Я закрываю глаза. Я так устал… И уже готов заснуть, когда кто-то поднимает мои запястья. Я выпрямляюсь, готовый ответить. К моему удивлению, офицер освобождает меня от наручников и говорит, что я свободен. Я недоверчиво поворачиваюсь к Бейли, который кивком подтверждает, что я всё правильно понял. Я пытаюсь встать, но ноги не держат. Бейли хватает меня за локоть и поддерживает, вытаскивая наружу.

— Мы найдём мисс Стоун, или как там её зовут, — обещает он. — Тогда покончим раз и навсегда с этой историей и всеми неприятными последствиями.

— Я не понимаю…

Как только мы садимся в машину, Бейли прилипает к мобильному телефону и начинает лихорадочно нажимать на кнопки.

— Тут нечего понимать, парень. Ещё до того, как он стал одним из моих клиентов, Роберт был моим близким другом. Тот, кто убил его, заплатит.

— Убили? — повторяю я. — Мой отец покончил жизнь самоубийством…

— Ты уверен?

Не понимаю, почему никто не может в это поверить. Верно, ничто не предвещало этого, но я знаю, что я видел: пистолет у ног отца, вмятина на его голове, окровавленные волосы…

Одной рукой Бейли продолжает нажимать на кнопки, а другой открывает свою сумку и бросает стопку документов мне на колени.

— Ни один судья не сочтёт их действительными, поскольку у твоего отца не было времени их подписать. Если уж на то пошло, он бы сделал это сегодня утром.

Я чувствую, как грудь сдавливает тяжесть, перекрывая дыхание. Последнее, что отец сказал мне, было то, что он хочет меня видеть, чтобы сделать подарок на день рождения.

Я хватаю бумаги, которые дал мне Бейли. Читаю несколько предложений, но я так взволнован, что не могу понять смысл.

— Что это значит? — спрашиваю, дрожащим голосом.

Бейли вздыхает.

— Вчера твой отец позвонил мне и попросил подготовить для него кое-какие бумаги.

— Заявление о разводе с матерью?

— Нет. Конечно, нет. — У меня возникает странное чувство, когда Бейли смеётся. Не знаю почему, но мне это не нравится. — Роберт никогда бы не оставил твою мать, потому что был влюблён в неё. Он хотел, чтобы я изменил его завещание. Роберт собирался отстранить её от управления Rules Corporation, даже и особенно в случае его внезапной кончины.

Я сглатываю пустоту. Внезапно я понимаю, почему полицейский всё время спрашивал меня, не заметил ли я чего-нибудь странного, когда нашёл тело отца.

Он не хотел обвинять меня, а просто пытался понять.

— Полиция закроет дело сегодня, самое позднее завтра, — продолжает Бейли.

— Почему? Я имею в виду, если детективы подозревают, что это не было самоубийством, закрывать дело так скоро не имеет смысла…

Адвокат Бейли сжимает рот, пока его губы не превращаются в тонкую линию.

— Было оказано давление.

— И кем?

Машина останавливается, прежде чем он успевает мне ответить. Бейли выходит первым, затем протягивает руку и помогает выйти мне. Мама уже стоит в дверях: макияж безупречен, лицо исказилось от выражения беспокойства. Она подходит к нам, но вместо того, чтобы подойти ко мне, встаёт перед адвокатом Бейли и улыбается ему.

— Спасибо за всё, что ты сделал для моего сына.

Он улыбается в ответ, но так, что мне становится жутко.

— Долг, миссис Рулз.

— Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?

— Благодарю вас, но нет необходимости.

Я несколько раз присутствовал при разговорах отца и Бейли, но никогда не слышал, как он обращается к моей матери. Она продолжает обращаться к нему на «ты», а он упорно использует «вы», словно хочет держать её на расстоянии.

— Мне пора уходить. — Он поворачивается к ней спиной и идёт обратно к машине. Прежде чем сесть, Бейли смотрит на неё в последний раз. — Мои глубочайшие соболезнования, миссис Рулз. Прошлой ночью мы все что-то потеряли. Или почти.

Его слова сбивают меня с толку. Я смотрю на мать. Она улыбается ему, но её пальцы сжимаются на моей коже, выдавая нервозность, которую я не могу объяснить.

