Вокруг типовой платформы уже целая инфраструктура выросла. Жидкости перевозят в цилиндрических или конических бочках внутри типовых рам, контейнерв на малые средние и большие деревянные и мелкие ящики и мягкие мешки аккурат рассчитаны под них рассчитаны. На памятке грузчика таблица соответствия что куда и сколько влезает и весит.
Без моста ой как трудно. Осень, к бабке не ходи, глины не будет. А если начать строить высотный мост через Неручь? В половодье, уровень реки метра на три поднимается, а длины надо заложить метров сорок. А оно мне надо? Проще лежневку продлить, в агусте дотянем двухпутку до песчаного карьера, в сентябре, до глиняного. От него одноколейку кинем до карьера с мергелем. Сие чрезычайно полезный минерал, топовая добавки к известт при общиге на роман-цемент[vii]. И до весны баста, а то по миру пойду.
Вопрос с водой так же решили. Для нужд цехов построен водопровод и ручные шестеренные насосы внешнего зацепления, а для прочего есть водяное колесо.
Ну не совсем колесо и не совсем водяное, на спицы накручена спираль из склёпанных трубок. Спираль попеременно захватывает то воздух, то воду и вся фишка в том, что чем больше её длина, тем на большую высоту насос закачивает воду. И ни одной подвижной части! Питает диковинный спиральный насос[viii] два роторных водяных колеса, мощность то приличная. Подает он шестьдесят пять литров воды в минуту на высоту тридцать метров. То бишь за сутки девяносто три тонны, чего хватает сполна.
Для местных пепелац вещь в себе ибо непонятно по принципу действия. Мужики там вечерами собираются и сидят словно бандерлоги около Каа, глазами едят чудной «гипнотический круг».
Песок покуда добываем в реке, а это много-много ручной работы. Приходится тщательно промывать, просеивать и высушивать. Из карьере он так же не бесплатный, но зато почище будет, добывать можно круглый год и сухой. Единственное, карьер залегает на равнине и схитрить, как с супесью, не выйдет. Отрывать же котлован… Ой-ой. Там шесть метров осадочный чехол… Сижу, ломаю голову как цену разработки карьера снизить. Прямо садись за чертежи «шайтан-экскаватора». А…и сяду. Потом как-нибудь, но точно сяду.
В целом машины, работающие на хозяйстве спроектированы без НИОКР и положа руку, работают потому что ломаться нечему и кинематика не сложней топора, а уж запас прочности.... От души закладывал. А с экскаватором, такой фокус уже не пройдёт. У него мощности другие, надобно по десять раз рассчитывать-пересчитывать на что совершенно нет времени, у меня ни на что его нет.
Грустно окинул стройку. Н-да. Не густо, а уж и лето на исходе. Не считая цеха распилки— фрезеровки и десятка печей ничего из масштабного. Жилые навесы, бани, кухни и избы «администрации». Мелочь. С другой стороны, если большой ангар до морозов все же осилим, остальное, в тепле достроим. Повторим, так сказать зимний фокус в больших масштабах.
Потихоньку, но разрастемся. На базе трудятся триста двадцать два рабочих, не считая тех, кого пригнал из степи, а в Ивани вдвое меньше. На столько ртов серебра баскака хватит лишь до осенних торгов. Ещё и Блуд привезёт семь десятков отроков, а с ними пятьсот голов баранов, да лошадей несколько десятков. И … маловато будет. Всего маловато, и людей, и лошадей. Последних не хватает катастрофически. А ведь на днях страда, а у нас сорок процентов гужевой силы в аренде... А мерины ведь не только для приводов, паромов и поездов надобны: патрулирование, связь, разведка и караваны.
Нет, кое-что всё же делаю в этом направлении. Потихоньку поступают из Ивани дрезины с педальным ременным приводом, через кривошип. Благо, детали унифицированы, а педальный узел делаем поточно, для малых станочков. Без беговой дорожки такой пепелац выходит куда дешевле, а мужикам будет на чём сено и хвою таскать, да на работу ездить. Удивляют люд чукуду[ix] и деревянные велосипеды. В конструкции последнего всего шесть деревянных деталей, из более сложного шкворень передней вилки, регулировка уровня высоты сиденья и подшипники, куда без них то. Модель, с дальним заделом, в брус опоры сидения в перспективе можно вставить педальный узел. А пока, полноценных велосипеда четыре, а остальные пускай в режиме самоката Карла Дреза ездят перебирая ножками, заодно научатся равновесие держать.
