Для неё было важно понять причину такого глупого поступка.

– Я узнаю. Этого достаточно, – наступила моя очередь загадочно улыбнуться, объяснив неочевидную для неё вещь.

Немного подумав, мастер меча приняла решение. Она сделала довольно смелый шаг, проглотив неизвестные пилюли, полученные от незнакомца. Неужели я стал свидетелем жеста доверия в порыве невероятной щедрости? Если ждёт благодарностей или моего одобрения, то зря. Хмыкнув, никак не стал это комментировать, поступив точно так же.

– Прости, сейчас я превращусь в страшное чудовище. Надеюсь, это не оскорбит твоё чувство прекрасного, и ты никому не расскажешь того, что здесь видела.

Всё же призрачное ощущение возникшего партнёрства и нависшей опасности сказалось на мне больше, чем я думал. Не понимаю, с чего вдруг стал таким разговорчивым? Неужели из-за этой женщины? Нужно как можно скорее потискать Тошэхне, произнести заклинания рассеивания очарования и избавления от зла, а также проверить кровь на наличие посторонних веществ. Способ проверенный и рабочий.

– Надейся, – уклончиво, с ноткой ехидства, ответила багровая ведьма, показывая, что намерена выжить.

Словно догадавшись, о чём я подумал. Впрочем, такой настрой мне нравится больше, чем прежний фатализм.

– В свою очередь я не стану рассказывать о том, что ты пряталась за спиной мужчины, позволив ему собой командовать, – перешёл к шантажу и угрозам, поскольку, так надёжнее.

– Знаешь, я знаю тебя всего ничего, а уже хочу убить, – с милой, и столь же фальшивой улыбкой, пожаловалась женщина.

– Я тоже. Давай поскорее закончим это дело и разойдёмся, чтобы больше никогда не встречаться.

Трансформировав своё тело в студенистый куб, начал стремительно увеличиваться в размерах, заполняя пещеру. Сменив выражение лица, мастер меча поспешила отойти от меня подальше, вынужденная подчиниться унизительному требованию мужчины. Она знала, насколько опасно касаться этой прозрачной, голубоватой, мягкой и податливой на вид желеобразной массы. С сомнением посмотрев на меч, решила, что попытается убить меня позже… если выживем.

Описывать последующие, долгие часы борьбы с чёрно-красным приливом из хитиновых тел, усиков, жвал и ножек – бессмысленно. Гигантские муравьи, словно обезумевшие пёрли вперёд, давя своей шевелящейся, кусачей массой, не считаясь с потерями. Назвать это сражением у меня язык не повернётся. Ни рук, ни ног, ни оружия у меня не было. Вместо борьбы я пытался их всех обнять, проглотить или на худой конец облизать. Однако их было так много, что я просто физически не мог этого сделать. Более того, они давили так сильно, что задние ряды проталкивали через меня передние, превратив меня из киселя в густую кашу. Я просто не успевал их растворять, так что работы вскоре прибавилось и мастеру меча. В любом случае ослеплённые, залитые липкой, тягучей массой, разъедающей не хуже кислоты, размягчающей их тела, бросающиеся на всё, включая сородичей, эти гигантские муравьи не представляли для неё прежней опасности. Однако бесстрашных, чрезвычайно агрессивных насекомых было слишком много.

Поскольку меня окружала сплошная масса муравьёв, не прекращающих попыток закусать до смерти, растащить по кусочкам или похоронить под собой, я потерял возможность следить за происходящим вокруг. Не знаю, сколько времени им понадобилось, сопротивлялся как мог, чтобы всё-таки разорвать меня на части. Не выдержал распирающего меня изнутри давления проглоченной, но не переваренной добычи. Пускай, как таковой, боли я не испытывал и чувство страха у меня было подавлено, однако ощущения всё равно весьма неприятны. Второй раз на такое издевательство над собой точно не соглашусь. Я долго мучился, пытаясь удержать сознание целым, а не фрагментированным, варившись в каком-то бесконечном кошмаре, уже не различая, где фантазия, а где реальность. Происходящее в этой пещере вполне способно затмить любой кошмар.

