— Это всегда будет чувствоваться так? — спросила она. Ее глаза уже расфокусированы, тело беспокойно двигается.

— Всегда.

— Я так сильно тебя люблю, — прошептала она. — Даже не знаю, что со всем этим делать.

— Я тоже тебя люблю, Вспышка. На поле и вне его, ты мое самое тяжелое падение. Никто и никогда не сравнится с тобой. Для меня всегда была только ты.

Шесть лет спустя

— Ох, — задохнулась Зои, ее тело напряглось на мгновение, а затем расслабилось у моей груди. Я обвил руками ее талию и притянул к себе, прежде чем она смогла отойти от меня. — Это ты. Я не слышала, как ты вошел.

— Ты ожидала кого-то другого?

Я посмотрел на нее, когда ее голова упала мне на грудь, и девушка посмотрела на меня.

— Нет.

— Хороший ответ.

Я наклонился и быстро поцеловал ее в лоб.

Когда наши взгляды встретились, она улыбнулась мне, и мои руки непроизвольно сжали ее. Прошли годы с тех пор, как Зои впервые сказала мне, что любит меня, и я все еще мог без слов понять, насколько сильно она любит меня, заглянув ей в глаза.

— Ты не можешь использовать эту улыбку на мне, — сказал я, мое сердце согрелось при виде этого сладкого выражения на ее лице.

— Что? Почему?

— Я до сих пор не забыл про Джона, Вспышка. Ты еще не компенсировала этого.

Она фыркнула, и улыбка стала шире. Я любил это, любил видеть ее лицо, видеть, как ее глаза сверкают, когда Зои смотрела на меня с такой открытой, бесконечной любовью.

— Он дал мне номер телефона своей жены. Ты был там, рядом со мной.

— Да, и, слава Богу, что был. Никогда не видел, чтобы ты так улыбалась кому-то, кроме меня или твоего отца.

— О, заткнись. — Она начала пробегать руками по моим предплечьям, ласкать, соблазнять, даже не замечая, что делает это. — Я просто пыталась быть милой.

— Ты не должна быть милой к моим товарищам по команде. Будь милой со своим мужем.

— Я всегда хорошо отношусь к своему мужу, и этот товарищ по команде просто дал мне номер своей жены, чтобы мы могли договориться о съемке, которую я сделаю для них, когда родится их ребенок.

«Муж». Каждый раз, когда это слово покидало ее рот, моя грудь раздувалась, и я не мог не чувствовать гордости. Она была моей, моя Вспышка, и я был самым счастливым ублюдком на этой земле.

Наклонившись, я провел носом по ее шее и вдохнул ее запах.

— Это все еще не меняет того факта, что ты улыбнулась ему вот так. Признай это. Я знаю, что ты проверила его задницу.

— Шутишь, что ли? Ты видел свою задницу в обтягивающих штанах? В смысле, конечно, да, но... ты понимаешь, о чем я? Просто трудно отвести взгляд, когда кто-то идет прямо перед тобой. Я не знала, куда еще смотреть.

Я замер и поднял голову с ее шеи.

— Это совсем не смешно, Зои.

Она засмеялась. Ее тело дрожало в моих руках, когда она повернулась и потянула мою голову вниз для быстрого поцелуя.

— Тогда не задавай мне смешных вопросов. Теперь уходи, чтобы я могла закончить готовить, и не открывай холодильник. Тебе нельзя видеть торты.

Она не могла так легко от меня избавиться. Вместо того чтобы вылезти из ее волос, я толкнул ее на кухонный остров и запер между своими руками.

— Мне нравится там, где я нахожусь.

Я попытался поцеловать ее еще раз, но Зои от меня отскочила.

— Все скоро будут здесь, и пока ничего не готово.

— Расслабься. Все уже готово. Я едва смог войти в гостиную со всеми этими воздушными шарами, — пробормотал я ей в шею.

— Как прошла твоя тренировка?

Сейчас было межсезонье, но это не значит, что я не тренировался. Я работал каждый день, чтобы оставаться на вершине и быть лучшим, насколько мог. После Нью-Йорка мы переехали один раз, но прошло уже три года с новой командой, и я был доволен переездом. Я буду счастлив, пока играю, и это правда. Мы были счастливы.

Я проигнорировал вопрос Зои и пососал кожу на ее шее, чтобы заставить ее сойти с ума.

