В этой пугающей атмосфере Иоанн устроил грандиозный банкет для герцогов Беррийского и Анжуйского в вечер их прибытия, на котором присутствовали герольды и музыканты. С виду все выглядело дружелюбно и доброжелательно, но под этим скрывались гнев и обида. Принцы приехали в Амьен в надежде на некий формальный акт раскаяния, который позволил бы помиловать герцога Бургундского без особых потерь для монархии. Но когда стороны встретились на следующее утро в епископском дворце под сенью большой апсиды собора, Иоанн ничего не уступил. В присутствии толпы знатных людей он заявил изумленным принцам, что убийство герцога Орлеанского было справедливым и праведным поступком. Он приказал убить кузена из чувства долга, потому что Людовик намеревался уничтожить короля, королевскую семью и французское королевство и решил захватить трон для себя. Иоанн прихватил с собой трех богословов из Парижского Университета, чтобы поддержать эту линию. Один из них, которому предстояло стать печально известным в последующие месяцы, был нормандцем по имени Жан Пети, который последние два года находился на службе у герцога. Пети был прирожденным мастером диспута, эрудированным и искусным ритором, который иногда выступал в качестве представителя Университета. При поддержке двух своих коллег он заявил, что убийство герцога Орлеанского было законным в глазах Бога и, было бы тяжким грехом оставлять его в живых. Иоанн, со своей стороны, заявил о готовности лично объясниться с Карлом VI. Но он сказал, что не намерен извиняться, и настаивал на том, что Карл VI должен быть благодарен ему за то, что он сделал. Переговоры продолжались десять дней и закончились безрезультатно[294].
Покидая Амьен, герцоги Беррийский и Анжуйский предупредили Иоанна, чтобы он не приезжал в Париж, если его не вызовут. Они не хотели, чтобы он появился в столице, где сила его поддержки среди населения и в Университете становилась все более очевидной. Но именно это Иоанн и намеревался сделать. Он сказал им, что имеет право защищать себя перед королем. Его истинная цель была очевидна. Он хотел мобилизовать своих сторонников в столице и взять под контроль больного короля и одиннадцатилетнего Дофина, символы власти, которую они не могли осуществлять сами. Как только встреча закончилась, Иоанн созвал войска в Аррасе для похода на Париж. Другим, прибывшим из Бургундии, было приказано собраться у ворот столицы и ожидать его прибытия. В Париже принцы были парализованы страхом. Валентина Висконти отказалась остаться и встретиться с убийцей своего мужа. Она бежала на Луару и укрылась в хорошо защищенной крепости Блуа[295].
Духами сопротивления были королева, которая была полна решимости не допустить, чтобы Дофин попал в руки герцога Бургундского, и Жан де Монтегю, главенствующая фигура среди государственный чиновников. Они нашли ценного союзника в лице восемнадцатилетнего Иоанна V, герцога Бретонского, который в эти недели стал играть решающую роль. Иоанн V не был заинтересован в борьбе за власть в Париже. Его амбиции ограничивались его герцогством, но он все больше втягивался в придворную политику, чтобы защитить свои интересы в Бретани. В 1406 году герцог Бургундский отказался от давних связей своей семьи с домом Монфор и вступил в союз с Пентьеврами, их главными соперниками. Новый союз был скреплен браком одной из дочерей Иоанна Бургундского с двенадцатилетним Оливье де Блуа, графом Пентьевр. Позднее Иоанн Бургундский был назначен опекуном юного графа. Это означало, что любая гражданская война во Франции, скорее всего, приведет к возобновлению древних распрей в Бретани, что могло только дестабилизировать правительство герцога. В ответ на это Иоанн V вступил в союз с герцогом Орлеанским. Договор между ними был заключен в сентябре 1406 года в Туре, когда Людовик проезжал через город по пути в Жиронду. В это же время Иоанн V выдал свою сестру замуж за главного соратника Людовика Орлеанского на юге, Бернара VII графа Арманьяка, который со временем стал лидером антибургундской партии во Франции. Смерть Людовика, несомненно, лишила союз Иоанна V части его ценности, но он остался верен ему. Он был искренне потрясен убийством и наглым поведением герцога Бургундского и возобновил свой союз с вдовой Людовика Орлеанского. Несмотря на свою молодость, Иоанн V уже был проницательным политиком, безусловно, более решительным и энергичным, чем пожилые и нерешительные члены Совета, находившиеся в оппозиции к герцогу Бургундскому в Париже. Он также распоряжался значительными силами. Как только королева узнала о планах Иоанна Бесстрашного, она призвала на помощь герцога Бретонского. Отложив все другие дела, Иоанн V покинул Нант 4 февраля с большой свитой из дворян, советников и военного эскорта. По оценкам итальянских наблюдателей, общая численность сил герцога составляла 1.500 всадников. К 15 февраля он достиг Парижа[296].