В какой-то момент времени я потерял сознание, больше не в состоянии контролировать сотни маленьких, разделённых кусочков своего тела, облепивших муравьёв, беспорядочно дёргающихся в агонии, куда-то бегущих, с кем-то дерущихся, этим только усиливая воцарившийся здесь хаос. Мне было очень… очень плохо. Мысли стали вялыми, тягучими, раздробленными, упростившимися до предела. О последних воспоминаниях вообще лучше не говорить. Я от них точно рехнусь и теперь целый год не смогу уснуть из-за кошмаров. Какая мерзость!

Из плотной мешанины мёртвых муравьиных тел, будто бы сваренных в кипятке, склеенных застывшей слизью в сплошную массу, надёжно запечатавшую маленькую пещеру, начали стекать голубоватые капли полупрозрачной, вязкой жидкости. Собравшись вместе на свободном участке земли, чуть дальше в туннеле они превратились в невысокого, худощавого парня дроу в очень драных штанах, надетых на голое тело. Болезненно поморщившись, сонными, мутными глазами он растерянно огляделся по сторонам, будто не мог вспомнить, где находится. Через пару секунд его стошнило, а потом ещё раз. Когда сильные, мучительные спазмы желудка прекратились, он снова, но на этот раз прояснившимся взглядом осмотрелся.

Помотав головой, отгоняя отвратные, кошмарные видения, озабоченно спросил, – Куда эта ушастая язва делась?

Надеюсь, она смогла пережить этот ад и благополучно из него выбралась. Хотя она мне не нравилась, но это не повод желать ей смерти. Не каждый решится на самопожертвование во имя общей цели, следуя данному слову.

– Всё, я домой. Устал. В следующий раз жду дражайших родственников в гости, дайте подумать, никогда!

Пытаясь поднять себе настроение, начал нести всякие глупости.

– Теперь к вещам, которые я пережил, можно добавить ещё одну. Если кто-то будет угрожать меня съесть, буду говорить, что это ему не поможет. Интересно, что ещё я не пробовал? Пережить падение в жерло вулкана?

Меня начало немного трясти от накатившего нервного напряжения. У всего есть своя цена и свои недостатки. Архимагов школы трансформации, я до сих пор льщу себе надеждой, что достоин этого громкого звания, убить крайне сложно. Проще их свести с ума, запереть в другом облике, а ещё, подловить на излишней самоуверенности. Сегодня я легко мог умереть или поверить в то, что на самом деле являюсь студенистым кубом. Меня страшила перспектива провести остаток жизни полуразумной слизью. Было бы ещё хуже, если бы довёл себя до неконтролируемых и необратимых мутаций. Я ведь ненастоящий метаморф, как некоторые считают.

Пройдя ещё сотню метров, мимо отдельных, мёртвых муравьёв, около очередной груды тел увидел прислонившуюся к стене, бледную, плохо выглядящую женщину, что недавно грозилась меня убить. Её дыхание было слабым, а глаза оставались закрытыми. Впрочем, услышав мои шаги, она их открыла.

Криво улыбнувшись жуткой улыбкой, женщина, чьего имени я до сих пор не знал, поинтересовалась.

– Ты точно дроу-метаморф?

Она словно прочитала мои недавнии мысли. Понимаю её сомнения. Метаморфы способны менять свой облик, но не биологическую природу. Также они не способны столь свободно, как маги, играться с массой своего тела.

– А ты поверишь моему слову? – задумчиво посмотрел на то, что осталось от её ног.

– Нет, – не задумываясь ответила умирающая мастер меча.

Видимо, последний муравей сумел своими огромными кусачками по самые колени отхватить ей обе ноги. Даже не представляю, как она так подставилась, а после этого ещё и убила его. Чтобы не истечь кровью, мастер меча ткнула обрубками ног в прилипший к мёртвому муравью ком студенистого куба, прижигая страшные раны, залепив их липкой массой. Потрясающая сила воли. Вот только она всё равно умирала. Глубокая, рваная рана на боку, в дополнение к желудочному соку студенистого куба, попавшему в кровь, не способствуют долгой и счастливой жизни. Она сумела продержаться до этой минуты только благодаря моей пилюле и всё той же железной воле.

– Уродливое зрелище, верно? – неожиданно, с грустью спросила женщина.