— Шэрон не умерла, — сообщаю я. — Пока мы разговариваем, она опустошает твой счёт и отправляет в полицию копию платежей, которые ты переслал убийце. Если я не ошибаюсь, вы, юристы, называете это «документальным доказательством».

Мобильный телефон снова вибрирует. На этот раз он берёт его и начинает читать сообщения.

— Тебе, наверное, интересно, что случилось с человеком, которого ты нанял для её убийства. Так вот, он тоже не умер. Он находится в медицинском центре Харборвью и даёт показания против тебя.

Бейли бледнеет.

Я поднимаю палец вверх.

— Ты их слышишь?

Он оглядывается вокруг, ничего не понимая.

Я занимаю высокий пост уже много лет, и мужчины смотрят на меня с почтением и завистью. И всё же никогда в жизни я не чувствовал себя более могущественным.

У Бейли округляются глаза. Наконец, он улавливает вой сирен. Полицейские машины ещё далеко, но они скоро будут здесь. Я оставил ворота и дверь открытыми для них.

— На твоём месте я бы опустил пистолет.

Запаниковав, Бейли пытается сбежать. Я набрасываюсь на него и заставляю бросить оружие. Пока мы катаемся по полу, мать отталкивает пистолет подальше. Я бросаюсь на Бейли с ударом, на который он быстро отвечает не менее мощным хуком.

Он старше меня на двадцать лет, но гораздо крупнее. Ему удаётся поменять наши позиции и обхватить меня руками за шею. Мать нападает на Бейли, но она такая худая, что он сбивает её с ног ударом тыльной стороной руки.

Видя, как она лежит на полу, во мне что-то срабатывает. Я бью его коленом так сильно, что Бейли вынужден отпустить меня. Он поворачивается к матери, но она уже не одна.

Готовый защитить, перед ней встаю я.

У Бейли кривиться рот.

— Я должен был убить тебя в ту ночь, когда убил твоего отца.

— Так это был ты? — задавая вопрос, я странно спокоен. Как в ту ночь, когда позвонил Оливии и шантажировал её, зная, что она у меня в кулаке.

— Да. Это сделал я.

Тяжесть, давившая на меня последние пятнадцать лет, рушится. Я глубоко вдыхаю.

— Я погублю тебя.

Это не угроза, а факт.

Шины колёс скользят по подъездной дорожке.

Неожиданно Бейли смеётся.

— Я выйду раньше, чем ты думаешь. Может быть, уже завтра утром.

— Всё пойдёт не так, как предполагаешь. Твоё дело не поручат ни одному из копов, знакомых тебе. — Я вычислил тех, кого он попросил быстро закрыть расследование по делу отца, Бернса и сестры Шэрон. — Ты обнаружишь, что я тоже способен оказывать давление, если захочу.

Мне потребовалось время, но в конце концов я понял: в ночь смерти отца не мать заставила полицию закрыть его дело, а Бейли.

— Я заберу тебя с собой, — угрожает мне. — Ты понял?

Когда полицейские входят в кабинет, я обнимаю маму и шепчу ей, чтобы она не волновалась. У меня тоже есть свои скелеты, но в отличие от Бейли я не одинок.

И никогда не был.

— Я больше никогда не позволю ему приблизиться к тебе, — обещаю маме. Я должен ей это. Я не понимал, как ей было плохо с отцом, или то, что Бейли шантажирует её. Я позволил своим подозрениям разлучить нас, вместо того чтобы поддержать маму в трудную минуту.

Она же всегда ставила меня на первое место.

«Твоя мать произвела на меня впечатление сильной, решительной женщины. Если бы она хотела покончить с ним, она бы нашла способ».

Я беру маму за плечи и, отстранившись, заглядываю ей в глаза.

— Ты сделала это ради меня, не так ли?

Она смотрит на меня в замешательстве.

— Была с Бейли, я имею в виду.

Я вижу, как её глаза затуманиваются, а голос понижается до шёпота.

— Он убил твоего отца. Если бы я сопротивлялась, он…

Её тело содрогается, а я снова обнимаю хрупкое тело.

— Всё будет хорошо, мама.

— Мне так жаль. — Она цепляется за мою рубашку, удерживая меня. — Я думала, что та женщина шантажирует тебя и пытается причинить тебе боль, поэтому я попросила Бейли помочь. Я не хотела потерять тебя…

— И ты не потеряешь меня.

