Основные трудности, связанные с предполагаемой экспедицией в Уэльс, были связаны с логистикой. Необходимо было найти флот для длительного плавания вокруг мыса Лизард. Для этого потребовалось бы значительное количество транспортных судов. Английский опыт подсказывал, что в таком длительном плавании даже самые большие корабли могли взять на борт не более десяти-пятнадцати человек с лошадьми и снаряжением. Это означало, что для перевозки армии, которую Ла Марш намеревался набрать, требовался флот по меньшей мере из 120 судов. У французов своих больших кораблей не хватало и они рассчитывали на кастильских союзников, которые должны были их предоставить. Им также требовался эскорт из галер или вооруженных баланжье для защиты транспортов, когда они будут проходить мимо крупных английских центров каперства — Дартмута, Плимута, Фоуи и Бристоля. Изначально предполагалось получить их из Кастилии. Энрике III Кастильский в начале года с большой помпой принял французского посла Шарля де Савуази и засыпал его подарками. Но, к несчастью для Савуази, его появление в Кастилии совпало с визитом кастильского посольства в Англию, которое пыталось договориться о продлении действующего морского перемирия между двумя странами. Кастильский король, похоже, не хотел брать на себя обязательства, не зная результатов этих переговоров. В итоге англо-кастильское перемирие было продлено только до середины лета. Поэтому кастильское правительство поспешило отправить в Париж посольство с обещанием предоставить сорок полностью вооруженных и оснащенных карраков. К тому времени, однако, уже наступил июль. Большая часть благоприятного для войны сезона была уже потеряна. Герцог Бурбонский настаивал на том, чтобы кастильцы прислали корабли к намеченной дате отправки в середине августа, до которой оставалось всего пять недель. Но было уже слишком поздно. Французам удалось нанять только несколько торговых судов в северной Кастилии. В создании остального флота они рассчитывали на королевский арсенал в Руане. Но это вряд ли было реалистично. Арсенал бездействовал в течение двух десятилетий. Такое крупное промышленное предприятие, как арсенал, нельзя было просто запустить в работу по собственному желанию. Для этого требовались опытные корабельщики, гребцы и офицеры. Их трудно было найти быстро после пятнадцати лет мира. 15 августа 1404 года в Бресте и Арфлёре собрались компании энтузиастов, воодушевленные перспективой войны против короля-узурпатора Англии. Среди них были самые известные паладины Франции и Нидерландов. Но для их перевозки имелось всего шестьдесят два транспортных судна, включая двадцать наемных кастильских карраков. Это число было подтверждено подсчетом, проведенным английскими шпионами и это было примерно половина того, что требовалось. Граф Ла Марш ждал в Париже улучшения ситуации, пока его враги распускали слухи о его праздности и никчемности[178].

Войска, предназначенные для похода в Гасконь, получили свои приказы только в июне. К тому времени все мысли об осаде Бордо или Байонны были оставлены за неимением кораблей и людей. Вместо этого были сформированы две сравнительно небольшие армии, одна в Лиможе под командованием коннетабля Шарля д'Альбре, а другая в Лангедоке под командованием 24-летнего графа Клермонского, старшего сына герцога Бурбонского. Обоим было приказано сосредоточиться на более скромной задаче — сокращении англо-гасконских гарнизонов на французской территории[179].

