Айлеху досталось больше всех: он упал, мучительно застонал, согнулся, и из его ушей полилась кровь. Камень же, не выдержав распирающей его энергии, завибрировал и в одно мгновение схлопнулся, разорвав ладонь жнеца на части.

В воздухе вместе с ошметками и брызгами крови заискрилась золотая пыль. В следующее мгновение ничего этого не стало: дождь унес даже напоминание о том, что анимус правды существовал. А жнец, несмотря на изувеченную конечность, стремительно схватил Айлеха за шкирку и утащил в портал.

Насчет смерти Райнхард погорячился, но вот отказать себе в удовольствии не смог. Чувствуя, как стихия просит выхода, он порывом ветра подхватил Олдрика за ногу, подвесив вниз головой, и прошествовал с ним в купальню.

Игнорируя Еремиаса, причитающего позади, альх несколько раз окунул короля в холодную воду, а когда тот проснулся и забился в истерике, захлебываясь и плюясь проклятьями, стихийник приподнял короля повыше и отпустил. Олдрик шмякнулся в воду, погрузившись до самого дна. Еремиас с упреком качал головой, помогая королю выбраться, а альх, прислонившись к стене, лишь пожал плечами.

– Протрезвел?

Олдрик окинул альха презрительным взглядом, тряхнул головой и поднялся. Хотя хмель еще кружил голову, а внутри всё горело огнем от выпитого, он твердо стоял на ногах и ясно мыслил.

– Надеюсь, это не единственная цель, ради которой всемогущий альх снизошёл до нас, смертных?

– Ради хорошего веселья я могу обойти весь этот гребаный мир.

Целое минуту мужчины мерились тяжёлыми взглядами, и первым не выдержал Олдрик: он болезненно поморщился, хватаясь за голову, и упал в кресло, которое тут же пропиталось водой.

– Бесово пойло, Еремиас! Я же просил его разбавлять!

– Простите, повелитель, но я не могу за всем уследить. Когда вы…

Олдрик жестом заставил Еремиаса замолчать и, всё так же держась за голову, пригласил Райнхарда присоединиться и сесть в соседнее кресло.

– Спрашивать, почему после стольких лет ты решил передумать, я не буду. Да ты, наверное, и не ответишь. Но прежде хочу спросить: что связывает вас с Еремиасом? Сколько я ни пытался узнать, этот дурень мне так и не поведал. Может, ты удовлетворишь моё любопытство? Тогда на один вселенский вопрос станет меньше, по крайней мере, для меня. Ведь в прошлый раз ты готов был его… нас убить.

Райнхард откинулся на спинку и посмотрел на потолок, пересечённый деревянными балками. Если честно, он не только на первый вопрос не хотел отвечать, но и на второй. Да и вообще, бездна, отвечать на вопросы, в принципе. Это он пришёл за ответами. Поэтому альх долго молчал, чувствуя, как король, напротив, в ожидании подался вперед, а Еремиас нахмурил кустистые брови и отрицательно качнул головой. Старый пройдоха!

– Может, когда-нибудь ты задашь мне этот вопрос снова, и я отвечу, но не сейчас.

Олдрик хохотнул и расслабился, словно и не ожидал ничего другого. А потом положил руки на подлокотники и произнес:

– Тогда непосредственно к делу. Человеческая память коротка, прошу, напомни, на чём мы остановились в прошлый раз?

– Артефакт. Хотя, возможно, я действительно долго шёл и вам он больше не нужен. Ведь к чему такая вещь, если у короля жизнь и так сладкая? Верно?

Райнхард думал, что его слова заденут молодого правителя, но они короля только позабавили. Он рассмеялся, а потом выдал:

– Если мне удалось провести тебя, то что же тогда с остальным миром?

Бровь Райнхарда поползла вверх.

– На тот момент это был единственный способ выжить. В первый год после возвращения в Варак меня пытались убить…

– Четыре раза, – подсказал Емериас, внимательно вслушиваясь в разговор.

