Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Оуэн и Мореле были предупреждены шумом сражения и успели организовать своих людей. Когда англо-гасконцы атаковали, их встретили залпами арбалетного болтов, в то время как Оуэн и Мореле во главе латников обошли и атаковали нападавших с тыла. Сражение происходило врукопашную в темноте, лишь кличи "Нотр-Дам" и "Святой Георгий" были единственным средством идентификации. Англо-гасконцы были отброшены назад, а затем были загнаны в тупик в деревне Субиз. Сэр Томас Перси был захвачен в плен каким-то валлийцем. Гасконец сеньор де Марей сдался вместе с ним. Английские сенешали Сентонжа и Ангумуа тоже были пленены. Но капталь не сдавался, он разил французов направо и налево своим топором, рубя всех, кто приближался к нему, пока и его все-таки не одолели. Как и король Иоанн II в битве при Пуатье, капталь, говорят, потребовал сказать, был ли его пленитель джентльменом, "ибо я отказываюсь сдаваться не джентльмену, даже если умру от этого". На самом деле его пленитель был крайне бедным человеком, но он мог правдиво сказать, что "благородно рожден, от рыцаря и дамы". После пленения капталя остальная часть его армии рассеялась и бежала. Хьюитт, который лучше знал местность, пробрался обратно через ров в замок. Сэр Джон Крессвелл, сэр Джон Деверо и еще несколько человек сумели последовать за ним. Когда французы приготовились к штурму стен замка, Хьюитт и его соратники выторговали у врага безопасный выход. Они были единственными капитанами англо-гасконской армии, которым удалось спастись. С наступлением дня ворота замка были открыты, и французы овладели им[222].

Хотя в битве при Субизе участвовало очень мало людей, возможно, 600 или 800 с каждой стороны, она ознаменовала конец последней надежды англичан на спасение Пуату и Сентонжа. Поскольку города не могли противостоять осаде, у капталя не было никакой реальной альтернативы, кроме как сделать ставку на внезапное нападение на врага в поле. И эта авантюра почти удалась. Но в результате поражения англичане лишились почти всех своих командиров и, вероятно, около половины надежных войск на юго-западе. В Бордо все управление находилось в руках сенешаля, сэра Томаса Фельтона. Но теперь он был не более чем зрителем. К северу от Жиронды оставалась горстка гарнизонов, но их сократили до минимума, чтобы усилить армию капталя. Но и этим людям из гарнизонов нечем было платить. Деньги, вывезенные из казны в Пуатье, которыми можно было бы заплатить 1.000 человек за квартал, были потеряны, когда сборщик налогов Пуату был убит грабителями, когда пытался добраться до Ла-Рошели. На западе острова и прибрежные районы Сентонжа сдались Мореле де Монмору и Жану де Рье сразу после битвы. Затем объединенный французский и кастильский флот отправился на север, чтобы блокировать Ла-Рошель. 30 августа 1372 года основная часть французской армии во главе с герцогами Беррийским, Бургундским, Бурбонским и коннетаблем двинулась из Пуатье на запад, чтобы разобраться уцелевшими частями английских и гасконских войск. В тот же день герцог Анжуйский собрал армию Лангедока в Ажене и приготовился к походу по долине Гаронны. "Увы, Гиень, теперь ты действительно потеряна", — сказал пленный капталь Мореле де Монмору. "Что вы такое говорите? — ответил Мореле, — Гиень завоевана"[223].

В Англии все усилия Эдуарда III терялись в хаосе противоречивых целей и административного беспорядка. Поток ужасных новостей из Аквитании дошел до Вестминстера через две недели. Министры короля к тому времени уже поняли, что страх перед вторжением в июне и июле был обманом и что вся Аквитания может быть потеряна, если не будут приняты решительные меры по ее укреплению. Вероятно, на второй неделе августа они разработали еще один стратегический план, четвертый с начала года. На побережье Кента у Даунса ждала очень большая армия, около 6.000 латников и лучников. Новый план, по-видимому, состоял в том, чтобы высадить их на северном побережье Бретани и, освободив Бешерель, двинуться по суше в Пуату, предположительно перейдя Луару по мосту в Нанте. 11 августа 1372 года король выехал из Виндзора на побережье. Он сообщил двум архиепископам, что решил вести войну с врагом manu forti (сильной рукой). К сожалению, из-за частой смены планов Эдуарда III у него не было возможности сделать это. Многие из людей, ожидавших отправки у Даунса, не имели лошадей, поскольку считали, что им предстоит сражаться на море. У побережья ждал большой флот — 376 кораблей, согласно отчетам, дошедшим до хорошо информированной итальянской общины в Авиньоне. Но они находились в неподходящем месте для похода на Бретань. Эдуард III прибыл в Сэндвич 27 августа и взошел на борт своего флагманского корабля Grace Dieu. Но его корабли были прижаты к якорной стоянке в Даунсе сильными встречными ветрами, которые продолжались в течение месяца. С другой стороны, Джон Невилл, который ждал в Саутгемптоне со своими людьми, находился в подходящем месте, чтобы достичь Бретани, но у него не было кораблей. Ни одна из назначенных ему барок из Западной Англии не прибыла. Зафрахтованных судов в Голландии и Зеландии было достаточно, чтобы перевезти лошадей отряда Невилла и их отправили вперед. Невилл и его люди были вынуждены без дела околачиваться в полях около Саутгемптона из-за "полного дефолта военно-морского флота", как он объяснил, когда много лет спустя мстительный Парламент обвинил его в неправомерных действиях[224].

