– Чего не весел, нос повесил? Упорно молился всю ночь с Манназом?

Йена поджал губы:

– Мастер Манназ вызывает тебя к себе. Переодевайся.

– Зачем?

– Хочет лично убедиться, что ты достоин примкнуть к нашему Ордену и что твое желание искренне и непорочно.

Айлех понизил голос до шёпота и воровато огляделся:

– Не сомневайся, достойнее меня не найти. Я же говорил, что он мне уже показывал анимусы и даже дал испробовать. И заметь, – Айлех щелкнул Йена по носу, – без всякой снизошедшей манны.

Йен поморщился и стал еще хмурее. А Айлех, в очередной раз убедившись, что медальон в кармане, подпоясался и, путаясь в подоле, выбежал прочь.

– Как я счастлив, мой мальчик! Как счастлив, что ты принял правильный путь!

Едва Айлех вошёл в кабинет, Манназ заключил его в объятия и похлопал по спине:

– О, прошу, не смущайся, садись. – И, не дожидаясь, пока у Айлеха пройдет ступор, потянул его к стулу и, надавив на плечи, усадил. – Пока ты не начал извиняться, я хочу сказать…

– Извиняться? – брови Айлеха поползли вверх.

– Да, за несдержанность, ведь в прошлый раз ты убежал, не дав закончить беседу, хотя, может, это и правильно. – Манназ хохотнул. – Иначе мы бы недосчитались пары анимусов, верно? Твоему гневу лучше искать выход подальше от моей шкатулки… и от моего лба. – Манназ любовно погладил лакированную крышку. – Ну вот, я хочу сказать, что прощаю тебя. Надеюсь, впредь у нас будут более доверительные отношения.

Айлех наконец отмер, качнул головой и, осторожно подбирая слова, произнес:

– Впредь постараюсь держать эмоции под контролем. Если и разозлюсь, то…

– О, думаю, мы этого не допустим. – Манназ придвинул к Айлеху глиняную кружку, в которой мутнела белая жидкость.

– Что это? – настороженно заглядывая в нее, спросил Айлех.

– Настойка крипника, ничего больше. Она не позволит тебе потерять контроль над чувствами. Все, кто только учится работать с анимусами, должны его принимать. Она дает нужный настрой и расслабление.

Айлеху эта идея не понравилась, но, понимая, что выхода пока нет, он взял и резко осушил сосуд. Во рту стало вязко и неприятно, горькое послевкусие заставило поморщиться.

– Ну, ничего, ничего, все привыкают.

Айлех хотел возмутиться – неужели ему придется пить эту дрянь постоянно? – но Манназ пододвинул к нему шкатулку и открыл крышку:

– Не будем терять времени, приступим.

– Простите…

– С этого дня можешь называть меня «учитель»: я лично займусь твоим образованием. Думаю, к концу этого месяца ты приручишь некоторые анимусы, а еще через два… – Манназ мечтательно закатил глаза, но говорить, что будет через два месяца, не стал. – А теперь, прошу, возьми голубой камень.

– Манназ… учитель, – Айлех тряхнул головой, чувствуя, что сознание становится путаным и ему сложно сосредоточиться: – Я хочу, чтобы вы рассказали мне об Изначальных.

– А что о них рассказывать? Мерзость, как и любые создания, сотворенные бездной. Бездушные, высокомерные, возомнившие себя повелителями этого мира. – Манназа перекосило от отвращения, и он, нервно дернувшись, уставился в узкое окно. – Благо Линней очистился от этой гадости, хвала нашему покровителю.

– Хвала, – брякнул Айлех. – Но что они собой представляли? Йен упоминал, что они управляли погодой.

– Нет, они управляли стихиями: огнем, воздухом, землей и водой. Могли подчинить элементали…

– Что?

– Духов из мира теней, второе их название – фамильяры. Пакостливые, изворотливые твари. Но это в прошлом. Все стихийники уничтожены, а их прах развеян по миру… ну, кроме тех останков, что хранит чистилище. – Манназ недобро хохотнул и нетерпеливо указал пальцем на шкатулку: – Продолжим.

– А что это такое, знаете?