– Точно, четыре, и один из них практически удался. Если бы не Еремиас, мы бы сейчас не сидели здесь. Так вот, – Олдрик чуть повысил голос, – пришлось наступить на свои яйца, задушить на время жажду мести и затаиться. Но как, если нужно править? Сначала я думал устраивать показательные казни и, вместо сидов, казнить заключенных, приговоренных к смерти. Но это легко могли проверить. Да и не выход это – убийства. Я же тогда не знал, что ты одумаешься: хоть Еремиас и кормил меня байками, что это вот-вот случится, я не верил. До сих пор помню твой гнев, твоё лицо, преисполненное злобы… хотя и не думал, что пройдет семнадцать лет. Всё же я надеялся, что наша встреча случится немного раньше. Ну да ладно. В любом случае, тот план был негодным.

– И тогда ты решил прикинуться дурачком, не чурающимся крепкого пойла? Я же правильно понимаю, что вечное веселье, пиры, праздная жизнь, осыпание придворных благами – это все маска?

– Да, это была самая разумная идея на тот момент, которая, как видишь, работает и поныне. Я жив, и это самое главное. Конечно, мне не сразу удалось убедить совет, что фасад, за которым я скрываюсь, реальный, но несколько забойных пирушек, на которых одному пришлось подарить мешок золотых, а второму – часть земель, усыпили их бдительность. Да и свадьба с Арнелией, – от этого имени мужчину перекосило, – дала нужные всходы.

На вопрошающий взгляд Райнхарда Олдрик пояснил:

– Это сестра правителя Далирии, Минфрида, который возглавляет Совет пяти.

– Странно, что она тебя не убила.

– Ничего странного: пока у нас нет наследников, моя смерть ей невыгодна. Да и зачем убивать того, кто добровольно отдал правление в ее руки? Конечно, неофициально, но решения, что я принимаю, продиктованы ею и ее братцем, ведь я большую часть времени якобы невменяем.

После всего услышанного Райнхард стал чуть больше уважать Олдрика: стратегия длиною в треть жизни – это немыслимо. А Олдрик тем временем продолжал:

– Ты не думай, все земли, кроме клочка, подаренного мной, я не потерял, да и армия неустанно растёт день ото дня. Арнелия оказалась не только жадной и амбициозной – своего даже ради брата она не упустит, но также она оказалась трусливой: понимает, что армия – это сила королевства и ее нужно не только содержать, но и приумножать. Конечно, не без моих ухищрений ее в этом убедить.

– Неплохо, но кое-чего я не понял: если ты говоришь, что один из способов от тебя избавиться – это завести наследников, почему она не прибегла к этому? Или у тебя всё плохо с этим делом? – не смог удержаться от колкости альх. – Твои колокольчики звенят вхолостую? Или, может, ты любитель сладкоголосых мальчиков?

Олдрика язвительное замечание не зацепило, и он добродушно улыбнулся:

– С моими колокольчиками всё в порядке: пару бастардов имею, они, кстати, очень смышлёные парни, обучаются военному искусству. Просто Еремиас подает Арнелии напиток, который не дает возможность иметь детей. Возлежи она хоть с самим Безымянным, ее чрево не понесет.

Это предложение Райнхарду понравилось: путь до Варака был неблизкий, и тело требовало не только отдыха, но и развлечений, пока руна опять не позвала. И королева Варака прекрасно для этого подходила.

– Надеюсь, твоя жена красивая?

Теперь настала очередь Олдрика удивляться.

– Хочешь попробовать заделать мне наследничка?

– К черту наследников, хочу твою жену, – словно обсуждая пирожки на рынке, обронил стихийник, уже представляя, как будет под ним стонать королева Варака, наверняка статная и красивая, обвешанная дорогими побрякушками и укутанная в тяжёлую парчу и бархат, выгодно подчеркивающие ее стройное тело. Давно у него не было высокородных дам, и отказываться от подарка судьбы он не собирался. Картинки того, как он превращает высокомерие в покладистость, а спесь – в покорность, заполнили сознание.

– Надеюсь, ты не против?

Олдрик лишь усмехнулся:

– Пользуйся. Эту шлюху не имел только ленивый.

Улыбка на лице стихийника стала шире, настроение улучшилось. Может, и не зря он всё-таки проделал этот путь.

– Тогда предлагаю больше не отнимать друг у друга время. Рассказывайте про артефакт.