Заодно и дружину в тонусе держал. Разделенные на отряды белозерцы со своими боярами (приехали от князя с десяток) проходили ротацию и периодически попадали на жесткий трехдневный тест-драйв.

Программа интенсива включала перестроение на пересечённой местности, организованный отход, флажковую и сигнальную (горн) азбуку, работу с щитами и вагенбургами, интенсивный обстрел и лобовое столкновение с конной лавой. Причём всадники не только в лоб били, активно маневрировали, атакуя шеренги то с тыла, то с флангов. Через курсы прогоняли не только белозёрскую посоху, но и поселенцев, алебардистов и огневиков, то есть артиллеристов. Испытывать основную дружину чёрной работой не пришлось и ребята занимались, чем положено. Не квасили и постоянно находились в тонусе. Не мудрено, в день всадникам приходилось выдерживать по три-четыре игровых боя, что здорово подняло управляемость и слаженность.

Тренировки в полном боевом доспехе, вкупе с ежедневными упражнениями с пикой и теоретической работой, почему в бою всегда следует держаться вместе, а не разбегаться словно тараканы, закономерно привели к тому, что уровень посохи ощутимо вырос и мужики уже не выглядели толпой баранов на заклание. Хотя положа руку на сердце, с ними ещё работать и работать.

Потихоньку ставил и разведку. Один из постов располагался близ устья Свири, где стоял небольшой погост и сходились сразу три Новгородских гостинца, формируя эдакий локальный хаб. Имея подзорную трубу отслеживать путешественников, не составляло труда и каждый день в штаб приходила информация о том, кто, куда и в каком количестве следует.

Вячко, вылупив глаза, бежал с красным флажком в одной руке и телеграфной лентой, в другой:

— Беда, князь! На Свири заметили конные сотни Новгородцев!

— Сколько?

— Без счёта!

— Опять двадцать пять! Пошли уже, я вам покажу без счёта.

К тому времени, когда они вышли на лёд Онего, мы узнали что идут на нас пятьсот сорок всадников двуоконь, шесть десятков саней с обозом. Самое поганое, что это были не новгородцы. Литва. Посаженный князь Александр Наримунтович вёл свою орду к острожку и на любые расспросы купцов реагировал агрессивно. Узнали лишь что он воям сказывал, — идём мол бить корелу и емь за убийство мытаря. Врет конечно.

Где я ему поперёк встал, не понимаю.

Вопрос где давать генеральное сражение стал ребром. До этого все битвы происходили на моих условиях, в узких городских улицах, где я намеренно сводил на нет преимущества конницы. Посоха к битве в строю не готова от слова совсем. Алебардистов не хватит, поселенцев жалко. Выставлять конную дружину, при более чем десятикратном перевесе противника, попахивает шизофренией. Особенно, учитывая что против нас не увальни из боярской дружины, а матерые волки которые кому угодно могут дать прикурить. Противопоставить в открытом бою на гладком как каток озере, нечего.

Заманивать в леса и устраивать партизанскую войну? Получится, но я потеряю уйму народа и время. Стена не достроена, укрыться негде. Острожек то меж двух озёр стоит. Куда ни кинь — всюду клин. Требовалась ловушка, изощренная. И что бы её подготовить врага необходимо задержать. Убрать знаки с дороги, с буеров обстреливать, пакости мелкие устраивать. После того как зарубили одного из моих посланцев стало ясно, миром дело не решить.

[i] Халькозин (др.-греч. χαλκός — медь), он же медный блеск, минерал из класса сульфидов, сульфид меди(I). Химический состав — Cu2S. Содержание меди (Сu) составляет 79,8 %, серы (S) — 20,2 %. Встречается в виде зернистых и плотных выделений. Цвет свинцово-серый до черного. Обогащается аналогично медному колчедану. (он же халькопирит— минерал меди, двойной сульфид меди и железа с формулой CuFeS2)

[ii] Диаметр колец байданы — 24 мм, ширина — 4,5 мм, толщина — 3 мм. Концы каждого кольца соединены внакладку. Длина среднего шаблона — 71 см, ширина с рукавами — 106 см, ширина в подоле — 62 см; вес — 6,15 кг. Кольца байданы изготовлялись путём штамповки, в результате чего получалась незамкнутая шайба с перехлёстом концов в концах которой делали отверстия, чтобы при плетении закрепить эти концы заклёпкой.

