только сейчас.

— А он выбрал дочь Кло. Твою мать, — с другой стороны от меня раздается тихий, серьезный голос Дэмиана.

Судя по тому, что в наш импровизированный, сияющий ярко-оранжевым щит, прилетает еще два мощных удара, буквально сжигающих все вокруг разрушительным пламенем, парни нащупывают верную ниточку. 

Все, что нужно сделать мне — унять дрожь в коленях, а еще — не разрыдаться от переизбытка эмоций прямо здесь. Потому что это ох как непросто, когда одновременно тебя пытается убить древнее божество, и при этом тебе рассказывают впервые историю любви своих родителей. Соберись, Ариана. У тебя не будет другого шанса.

— Ты завидовала ей, — голос мне не подчиняется, дрожа, выдавая подступающие слезы. — Моей матери. Он не достался тебе… И ты решила… 

…Начать войну. Только теперь все начало вставать на свои места. Не очень вовремя, но…

От нового, еще более мощного удара я не удерживаюсь на ногах и падаю на колени. На нас словно бы обрушивается волна землетрясения — и Каэль, к сожалению, не удерживает щит, тот трескается, разлетаясь на части. Туман подступает слишком близко…

Я сделала все, что могла. Словно завороженная, я смотрю на факел, который горит еще ярче обычного, последний свет, что вообще освещает что-либо вокруг — все остальное уже заполонила густая, непроглядная фиолетовая тьма. Дышать снова становится тяжело…

— Нет ничего хуже ревности. Черной, что выедает тебя изнутри. Какое счастье, что я никогда не испытывала ничего подобного, — шепчу я, зная, что даже теперь она меня слышит.

Та, что так или иначе причастна к ужасным событиям, что происходили в Шеоле двадцать лет назад.

Тянуть дальше нет смысла. Я вкладываю все свое желание спасти своих друзей в последний рывок, который делаю, чтобы коснуться ладонью прямо раскаленного ядра факела. В последнюю секунду перед тем, как рука взрывается жуткой болью, и из моей груди вырывается невероятно громкий вопль, я понимаю, что несмотря на все произошедшее, не испытываю ни капли ненависти или презрения к Гемере.