В отличие от меня, мама совсем не выглядит уставшей. Её имя не значилось среди подозреваемых, поэтому её практически сразу отпустили. Это нормально, что она нашла время, чтобы принять душ и отдохнуть. Я не могу объяснить, почему у мамы неопухшие глаза.

Если подумать, то я не припомню, чтобы она плакала, когда мы нашли отца. Она кричала, да, но не пролила ни одной слезинки.

Мама ждёт, пока машина Бейли не выедет за ворота, затем берёт меня за руку и помогает подняться в комнату. Всю дорогу она не произносит ни слова. Мама не спрашивает, как я себя чувствую или что случилось в участке. Лишь у порога моей комнаты она поворачивается ко мне и обхватывает ладонями моё лицо.

— Остались только ты и я, Роберт.

Я вздрагиваю, как только она произносит моё имя. Сразу отступаю и вхожу в свою комнату, закрывая за собой дверь. Наконец-то оставшись один, свободный, я позволяю своему телу опуститься на пол, зажав руками голову.

Я не могу опустошить свой разум. Постоянно вспоминаю намёки полицейских, то, как Бейли смотрел на мать, подарок, который хотел сделать мне отец, и запах, который я уловил, когда вошёл в кабинет.

Даже пытаясь всё прогнать, меня снова преследуют слова отца.

«Если хочешь получить розу, ты должен принять и её шипы».

Пока рыдания сотрясают моё тело, я задаюсь вопросом, сколько шипов нужно, чтобы убить человека — много или достаточно одного.

Который окажется очень близко к сердцу.

Роберт

Сиэтл, настоящее время.

Сегодня я просыпаюсь более раздражённым, чем обычно.

Я плохо спал; отчасти из-за мыслей о женщине, которая провоцировала меня прошлым вечером, а отчасти из-за не дающих покоя кошмаров. У меня они были всегда, но в последнее время стали более частыми и жестокими.

Мне нужно отвлечься и перестать проживать одинаковые дни. Каждое утро я встаю, умываюсь, одеваюсь. Иду на работу, встречаюсь с клиентами, сижу на совещаниях. Я позволяю себе свидание, оргазм, потом ложусь спать, и всё начинается сначала. Иногда у меня создаётся впечатление, что я работаю в Rules Corporation всего несколько дней, иногда — я здесь уже целую вечность и у меня не было ни детства, ни юности.

Я выхожу из здания, где находится мой пентхаус, и прикуриваю сигарету. Идёт дождь, а Хьюз опаздывает.

Не то чтобы я ожидал чего-то другого.

Со временем и опытом вырабатываются инстинкты, которые редко подводят. Я знал, он не сравниться с Джейком и создаст для меня трудности, но всё же хотел дать ему шанс. Я поднимаю рукав пальто, чтобы посмотреть на часы.

«Пятнадцать минут».

Я уже собираюсь попросить швейцара вызвать такси, когда вижу, как из-за угла поворачивает его машина. Хьюз ускоряется на последнем отрезке, затем резко тормозит рядом, рискуя забрызгать меня водой из лужи.

Он быстро выходит и бежит открывать мне дверь.

— Извините за опоздание, мистер Рулз. Попал в пробку.

Как всегда, когда идёт дождь, а вот Джейк за годы своей службы не опоздал ни на секунду. Хьюз же не только не рассчитал время, но и забыл открыть для меня зонт. Я молча сажусь в машину и жду, пока он отъедет.

Чтобы отвлечься от плотного городского движения, я снова пытаюсь дозвониться до Джейка. Меня не волнует, если последние два года он работал без отпуска или встретил женщину всей своей жизни — я хочу, чтобы он вернулся на работу как можно скорее.

Мобильный в зоне действия сети, но Джейк не отвечает.

— Ты не можешь ехать быстрее? — кричу я Хьюзу.

Он стремительно поворачивает. Машина позади нас резко тормозит и сигналит. Мы едва не попадаем в аварию. Хьюз, конечно, понял, что я на него злюсь; он начинает потеть и изо всех сил старается не встречаться со мной взглядом в зеркале заднего вида.

В Rules Corporation прибываем с опозданием на двадцать шесть минут. И как только выходим из лифта, к нам приближается Милли, прижимая к груди рабочий планшет. Она намного ниже меня ростом, и чтобы не отстать, ей приходится почти бежать.