Китайский квартал. Сарай ал-Джедид.

Товары, которые привёз Лю, произвели эффект разорвавшейся бомбы и, хотя большая часть его соотечественников поспешила выкупить эксклюзивные вещи напрямую, были и те, кто остался у разбитого корыта. В таком деле, как торговля, обычно есть победители и проигравшие и последние не готовы сложить лапки и сдаться на милость победителю. Среди недовольных оказались купцы, торгующие чугуном, сталью, стеклом, косметикой, мазями и лекарствами. Последних возглавил Цзинсун, личный врач хана Узбека. Ну как личный врач, один из многих, кто пытался его лечить. Его главное преимущество состояло в другом, Цзинсун поставлял средства поддержания красоты и молодости для Тайтуглы-хатун и жён эмиров и дерюг. Влияние его не было огромным, однако, вставить шпильку через представителей слабого пола он мог легко, чем и пользовался время от времени.

Поначалу Цзинсун не воспринимал Лю как угрозу. Подумаешь, ещё один шарлатан. Но этот негодяй действовал хитро, словно ручная крыса, он вкрадывался в доверие к эмирам. Его лживый язык не знал покоя ни днём, ни ночью, и вскоре Лю начали приглашать в дома, которые обслуживал Цзинсун. Лю ударил его ниже пояса. Хитрец не продавал лекарства. Нет. Он безвозмездно дарил крема и мази. Лекарства у проходимца выглядели куда лучше его невзрачных горшочков и самое страшное, были эффективней. Цзинсун когда-то учился на врача и знал Нэй цзин[i] наизусть, поэтому врать самому себе не привык.

Он выкупил часть лекарств, начал интриговать против Лю, однако этого было мало. Лю естественно не говорил, где купил пилюли против чумы, хотя их продавал за безумные деньги. Не говорил и про мыла, про духи и лекарства. А не зная поставщика, бороться с Лю бесполезно. Тогда Цзинсун подкупил одного из людей конкурента, и тот всё ему сдал. Всё. Подчистую. И то, что он узнал, ему не понравилось.

Получается какой-то дикий урус сам делает лекарства?! Хм. Тогда, даже если Цзинсун займёт место Лю, это мало что изменит. Уж ему ли не знать, что деньги целители делают не на травках или корешках, нет. Их любой торговец может довести из Юань. Главный доход составляют личные секреты врача, уникальные знания пропорций и ингредиентов, известные только одному человеку. И тогда Цзинсун начал действовать. Первым делом наведался к Алтан, старшей жене дерюги Октая…

Весть о смерти Калиты пришла в Новгород утром, а уже к вечеру город напоминал бурлящий котёл. Конфигурация сил, сложившихся в последние два десятка лет, рассыпалась словно карточный домик. Одни бояре бежали из города, а другие, бывшие в опале, наоборот брали силу. Усугубил ситуацию уход войска посаженнного князя Александра Глебовича . По слухам, тот отправился давить мятеж корелов где-то на восточном берегу Ладоги. Ко всему весть о взятии Смоленска Товлубием круто ослабила позиции Литвы.

На Ярославом дворище с раннего утра начали собираться выборщики от всех концов великого города.

Бум! Бум! Бум! Тяжелый звук вечевого колокола ухо горожанина хорошо отличало от звона церковных. Обычно вече собирал посадник или тысяцкий, изредка князь. Впрочем, иногда, особенно во время борьбы партий, вече созывали и частные лица, стихийно. Но на деле частные лица не совсем частные. За ним обычно стояли кошельки золотых поясов.

Колыван, спровадив внука Гедимина, не успокоился и подрывную деятельность продолжил с утроенной силой. Лев умер, и он хотел оторвать от его наследства самый жирный кусок. Труда в этом не было вовсе. За время своего владычества Калиты бесконечными штрафами, поборами и лжой он обидел всех без исключения горожан. Анти-московские настроения в Новгороде и без того зашкаливали. Шутка ли, Калита за время своего правления выкачал из Новгорода сорок пять тысяч рублей выхода! Трижды черный бор объявлял. Ко всему гостей своих продвигал, затирая новгородские торговые и ремесленные гильдии. Многие промосковские бояре, поняв куда ветер дует, умотали ещё утром, а зазевавшихся молотили от души, отводя на них скопившуюся злость. Участь несчастных была незавидна. Многих, раздев до исподнего, тащили к Волхову и спускали под лёд.