Она улыбается мне. Робкой, но искренней улыбкой. Мама собирается что-то сказать, когда мой мобильный начинает звонить.

— Это она?

Мне не нужно смотреть на дисплей, чтобы узнать.

— Да.

— Я бы хотела познакомиться с ней однажды.

При мысли о том, что Шэрон и мать находятся в одной комнате, у меня сжимается в груди. Не потому, что я боюсь этого. А потому что был бы совсем не против.

— Она имеет большое значение для меня.

— В таком случае держись за неё.

Я отстраняюсь с улыбкой и принимаю звонок.

— Привет.

— Ты в порядке?

Я бросаю взгляд на маму. К ней подошёл полицейский и предложил свою куртку.

— Теперь да.

С её губ срывается вздох, который звучит музыкой для моих ушей. Сегодня Шэрон сделала нечто исключительное: она не просто помогла мне разобраться с нерешёнными вопросами из моего прошлого. Она доверяла мне и поддерживала без вопросов и ничего не прося взамен.

— Я в большом долгу перед тобой.

— Роберт, я…

— Я найду твою сестру. — Я уже обещал ей, но чувствую необходимость повторить. — И не потому, что ты спасла жизнь моей матери или помогла мне, а ради тебя.

Я знаю, что пока Шэрон не найдёт сестру, ей всегда будет чего-то не хватать. Последние пятнадцать лет я чувствовал себя получеловеком. Пока не появилась она.

Такая похожая на меня. Такая другая.

Но такая чертовски идеальная.

— Шэрон.

— Да.

Мгновение я не решаюсь, поскольку величина моих чувств к ней переполняет меня.

— Я хочу застать тебя у себя дома, когда вернусь.

Тишина, которая разделяет нас, тяжела; она наполнена сомнениями и страхом. Когда родители Шэрон умерли, она сбежала. Она сделала это в ту ночь, когда совершили атаку на мою компанию, полагая, что я обвиню её в предательстве. Но потом, когда мне понадобилась её помощь, она осталась.

Теперь мне больше не нужна её помощь.

Но мне нужна она.

— Ты действительно хочешь, чтобы я осталась?

Я закрываю глаза, глубоко вдыхая.

— Да.

Я хочу этого каждой клеточкой себя; до такой степени, что мне всё равно, если моя жизнь перевернётся с ног на голову.

Это была не жизнь, пока я не встретил её.

Это было только ожидание.

— Скажи мне, что будешь ждать меня.

«И что ты никогда не уйдёшь».

Шэрон не издаёт ни звука. Возможно, она даже не дышит. Но я знаю, что она улыбается. Шэрон сбрасывает звонок, не отвечая. Проходит несколько мгновений, прежде чем телефон вибрирует.

Шэрон отправила мне сообщение. В нём нет текста, только фотография. Она подняла рубашку, оголяя живот, на котором губной помадой написала четыре простых слова. Самые красивые из тех, что я когда-либо читал.

You make the rules.

«Ты устанавливаешь правила».

Шэрон

Шесть месяцев спустя.

«Виновна».

Мне хорошо знакомо это слово. С тех пор как взломала свой первый сайт, его часто произносили рядом с моим именем.

Но в этот раз оно не для меня.

Я выхожу из лифта Rules Corporation и бодрым шагом подхожу к секретарю Роберта.

Иду с высоко поднятой головой, чувствуя себя хорошо защищённой яркими солнцезащитными очками на половину лица. В последний раз, когда была здесь, он уволил меня и попросил Джейка выпроводить меня из здания. На этот раз всё будет по-другому, и не только потому, что я записала в его ежедневнике встречу на своё имя, но и потому, что ситуация между нами совершенно изменилась.

— Добрый день. У меня назначена встреча с мистером Рулзом.

Милли улыбается мне и просит подождать. Пока её пальцы быстро скользят по планшету, я снимаю солнцезащитные очки и поправляю подол платья.

Вот уже несколько месяцев я живу в каком-то сне. Дни провожу за работой в доме Джилли, а ночи — в постели Рулза. Иногда он забирает меня, иногда я оказываюсь в его душе или на его диване с бокалом бурбона в руках.