Вскоре после этого, примерно 18 февраля 1408 года, герцог Бургундский выступил на юг из Арраса в сопровождении вооруженного отряда численностью около 800 человек. Париж был в смятении. На дверях церквей появились плакаты и манифесты с требованием осуществить бургундскую программу реформ. Агитаторы организовывали публичные собрания. По перекресткам и площадям проезжали глашатаи, возвещавшие под звуки колоколов и труб о сменяющих друг друга ордонансах, с помощью которых орлеанистское большинство в Совете пыталось сохранить контроль над городом. Университет, всегда поддерживавший Бургундский дом, приобрел в пользование церковь аббатства Сен-Мартен-де-Шам на севере Парижа, и правительство было обличено в громогласных проповедях с его кафедры. 25 февраля Иоанн Бургундский достиг Сен-Дени. Герцоги Беррийский, Анжуйский и Бретонский выехали из города навстречу ему с письменным приказом, изданным Советом от имени короля, не входить в Париж с более чем 200 людьми. Иоанн пригласил их на великолепный пир, и отмахнулся от приказа. 28 февраля он триумфально въехал в город через ворота Сен-Дени. Его сопровождали два его брата, шурин граф Клевский и новый союзник герцог Лотарингский, который во время последней демонстрации силы Иоанна в 1405 году привел свои войска для поддержки герцога Орлеанского. Иоанн проехал по улице Сен-Дени в окружении, вооруженных до зубов, двенадцати пеших телохранителей и в сопровождении кавалькады из более чем тысячи вооруженных солдат, сформированных в баталии. Парижане толпились в прилегающих переулках и на перекрестках со своими семьями, как будто они были свидетелями торжественного въезда короля, ликуя и крича: "Ноэль!". Иоанн позаботился о своей безопасности. Бургундский отель был огражден со всех сторон блокпостами и гарнизоном из генуэзских арбалетчиков. Вскоре на этом месте начали возводить новый дворец, построенный с огромными затратами, в центре которого возвышалась знаменитая башня, в которой Иоанн проводил ночи. Эта башня до сих пор возвышается над улицей Этьена Марселя, единственная сохранившаяся часть парижского дворца герцогов Бургундских[297].
Утром 8 марта 1408 года, несмотря на попытки других принцев отговорить его, герцог Бургундский выступил с публичной защитой организованного им убийства на тщательно срежиссированной церемонии в большом зале отеля Сен-Поль. Зал был обыскан, все входы опечатаны, кроме того, через который зрители входили под надзором герцогской охраны. Сам Иоанн подъехал к дворцу, приветливо махая толпе, сопровождаемый кавалькадой дворян и доброжелателей, настолько большой, что арьергард процессии все еще выезжал из Бургундского отеля, когда авангард уже достиг дворцовых ворот. Король опять находился в отлучке, как это было с небольшими перерывами с начала января, а королева отказалась присутствовать. Председательствовал Дофин. Герцоги Беррийский, Анжуйский и Бретонский сидели вместе с ведущими представителями придворной знати на скамье рядом с ним. Не все из них были довольны своим присутствием. "Я здесь, чтобы служить королю, а не вам", — ответил герцог Бретонский, когда ему вручили приглашение от Иоанна Бургундского. На приподнятом над полом помосте в одном конце зала сидел прево Парижа в окружении сержантов Шатле, а вокруг него на ступенях расположились государственные служащие, весь королевский Совет и судьи Парламента. Напротив них на другом помосте стоял пресс-секретарь герцога Жан Пети в сопровождении канцлера герцога, офицеров и советников. Ректор, доктора и магистры Университета, около 400 приглашенных граждан Парижа и большое количество студентов и жителей, проскользнувших вместе с официальными делегациями, теснились в глубине зала. Сам Иоанн Бургундский вошел последним, один, в кольчуге под одеждой. Он молча поклонился собравшимся принцам, которые ждали на своих местах уже более трех часов. Затем он сел между герцогами Беррийским и Бретонским, и как записано в официальном бургундском отчете, "чему, упомянутый герцог Бретани, был не слишком доволен".
