— Рулз… — умоляю я.

Я даже не знаю, что хочу сказать.

«Отпусти меня. Возьми меня. Забудь меня. Прикоснись ко мне».

Слышу щелчок зажигалки. Он глубоко вдыхает, а затем длинно выдыхает.

На мгновение мне кажется, что я чувствую его запах.

Запах дыма.

«Его взгляд».

— Я хочу встретиться с тобой.

— Я не могу.

— Скажи мне, что ты хочешь взамен, и ты получишь это.

Это не просьба и не мольба. Это приказ.

Он обращается со мной так, будто у меня нет выбора.

На самом деле, у меня есть. За последние несколько дней Бернс добился гораздо большего, чем я ожидала. Я сама обнаружила интересные детали, но я всё ещё далека от истины.

Уверена, попроси я его, и Рулз помог бы мне найти ответы. Мне казалось, что я готова предложить ему обмен (да и себе тоже), но он прав: я боюсь. Не того, что он может сделать с моим телом, а с моим разумом. Если одного его голоса было достаточно, чтобы затянуть меня в спираль извращений, то что могут сделать со мной его руки? Или его рот?

«Я хочу это узнать».

Вот почему я закрываю глаза и отпускаю себя.

— Я хочу быть честной с тобой, Рулз. То, что у меня в голове, может тебя напугать.

Так и есть. Я жажду правды, крови и мести.

Рулз растворяется в хриплом, приглушённом смехе.

«Чувственный».

Тон его голоса падает ниже, становясь глубоким.

— Как и то, что в моей.

«О, ты чертовски прав».

За его словами следует тишина — плотная, тяжёлая. Она не позволяет мне скрыть ни учащённое дыхание, не отогнать мысли, которые продолжают крутиться в моей голове.

— Ты мне нравишься, — наконец шепчет Рулз. — Не из-за окружающей тебя тайны или того, что ты продолжаешь отказывать мне в себе, а потому что я чувствую, — мы похожи.

Это правда. Мы оба упрямы и опасны.

Однако это не то, на что намекает он.

Рулз думает о вызовах, которые мы бросали друг другу, и о том, как на них отвечали.

— Если позволишь мне заглянуть внутрь тебя, я смогу воплотить в реальность все твои фантазии, включая самые тёмные и жестокие. Ты знаешь, что мне это под силу.

Я знаю, что он так и сделает, если не перестану слушать его.

Вязкий, интуитивный страх сковывает моё дыхание. Я подношу руку к горлу и крепко сжимаю. Мне вспоминается картина, которую нарисовала Джилли. Впервые с тех пор, как я расследую исчезновение сестры, я задаюсь вопросом, не та ли тяга к опасности, которую испытываю и я, влекла её к неизбежному концу.

— Никогда больше не звони мне, — выдыхаю я.

Рулз снова смеётся. Надо мной, над моей наивностью.

— Ты начала эту игру, но закончу её я.

Он угрожал мне и раньше, но в этот раз всё по-другому. В его голосе нет оттенка гнева, связанного с неспособностью найти меня и подчинить своим желаниям. Охваченная подозрениями, я встаю и подхожу к окну. На улице стоит чёрный автомобиль, слишком роскошный для района, в котором живу. У него тонированные стёкла и иностранный номерной знак.

— У тебя три дня, чтобы явиться ко мне.

— Или?

Он смеётся.

— Или, за тобой приду я.

Он сбрасывает звонок, не дав мне времени ответить. Машина разворачивается и уезжает, оставляя меня с плохим предчувствием. Рулз сказал «приду», а не «буду искать».

«Он знает, где я!» Меня осеняет.

Должно быть, он использовал наш телефонный разговор, чтобы определить моё местоположение, поэтому говорил так долго, ни о чём не спрашивая. Мои ноги трясутся. Я прислоняюсь к стене, и на плечи ложится тяжесть сделанного мною выбора. В груди бешено бьётся сердце.

«Ты начала эту игру, но закончу её я».

Я всегда подозревала, что Рулз опасен, но теперь, когда попробовала, что он из себя представляет — и что он может — гипотеза кажется ещё более конкретной.

И пугающей.

«Три дня», — повторяю себе.

