- Да ну, ты что? Может, я и был придурок тогда, но не до такой же степени!

- Значит, думай, что ещё может быть.

Молчу… Миллион раз уже гонял в памяти каждую минуту, проведённую с ней вместе. Ничего…

- Ты сам себе ответь на вопрос: насколько она тебе нужна? – продолжает друг. – На что ты готов пойти, чтобы быть с ней?

- На всё, – отвечаю, не задумываясь. – Я люблю Олю. А у нас ещё и Алиса. Сам бог велел…

Громко выдыхаю скопившийся за грудиной воздух. Тяжело. Думать, вспоминать, говорить о ней. Тоскую невыносимо.

Звонит телефон. Номер незнакомый. Бросаю взгляд на часы – почти пол-одиннадцатого. Время далеко за рамками приличий.

Откладываю трубку на стол, раздумывая, стоит ли брать. Я расслабляюсь в клубе, необходимость говорить с кем-то раздражает.

Телефон вибрирует, тихо играет мелодия вызова.

- Да ответь уже! – подначивает Марк. – Вдруг что-то важное?

Резко провожу пальцем по экрану и гаркаю в трубку:

- Да!

- Валера, пожалуйста, мне очень нужна твоя помощь! – Олин испуганный голос я узнаю мгновенно.

Первая реакция: я счастлив, что она объявилась… И вместе с тем очень обидно, что целый месяц бегала от меня.

- Моя помощь? – уточняю не слишком учтиво. Ещё не хватало от радости растечься перед ней лужей.

- Пожалуйста! Мне больше не к кому обратиться!

Мне требуется время, чтобы решить, как себя сейчас вести. Конечно, я ей помогу. Сделаю всё, о чём бы ни попросила. Но не уверен, что ей стоит об этом знать.

- Что случилось? Где ты?

Её обеспокоенный тон несколько выбивает из колеи. По мере того как она говорит, мне в буквальном смысле становится дурно. Но мозг экстренно подключает какой-то резервный генератор, и когда она на полуслове бросает трубку, я тут же звоню Петровскому.

Этот разговор с папиным адвокатом я заготовил ещё две недели назад на случай, если отец будет настаивать на каких-то действиях против Оли. Рычаг давления на крутого юриста – вещь полезная, особенно в ситуации холодной войны с отцом.

Недавно мне случайно удалось заснять любопытное видео, на котором примерный семьянин Семён Петровский недвусмысленно развлекается совсем не с женой.

И, кажется, сейчас именно тот случай, когда мелкий шантаж себя оправдает.

Пока идут гудки, скидываю в мессенджер скрин из видео.

- Семён, подробности потом, – выпаливаю, как только на другом конце берут трубку. – Нужна ваша помощь. Всё будет оплачено, но должно быть абсолютно конфиденциально. Ни мой отец, ни кто-либо другой не должны ничего узнать. Баш на баш, так сказать.

Кратко излагаю суть своей просьбы.

- Я немного выпил, вам придётся сесть за руль. Выезжаем уже. Только, пожалуйста, позвоните туда прямо сейчас и как-то предупредите, что если хоть один волос упадёт с Олиной головы, я их всех разнесу к чертям собачьим. Знаю я этих ментовских тварей, как некоторые из них умеют издеваться над заключёнными и выбивать нужные им показания.

- Понял, – получаю сухой ответ, и связь тут же разъединяется.

Я безмерно уважаю Семёна за уникальное умение читать между строк, понимать с полуслова и на лету принимать решения. Настоящий адвокат от Бога…

Они с отцом будто два сапога пара: папа – акула бизнеса, а Семён – акула юриспруденции. И оба, оказывается, – одинаково беспринципные и непорядочные по отношению к близким. Недаром они давным-давно спелись как братья-близнецы.

- Прибавьте скорость, пожалуйста, что-то неспокойно мне, – прошу нетерпеливо, когда мы несёмся по ночной трассе.

- Валерий Николаевич, а ты не слишком много на себя берёшь? Я – адвокат, а не гонщик. Я не собираюсь нарушать законы и правила дорожного движения в угоду твоим юношеским амбициям. Да и добраться до места желательно живыми и здоровыми. Ты сам в этом заинтересован не меньше меня.

Ворчит, но всё-таки едет быстрее. Нервничаю. Может, был бы сейчас сам за рулём, мне было бы легче. Мутная там какая-то история. По телефону из сбивчивого рассказа я мало что понял, да и не дали нам договорить.