Прочности дорожек в острожке тачкам, арбам, двухколёсным тележкам хватает, а вот пропускной способности, увы нет. Потому заранее соломки подкидываю. Для малых колёсных средств укладывают U-колеи из остатков бруса, а меж путей двухколейки желобок бетонируют.Тележкам, эрзац-велосипедам и самокатам переросткам на скатах самое раздолье, с ветерком катаются.
До жёлтого списка руки всё ещё не доходили, а там столько всего: заготовка хвои и кормов, котлованы под печи и ангар, зерновой склад, навесы под саман и сушки новые ставить пока дожди не зарядили. Большую шахтную печь на известь пора строить, благо нажгли кирпича в достатке.
Малая шахтная не того качества известь даёт, да и занята под шамот. Ладно… Подождёт. Без личного присмотра класть сию громаду дурная идея. Как вернусь с Должанки, тогда и возьмёмся всем миром.
Пора князюшка сворачиваться и дуть в Ивань, пора. Закрутить гайки, увеличить смены? Вряд ли поможет… Низкая производительность линии фрезеровки упирается в недостаточное число пилорам, а произвести их много невозможно из-за дефицита полотна пил. Расход досок и бруса растёт в геометрической прогрессии, а мы и близко не приступали к основной стройке.Смотреть тошно сколько бревна на всякую ерунду уходит. Нужен прокат нужен, ой как нужен.
Благо с крицами вопрос благополучно разрешился и работы по прокатному стану разморозили. Проект сорок четыре, а-ля каталонский горн. Вона в дальнем углу дымит да грохочет. В какой-то момент железо приказало долго жить и приход даже десятой части планируемого расхода не покрывал. Учитывая неизбежные потери тепла в горне шлак в сыродутном горне образуется в жидком виде. А шлак как раз состоит из оксидов железа, ведь крица раскислённый ком восстановленного железа с прожилками и пузырями шлака, плюс огромное количество железа, что в виде шлака и осталось в горне и унеслось в небеса с отходящими газами. Низкие температуры зоны горения, хреновая теплоизоляция печи, прерывистость процесса вот и на выходе высочайший уровень потерь железа.
Математика сыродутного горна и кузнечного передела ужасающая. Чтобы из сидерита получить тонну уклада, потребуются девять тонн криц или сорок пять тонн руды... Угля же на всё про всё, сто восемьдесят тонн, то бишь приняв во внимание КПД ямного углежжения получим безумную цифру в четыреста пятьдесят кубов… Нет слов.
Чего далеко ходить, из Козельского княжества перепало четыре тонны криц не самого худшего качества. И где они? Пусть мы и вдвое больше выхлопа с тех криц получали… Лукьян же просил передать, до зимы криц больше ждать, а что мне прикажите делать? Эмпирически подсчитав возможности селян по обработке и добычи руды выяснил нехорошее, такие объёмы люди не «вывозят» . Зимой в какой-то мере повезло что на складе Ипата запас криц имелся и сезон был. А ныне лето, и не сезон… плавки.
Летом селяне готовятся, активно. Добывают руду в раскопах лесных болот и вдоль берегов ручьёв. Собирают в корзины рыжеватую землю и корни растений. Ещё пару месяцев, в самую жару, набранную массу будут просушивать, выжигать и провеивать, выделяя драгоценные окатыши минерала. Одновременно приходиться заготавливать древесину, а после пережигать ту на уголь в покрытых дёрном ямах. Процесс трудоемкий и длительный, до месяца занимает. И только зимой, по снегу, всё подготовленное непосильным трудом перевезут к местам выплавки. Годовой цикл добычи, чтоб ему пусто было.
Выхода не было, потому взялся организовывать свой цикл добычи-переработки включающий кричный передел. Плотно "поработали" с поставщиками Богдана, те подсказали хорошие места, где мужики заготавливали добрую руду. Отправил геологов разведать что к чему и вскоре ребята вышли на «богатое» болото в пятнадцати километрах выше Лещиново где на малой глубине обнаружился сидерит, он же железный шпат. А в его составе до пятидесяти процентов оксида железа и почти нет серы и фосфора. Сказка!