Потом он найдёт меня. Возьмёт.

И я ничего не могу сделать, чтобы этого избежать.

Роберт

Пока Томас демонстрирует графики продаж и рассказывает о стратегиях, которые мы можем применить после слияния с Wilson LCC, единственное, о чём могу думать, как я был неправ, когда поставил своей незнакомке ультиматум в три дня.

Это слишком долго, теперь, когда я знаю, где она живёт.

Делаю вид, что потираю подбородок, а на самом деле прячу улыбку. Я мудак, и меня устраивает это. Когда она связалась со мной вчера вечером, прежде чем ответить на вызов, я попросил одного из своих детективов отследить источник звонка. Я старался максимально отвлечь девушку, пока мне не сообщили, что у нас есть адрес.

И тогда я мог бы сделать ещё больше. У меня появилась возможность узнать её имя, рассмотреть лицо и покопаться в прошлом незнакомки, но я этого не сделал.

Идея разоблачить её забавляет меня, но идея заставить прийти ко мне и лично раскрыть все свои грязные секреты, буквально сводит с ума…

— Что вы думаете, мистер Рулз?

Вопрос Томаса застаёт меня врасплох. Члены совета уставились на меня, ожидая, когда я выскажу своё мнение. Мне потребовалось несколько лет, чтобы заслужить их доверие; потерять его из-за того, что в брюках дёргается член, абсолютно исключено, поэтому я перевожу разговор в другое русло, обращаясь к главе отдела маркетинговых исследований.

— Я хочу услышать мнение Кармен.

Она встаёт и оглашает длинный список технических терминов в поддержку идеи Томаса. Когда Кармен заканчивает говорить, все оборачиваются, чтобы посмотреть на меня.

— Хорошо. — Я встаю и поправляю пиджак. — Я ожидаю, что к вечеру у меня на столе будет подробный план. Как только слияние с Wilson LCC будет подтверждено, мы проведём официальное голосование.

Я первым покидаю зал заседаний и направляюсь в свой кабинет. И уже собираюсь войти, когда меня окликает Кармен.

— Мистер Рулз, могу я с вами поговорить?

Я открываю дверь и жестом предлагаю ей располагаться. Жду, пока она войдёт, а затем прошу Милли не передавать мне никаких звонков в ближайшие полчаса.

Между мной и Кармен завис острый вопрос. Когда одну из стажёров, работавших на нас, нашли мёртвой, я попросил Кармен заявить, что в последние несколько дней девушка регулярно появлялась на работе, чтобы избавить компанию от любых споров и подозрений. Однако когда частный детектив начал ходить за Кармен хвостом и задавать неуместные вопросы, у неё возникла безумная идея, что я что-то скрываю.

— Я не могу так продолжать, Роберт.

Я бросаю на неё предостерегающий взгляд. Ненавижу, когда меня называют по имени. Она отшатывается, поправляя себя.

— Мистер Рулз, хотела сказать.

— Тебя снова беспокоит тот детектив?

— Дело не в Бернсе.

«Бенджамин Бернс», — напоминаю себе. Так зовут детектива, который изводил её своими настойчивыми вопросами. Если я позволяю ему это, то только потому, что до сих пор не выяснил, кто его нанял.

— В чём тогда проблема?

— Девушка не просто умерла. Она сожгла себя заживо.

— Ужасная смерть, согласен, но она не имеет никакого отношения к Rules Corporation.

Кармен плотно сжимает губы, давая понять, что не поверила мне. Сказать нечего: я всегда окружаю себя слишком умными людьми. Я опираюсь одним бедром о стол и подаю ей знак подойти ближе.

Я знаю, чего она хочет.

С каждым шагом приятный румянец на её шее становится всё интенсивнее. Ни о чём не спрашивая, Кармен опускается на колени у моих ног и трётся щекой о брюки. Я хватаю её за подбородок, заставляя посмотреть на меня.

Глаза блестят, дыхание затруднено.

Я всегда вознаграждаю тех, кто мне верен.

Когда Кармен лжесвидетельствовала ради блага компании, я был готов заплатить ей любую сумму. Вместо денег, она захотела встретиться со мной. За закрытыми дверями.