Не сомневаюсь в Олиной невиновности. Но бесит то, что на неё так легко повесили всех собак. Ещё и малышку мою непонятно куда отправили и даже, твари, не попытались со мной связаться, чтобы передать ребёнка мне, хотя я вписан в её свидетельство о рождении! Что-то тут нечисто…

- Мне скинули материалы дела, я перебросил эти файлы тебе. Я, конечно, потом буду изучать их внимательно сам. Но можешь посмотреть, пока едем, и почитать мне, чтобы я не уснул, – Петровский говорит об этом на заправке будто о чашке кофе.

- Вы – волшебник? Как это вообще возможно? Как же тайна следствия и всё такое?

Его умение договориться и получить информацию в обход официальной процедуры сейчас как нельзя кстати.

- Да ерунда, просто повезло – у меня там полкан знакомый. Учились когда-то вместе. Неглупый парень был. Но его зачем-то в органы понесло, – выдаёт Семён неодобрительно.

Похоже, он тоже недолюбливает этих “типа юристов” в погонах.

- Я только не пойму, – продолжает адвокат, – мы едем за ребёнком? Или мать его вызволять – тоже в твоих планах? От этого зависит наша тактика и последовательность действий.

- Вы гоните? Мать – в первую очередь! – огрызаюсь эмоционально.

- Уверен? А я подумал, что эта ситуация нам на руку, Николай был бы доволен, что так всё сложилось. Суд был бы формальностью, опеку передали бы тебе без вариантов. Чисто, непыльно, не подкопаешься… Может, подумаешь?

- Семён, вы сказали, что хотите до места доехать живым и здоровым? Так вот и не мелите ерунды. Не будет никакого суда!

- Точно? А твой отец знает об этом?

- Естественно!

- Я бы не был в этом так уверен. Я позавчера с ним обсуждал…

- Послушайте… Без меня иск вы не подадите. Ну разве что, если подделаете где-то мою подпись. Но папа уже должен был понять, что в таком случае молчать я не буду. И никаких махинаций против Оли я ему не спущу. Просто предупреждаю вас.

- Ну-ну…

- Я не позволю ему манипулировать мной и перекраивать мою жизнь по-своему!

Адвокат хмыкает. Не верит, что я осмелюсь пойти против отца?

- Не горячись. Николай желает тебе добра. Ты слишком молод и не просчитываешь всех последствий…

- Ладно, с отцом я разберусь сам. На сегодня задача как можно скорее забрать у ментов Олю и закрыть вопрос с претензиями к ней. Потом – за Алисой.

Есть и ещё один план, который я Петровскому пока не озвучиваю. Хотя без его помощи я, возможно, не обойдусь. Он умеет договариваться и решать вопросы куда лучше меня. Но для начала мне нужно обсудить это с Олей.

Отделение полиции производит на меня очень тяжёлое впечатление. Семён уходит общаться с начальством, а я остаюсь ждать… Минуты тянутся невыносимо долго. По дороге Петровский несколько раз говорил с кем-то по телефону, поэтому есть надежда, что на уровне устных договорённостей вопрос уже решился. Но бюрократии тут как снега в Антарктиде…

Успеваю подремать до того, как паренёк в форме приглашает меня следовать за ним и приводит в комнату с выкрашенными в непонятный цвет стенами. Мрачно. Обстановка давит на психику. После бессонной ночи и волнений я злой как чёрт.

- Подождите здесь, сейчас её приведут…

Оля входит. Плечи опущены, в глазах – страх. Что они тут делали с ней? Маленькая, бледная, измученная… Но всё равно безумно красивая. Хочется кинуться к ней, сгрести в объятия и укрыть собой от всего мира. Но нет гарантии, что, оказавшись за пределами этих серых стен, она снова от меня не сбежит. А я… Я больше не готов её отпускать. Если понадобится, пристегну к себе наручниками, привяжу цепями… Да, я – чёртов псих, но я больше не могу без неё!

И я прячу поглубже рвущуюся из меня нежность и выталкиваю на поверхность злость.

Оля

Меня приводят в помещение в другом крыле здания. Тело и внутренности скованы животным страхом. За окном сереет рассвет. Ночь заканчивается. Удастся ли выбраться мне из этой западни и не сойти с ума?