Граф Клермонский поднял свое знамя в Сен-Флуре в Оверни в июле 1404 года. По пути на юг к нему присоединились ведущие дворяне Лангедока со своими свитами и южные сенешали с ополчениями своих округов. Но, судя по всему, всего у графа было не более 900 или 1.000 латников, плюс неопределенное количество пехоты и лучников. Их главная цель была продиктована интересами графа Фуа, чей старший сын Жан, виконт де Кастельбон, сопровождал армию графа Клермонского. Замок города Лурд, главенствующий своей огромной квадратной крепостью на вершине скалы над долиной Гав-де-По, находился на территории, завоеванной графами Фуа в конце 1370-х годов. В течение всего этого периода крепость удерживал Жан де Беарн, стареющий капитан-рутьер и внебрачный кузен великого графа Гастона Феба, который правил Беарном и Фуа на протяжении большей части предыдущего столетия. Преданность англичанам позволила Жану захватить по меньшей мере дюжину небольших замков в регионе и обложить данью большую часть провинции, накопив при этом значительное состояние. В это время он жил на свои богатства в Бордо, оставив защиту своего горного анклава на сына, которого также звали Жан. Для англичан Лурд был слишком далеко от Бордо, чтобы представлять реальную стратегическую ценность. Но он оставался полезным козырем в переговорах правительства Бордо с графом Фуа. Поэтому они подкинули Жану денег и обещаний и убеждали его держаться. К тому времени, когда в начале августа 1404 года граф Клермонский подошел к крепости, она была хорошо подготовлена к обороне и взять ее штурмом было практически невозможно. К тому же она находилась вне досягаемости артиллерии и была слишком хорошо снабжена припасами, чтобы ее можно было заставить сдаться голодом. У графа Клермонского не было сил и средств на долгую осаду. Поэтому он довольствовался захватом нескольких замков-сателлитов, а затем заключил унизительное перемирие, по которому согласился заплатить Жану де Беарну не менее 12.000 франков и 100 марок серебра за сохранение мира по крайней мере в течение следующих тринадцати месяцев. В сентябре граф Клермонский отошел к Сен-Северу на юго-восточной границе Гаскони. Здесь он занял четыре незначительных укрепленных пункта и безуспешно пытался получить patis с остальных, после чего отступил на север за Дордонь и оставил англичанам места, которые они только что потеряли. Это была небольшая отдача за столь большие усилия[180].

Шарль д'Альбре добился большего, причем в стратегически более значимом регионе. Он поднял свое знамя в Лиможе в конце августа, а 1 сентября 1404 года осадил Курбефи с армией в 1.200 латников и 300 арбалетчиков. Развалины возле деревни Сен-Николя на одной из самых высоких точек плато Лимузен — это все, что сохранилось от этой великой крепости XII века, которая когда-то была одним из самых укрепленных мест в регионе. В отличие от большинства отдаленных гарнизонов, которыми командовали гасконцы, Курбефи удерживался группой английских капитанов с гарнизоном, который, по крайней мере, частично состоял из англичан. Их командир, Томас Харви, был приверженцем Ланкастеров, бывшим офицером Джона Гонта, который был послан из Англии в 1401 году, чтобы принять командование над этим местом. Но Курбефи, как и Лурд, находился слишком далеко от Бордо, чтобы его можно было должным образом укрепить и пополнить припасами, а в 1404 году его гарнизон был ослаблен тем, что большая его часть была выведена в Англию во время восстания Перси. Призывы Харви о помощи остались без ответа и после семинедельной осады он согласился сдать город в обмен на безопасный проход для себя и своего гарнизона и скромную плату в 2.000 франков за припасы в замке. Тем временем отряды из армии Шарля д'Альбре быстро расправились с гарнизонами замков-сателлитов Курбефи в этом регионе. Большинство из них предпочли скорее продаться, чем подвергнуться риску штурма. Ни одно из этих мест не было жизненно важным для обороны Гаскони, но они имели большое символическое значение, и их потеря подорвала дух сопротивления в Бордо.

В конце ноября 1404 года Гийом-Аманье де Мадайян, взявший на себя ответственность за оборону города, доложил Генриху IV, что все его значимые крепости в Лимузене и Перигоре уже потеряны. Если Генрих IV срочно не пришлет помощь в герцогство, добавил он, то остальные крепости, вероятно, будут захвачены в ближайшее время. Это было преувеличением и в итоге его мрачный прогноз так и не подтвердился, так как у французских военных казначеев закончились деньги, и командиры больше не могли платить своим войскам. Когда в начале ноября граф Клермонский и коннетабль наконец соединили свои силы в южном Перигоре, они быстро свернули кампанию, вместо того чтобы идти к Жиронде, как ожидали англичане. Шарль д'Альбре разместил свою свиту на зимние квартиры в Коньяке. Остальная часть армии была распущена[181].