Айлех, еще с утра ревностно оберегавший медальон от посторонних взглядов, отрешённо вытащил находку и положил на стол. Хотел удивиться своей неосмотрительности, но и эта эмоция стала притупленной: он словно смотрел на все сквозь призму безразличия. Всё-таки в следующий раз пить эту дрянь не стоит. А то так же безразлично отдашь свою жизнь и не узнаешь об этом.

Манназ жадно подался вперед и вцепился в медальон крючковатыми пальцами.

– Где ты это взял?

– В могильнике.

Манназ хмыкнул и подошёл к стеллажу с книгами. Пробежавшись пальцами по корешкам, достал одну из них. Отлистал примерно треть, пока не нашел то, что его привлекло. После стал внимательно вчитываться. И, когда Айлех, даже несмотря на напиток, чуть не умер от нетерпения, Манназ положил книгу на стол.

На старом пожелтевшем листе с выцветшими чернилами было изображено дерево с тонким извилистым стволом и густой кроной, а вокруг него располагалось четыре медальона. Один из них напоминал тот, что нашёл Айлех. Снизу руническими символами было написано что-то непонятное. Манназ перевернул страницу – на ней было описание каждого медальона.

– О чем там говорится?

Манназ посмурел. Он явно не хотел отвечать, но внимание, с которым Айлех ожидал ответа, заставило его сдаться.

– Это атрибут стихийника, по нему определяли, кто какой силой обладает. Видишь символ в центре на этом медальоне, «дом без основания»? Эта руна обозначает ветер. Значит, тот, кто владел этим медальоном, подчинял себе стихию воздуха.

– Медальон давал силы?

– Нет, это просто атрибут. Его получали, как только Изначальный принимал свою стихию.

– То есть чары были с ними не с рождения? – Айлеху было безумно интересно, но напиток всё больше ослаблял концентрацию и волю. И, чтобы развеять туман, парню все чаще приходилось трясти головой и моргать.

– Ну, конечно, нет. Всем сидам способность видеть потоки дается от рождения, но только во время инициации они их высвобождали и подчиняли себе стихию.

– А если не получалось? – Айлех вытянул шею, заглядывая в книгу, но Манназ, увидев нездоровый интерес, резко ее захлопнул.

– Это уже не важно, всё в прошлом. – Он вернул книгу на место, погладив корешок, и безразлично кинул медальон на стол. – Пустая вещь. И вообще, не для этого мы здесь собрались. – Манназ в нетерпении потер руки. – Как и в прошлый раз, начнем с простого: почувствуй цвет потока этого анимуса.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь ей помочь.

– Ей не нужна твоя помощь, уйди! – Лойтер толкнул незнакомца, но тот был тверд. Не удостоив хромающего альва взглядом, Райнхард поднял бесчувственную Иолу на руки и спешно понес в сторону леса.

– Нам нужно как можно скорее убраться от сюда.

– Нам?

– Мне и девчонке. Ты можешь катиться на все четыре стороны.

Лойтер недовольно фыркнул и похромал следом. Нет, не потому, что согласился или сдался, ему просто нужно было немного времени, чтобы прийти в себя. Всё-таки не каждый день получаешь энергетический заряд. Хорошо еще, что трогот оказался не самым сильным, а то мог бы и убить.

– На дальние границы посылают недоумков, так как считается, что живущие здесь сиды проблем не вызывают, – словно прочитав мысли альва, бросил Райнхард.

Лойтер потер грудь, пытаясь унять боль.

– Откуда ты знаешь?

– Эти ублюдки были слишком самоуверенны. Хотя, если бы не девчонка, тебя бы поджарили знатно.

– При чём тут Иола?

– Значит, ее зовут Иола?

– Для тебя – Иоланта, – сквозь зубы прошипел Лойтер. – Так при чём здесь она?

– А ты разве не знаешь?– Брови Райнхарда изломились и сошлись на переносице, а взгляд скосился на альва, который по определению не мог не заметить её энергетический выброс. Ведь альвы невероятно чувствительны, они ближайшие сородичи Изначальных, поэтому должны понимать и чувствовать больше остальных. Даже мелкие пикси повылазили из своих укрытий, когда девушка сотворила чары. Их взгляды до сих пор прожигали стихийнику спину.

– Да, конечно, почувствовал, – слукавил Лойтер и посмотрел на бледную девушку в руках незнакомца.