Валентин подошел к телевизору, подвинул его от края ближе к стене.

– На каком складе? – спросила Лида. – Какие склады ночью?

– Хороший склад, – сказал Валентин. – Я с ребятами заранее договорился, чтобы подождали. Мебель прикрыли как полагается. За хранение заплатил. Ничего с ней не должно случиться. А что, надо было Раисе оставить? Ее мальчишки и так все поцарапали. Или уже было поцарапано?

Лида покачала головой.

– Пианино, наверное, совсем расстроили, – предположил Валентин, подходя к инструменту и открывая крышку. Лида с удивлением слушала, как из-под его пальцев возникает красивая мелодия.

– Ты умеешь играть?

Он засмеялся, поцеловал ее:

– Ты обо мне ничего не знаешь.

Лида пребывала в полной растерянности. Она все еще не могла поверить, что Валентин все-таки приехал, привез мебель, хоть и не всю. Какая-то непонятная история с ночным складом, воспоминания о сумасшедшей юности. И на пианино играет!

– Конечно, не знаю, – согласилась Лида, окончательно сбитая с толку. – Что за сумасшедшая юность? Это на той фотографии, где ты с какими-то крутыми парнями? Что ты вытворял?

Валентин стал серьезным:

– Не важно. Это было давно. Главное, я сумел вовремя остановиться и переключиться на деятельность, не предусмотренную Уголовным кодексом. А остальные парни с той фотографии потом оказались в тюрьме.

И он направился в ванную, напевая на ходу:

– Там сидела Мурка в кожаной тужурке…

Лида задумчиво посмотрела ему вслед. Потом ласково провела рукой по пианино: наконец-то оно здесь – память о маме. Лида нажала клавишу, слушая звучание ноты.

Увидев на экране сотового номер своей бывшей жены, Валентин помедлил немного, но на звонок все-таки ответил.

– Узнал? – спросила Вика. – Мне нужна твоя помощь. Не телефонный разговор. Давай встретимся.

Он согласился встретиться в кафе. Официант принес им кофе, который они пить не стали.

– Чем я могу тебе помочь? – спокойно спросил Валентин.

– Я многое передумала за последнее время и многое поняла. Я была не права, – проникновенно произнесла Вика и замолчала.

Он невозмутимо ждал продолжения. Вика дотронулась до его руки. Валентин убрал руку.

– Если ты сказала Лиде, что мы здесь, или нас кто-нибудь сейчас сфотографирует и покажет ей…

– Столько интересных идей, – невесело улыбнулась Вика. – Нет, Лида ничего не знает. Неужели ты с ней всерьез?

– Да, у нас семья, – подтвердил он. – Мне с ней хорошо, спокойно.

– «Спокойно». Конечно! Она никуда не денется, что бы ты ни вытворял, с кем бы ни развлекался.

– Я не собираюсь ни с кем развлекаться. Ты ничего не поняла. «Спокойно» – это значит, что Лида – открытый честный человек, не способный ни на какие интриги.

– А я что, интриганка, по-твоему? – оскорбилась Вика.

– Конечно. Выманила меня сюда обманом. Какая тебе помощь нужна?

– Нужна. Очень. Я не могу без тебя, – тихо сказала она, глядя в его глаза.

– Когда у меня все наладилось, вспомнила. Нищим я тебе был не нужен.

Вика пересела поближе к нему, повторила, все так же проникновенно заглядывая в его глаза:

– Я же сказала, что была не права. Не могу поверить, что мы расстались навсегда. Я не переживу…

Валентин встал.

– Да ты посмотри на себя, какой ты, – закричала она в отчаянии, не обращая внимания на посетителей, которые оглядывались на нее, – молодой, красивый, талантливый, а она…

Валентин ушел. Вика сидела, судорожно сжимая пальцы. Глубокий вдох – выдох. К черту эмоции, так ничего не добьешься. Немного пришла в себя, набрала номер дочери Данилина, с которой у них было что-то вроде приятельских отношений.

– Оля? Есть разговор, – решительно сказала она. – Сейчас свободна?

* * *

Оля ела маленькой ложечкой затейливое пирожное, пила кофе и говорила, манерно растягивая слова:

– Как-то странно. Ты что, предлагаешь мне завести роман с твоим бывшим мужем?