* * *

5 сентября 1372 года французская армия подошла к Ла-Рошели. Горожане уже приняли решение о капитуляции. Они захватили город и арестовали английский гарнизон, который упрятали в камеры городской тюрьмы. Фруассар рассказывает красивую историю о том, что капитан Ла-Рошели, англичанин Филипп Мэнсел ("не очень умный человек"), был приглашен мэром на обед и обманом принужден к организации смотра гарнизона. Смотр состоялся на равнине перед воротами замка на следующее утро, в то время как горожане ворвались в замок за спиной застигнутого врасплох гарнизона. Правда, вероятно, была более прозаичной: потерявшие бдительность дозорные и ночная атака. Несомненно то, что когда подошли французы, горожане яростно занялись разрушением цитадели, чтобы их больше никогда не контролировали гарнизонные войска обеих сторон. Только 8 сентября, когда они выполнили эту задачу, они открыли ворота, чтобы впустить французскую армию. Английский капитан был передан герцогу Беррийскому, а войска герцога с триумфом прошли через город.

В остальной части Пуату сопротивление быстро прекратилось. Как и после сдачи Пуатье, французы занялись захватом всех небольших гарнизонов вокруг Ла-Рошели, которые в противном случае могли бы сделать жизнь только что сдавшегося города невыносимой. Изолированный замок Бенон, расположенный к востоку от Ла-Рошели, был взят штурмом, а весь гарнизон предан мечу. Маранс, расположенный к северу от города, удерживался гарнизоном брабантских наемников, которые сдали его и перешли к французам, чтобы не подвергнуться той же участи. Этот урок не прошел даром для дворян Пуату, которые все еще держались в Туаре. Герцог Беррийский написал их предводителям письмо с предложением договориться. Пуатевинцы хоть и не сдались, но старались не терять связи с герцогом. В середине сентября большинство из них решило подать в суд. Несколько несогласных покинули крепость и присоединились к английскому гарнизону в Ниоре. Остальные, епископы Лусона и Майлезе и двадцать три ведущих светских барона Пуату, назначили полномочных представителей для ведения переговоров. Они предстали перед герцогами Беррийским и Бургундским в их лагере под Сюжером, небольшим обнесенным стеной городком к востоку от Ла-Рошели, где французская армия вела осаду англо-гасконского гарнизона. 18 сентября 1372 года было заключено перемирие для всей провинции Пуату до 30 ноября, при условии, что если Эдуард III или принц Уэльский лично не помогут Туару до этой даты, подписавшие соглашение подчинятся Карлу V. Лейтенанты Карла V обязались, что все перешедшие на их сторону сохранят свои владения и будут жить в мире как вассалы короля. В то же время их лидер Луи д'Аркур, добившись обещания на возврат своих владений в Пуату, заключил частную сделку, по которой лейтенанты французского короля обещали ему вернуть все его конфискованные владения в Турени и доходы от его баронства Сен-Совер в Котантене, как только оно будет отвоевано у англичан[225].

вернуться

222

Chron. premiers Valois, 238–41; Istore, ii, 123–5; Froissart, Chron. (SHF), viii, 66–71; *Froissart, Chron. (KL), xviii, 506; Col. doc. Murcia., viii, no. 103.

вернуться

223

Rec. doc. Poitou, v, 416–17; Ord., v, 565–7; Chron. premiers Valois, 241–2; Itin. Ph. le Hardi, 85; AD Côte d'Or B11749. Герцог Анжуйский: BN PO 2556, Roucy/7; 2776, de St.-Rion/4; 1910, Geneve/1; 1836, Marcenac/5, 6; 1896, Mauny/8; PO 548, Budes/4; etc.; *Hay du Chastelet, 378; Morice, Preuves, ii, 49–50. Герцог Анжуйский был в Ле Мас д'Ажене 7 сентября: BN PO 2037, Montpezat/11.

вернуться

224

Королевская армия: PRO E403/446, mm. 28 (2 августа), 29 (5, 11 августа), 31–3 (16 августа); E101/30/13, m. 7; E101/31/33–5, 37, 39–40, 32/12–21, 26, 30 (mm. 2, 6); E364/9, mm. 13 (Уорик), 14 (Херефорд); E364/12, m. 9 (Зуш); E101/397/5, fols. 52vo–54; 'Dispacci di C. da Piacenza', 42; Walsingham, Hist. Angl., i, 315; Eulogium, iii, 339; Foed., iii, 960, 962; Parl. Rolls, v, 258 (9). Армия Невилла: Parl. Rolls, v, 312 (34); PRO C76/55, m. 16; E403/446, m. 38 (29 сентября).

вернуться

225

Itin. Ph. le Hardi, 86; AN KK 251, fols. 90, 98; Froissart, Chron., viii, *pp. clv–clix, 75–80, 86–8, 97; Istore, ii, 126–7; Chron. Bourbon, 91–2; Gr. Chron., ii, 166; Mandements, no. 918; AN JJ 104/156; Letters B. du Guesclin, no. 520.

49
{"b":"832610","o":1}