— Дилан, — простонала она, ее тон был предельно ясен, относительно того, насколько она была близка поддаться мне, но опять же, она всегда поддавалась мне.

Я украл еще один поцелуй, более длинный и грязный, я попробовал каждый дюйм ее рта, и у нее перехватило дыхание. К тому времени, когда дал ей перерыв, Зои уже стояла на цыпочках и тянулась за добавкой.

Ее глаза все еще были закрыты, она тяжело сглотнула и облизнула губы. Я просунул руки под ее шелковую рубашку и ласкал ее спину, улыбаясь, когда почувствовал, как пробиваются мурашки по коже.

— Ты принес «Нутеллу»? — пробормотала она.

Я уткнулся лицом ей в шею и прикусил кожу зубами.

— Все четыре.

— И конфеты? И M&M’s?

Я позволил своим рукам пройти весь путь до ее спины и не мог сдержать улыбку, когда Зои задрожала и пыталась наложить нижнюю часть своего тела на мою. Я дал ей то, в чем мы оба отчаянно нуждались, как и всегда. Поднял ее на стойку, подтолкнул юбку выше на бедрах и потянул ноги вокруг меня, пока не почувствовал жар, исходящий от ее центра через мои брюки.

— Я все принес. У нас достаточно времени?

— Они…

Прежде чем моя прекрасная жена смогла дать мне ответ, мы услышали шаги, несущиеся к нам, затем из-за угла появилась моя великолепная маленькая девочка. Ее глаза стали больше, когда она увидела меня и ее маленькие ножки задвигались быстрее.

— Папочка! — вскрикнула она с распростертыми объятиями, готовясь, чтобы я поймал ее. — Обнимашки!

Зои убрала ноги с моей талии, и я сделал шаг назад от нее. Маленький монстр, целившийся в меня, был единственным, что могло отвлечь меня от жены.

Я присел на корточки и поймал свою малышку, Софию, на руки.

— Уф, — застонал я, когда она врезалась в меня и обняла за шею.

— Папочка, — прошептала она, положив лицо мне на плечо, и мое сердце просто растаяло.

Я выпрямился и увидел Зои, наблюдающую за нами с улыбкой на лице. Мне никогда не будет их достаточно, никогда, до конца моих дней. Наклонившись к ней, я поцеловал Зои в губы, когда она сдвинула ноги и сосредоточилась на нашей дочери.

— Я очень скучала по тебе, — прошептала она, когда закончила обнимать меня и посмотрела на мое лицо.

— Я тоже безумно скучал по тебе.

— Прошло всего несколько часов, — сказала Зои, спрыгивая со столешницы, прерывая наш обычный любовный марафон.

Мне придется подождать, пока все лягут спать, прежде чем я уделю своей жене все свое внимание.

Маленькие руки повернули мою голову, и я посмотрел в счастливое личико моей дочери, в ее ясные голубые глаза, такие же, как мои.

— Мамочка ревнует, — громко прошептала она, и Зои фыркнула.

— Знаю, она всегда нас ревнует.

София нетерпеливо кивнула, и улыбка коснулась ее лица.

— У тебя счастливое лицо, папочка. Потому что сегодня мой день рождения?

— Знаешь, у меня ведь тоже день рождения, — ответил я.

Наша дочь была мини-версией Зои со всеми ее причудами и внешностью, и она родилась в мой день рождения — лучший подарок, который Зои когда-либо могла мне подарить.

— С днем рождения, папочка. Но твое лицо счастливое, потому что это мой день рождения, верно?

Я засмеялся.

— Да, думаю, именно поэтому у меня счастливое лицо.

— Видишь, говорила тебе. Ты купил мне конфеты?

— Да, я купил.

— А «Нутеллу»?

— И ее тоже.

— Покажи мне.

Я очень люблю нашу маленькую командиршу.

— Давай посмотрим на них.

Я подмигнул Зои, стоящей босиком у плиты, и помешивающей мясной соус для лазаньи. Она покачала головой, но я знал, как ей нравилось видеть меня с Софией. Брак не убил нашу любовь или сексуальную жизнь. Вовсе нет. Мы по-прежнему не могли оторвать друг от друга рук, и я надеялся, что так будет до тех пор, пока мы не состаримся и не сморщимся.

Я отвел Софию к столешнице и показал ей все, что купил. Сказать, что у моей дочери и жены страсть к сладкому, было бы преуменьшением.