– Он же тебе всегда нравился, – сказала Вика.

– Да, еще бы, но…

– Ко мне он точно не вернется. Но меня просто убивает, что он променял меня на какую-то старуху. Ты – молодая, красивая. Это не так обидно.

– Не знаю… – протянула Оля, подцепляя ложечкой очередной кусочек пирожного.

Вика уже не могла смотреть, как она ест. Сама она сейчас была не в состоянии даже допить свой остывший кофе.

– Слушайся меня, – сказала Вика этой мямле, – я скажу, что надо делать. Знаешь, что Лидина девчонка тебе не чужая?

– Да, папаша дает, конечно, – равнодушно кивнула Оля.

– Значит, у тебя есть предлог…

И Вика подробно объяснила Оле порядок действий. Конечно, Вика не сказала этой дурочке всей правды, не раскрыла весь свой план, который казался ей таким хитроумным. Основной ее целью было рассорить Валентина с Лидой, увести его от нее. Если Оле удастся хоть ненадолго увлечь Валентина или хотя бы Вике удастся убедить Лиду, что это так, то Лида выгонит неверного мужа, и он никуда не денется – вернется к ней, Вике.

* * *

Следуя Викиным инструкциям, Оля заявилась к Лиде:

– Добрый вечер. Я подумала, как-то нехорошо вышло. Все-таки, Танечка мне выходит сестра. Вот, игрушки привезла. Может, помочь чем-нибудь?

– Спасибо, – ответила Лида. – Но у моей дочери есть любящий заботливый отец, и мне не хотелось бы, чтобы она когда-нибудь узнала, что у нее есть… другие родственники.

Оля горько вздохнула: ее несправедливо обидели, ее благородный порыв так жестоко отвергнут!

– Ладно, проходи, – сжалилась над ней Лида, хоть и не поверившая полностью в бескорыстность Олиного визита.

* * *

Результаты не заставили себя ждать. Оля стала наведываться каждый вечер, причем самым излюбленным ее занятием стала прогулка вместе с Валентином и Танюшкой. Лиде не оставалось ничего другого, как мрачно наблюдать из окна за этим безобразием.

Лида терпела это целых два месяца, пока, наконец, в один из дождливых вечеров поздней осени, не высказала все накопившееся в ней возмущение.

Валентин пришел с работы поздно. Лида вышла в прихожую и сразу же раздраженно сообщила:

– Ужин сам разогреешь. Я устала, хоть душ приму. Целый день от Танюшки не могу отойти. Еще эта Оля весь вечер болталась, тебя ждала.

– Почему меня? – равнодушно переспросил уставший Валентин, снимая мокрую куртку.

– Потому что! Заметно же, что ее только ты интересуешь. Помощи от нее никакой. Только лишнее беспокойство.

Валентин молча переобувался.

– Ты меня вообще слышишь? – спросила Лида.

Он также молча кивнул.

Лида пошла в ванную принимать душ, но вовремя заметила, что кончился шампунь. Вспомнила, что покупала новый, но не успела вынуть, потому что Танюшка капризничала. Так и остался флакон с шампунем в пакете в прихожей.

Лида вышла из ванной, достала из пакета, брошенного на стуле, новый шампунь. Из гостиной доносился голос Валентина. С кем он разговаривает? По работе? Но ведь только что пришел. А может, с Олей?

Лида на цыпочках подкралась к двери в гостиную, приоткрыла ее, прислушалась.

– Да, достала уже, – говорил Валентин. – Хоть домой не приходи. От нее нужно срочно избавиться. Поможешь? – и добавил после паузы:

– Всегда знал, что на тебя можно положиться. Завтра встретимся, обсудим детали.

Лида, потрясенная услышанным, прошла в ванную. Посмотрела в зеркало на свое отражение: ее лицо, искаженное ужасом, показалось ей отталкивающим. Не удивительно, что от нее хотят избавиться…

Она села на край ванны, пытаясь успокоиться, потом вскочила и побежала на кухню.

Уставший Валентин, уже переодевшийся в домашнее, без особого интереса заглядывал в кастрюльку, обнаруженную в холодильнике. Лида быстро вошла, попыталась отобрать у него кастрюльку, сказала очень ласково:

– Валечка, ты же устал, отдохни. Давай я все приготовлю.