— Учителя были хорошие, — пробормотал Дик, пытаясь выпрямиться — более-менее ему это удалось лишь с моей помощью, но почти тут же паренек вновь был вынужден скрючиться.

— В трущобах Бака?

— На Бака нет трущоб, — патриотично заявил юнга. — Но да, типа того, — признал он затем.

— А вот насчет идеи компенсации за беспокойство… — в этот момент я заметил на полу тот самый перстень и, не договорив, наклонился, чтобы его подобрать.

— Ну, нельзя же было дать им уйти просто так, — воспользовавшись возникшей паузой, веско заметил мальчонка. — Прокололся — отвечай!

— Еще один урок трущ… прости: улиц Бака?

— Угу… А вот у вас, капитан, по ходу, школа была так себе, — поднял он тут на меня глаза — вернее, один глаз, левый: правый у него к этому моменту уже не открывался. — Простите, но вы неправильно держите игольник! Поэтому и промазали!

— Покажешь мне потом, как надо, — тепло улыбнулся собеседнику я.

— Хорошо… — преисполненный достоинства — несмотря на совсем непрезентабельную позу, согнувшись — выдохнул юнга.

…— Так, хватит мериться, кто виноватее! — звонко хлопнул я наконец ладонью по столу, невольно заставив Ксен и Дика вздрогнуть — Аран и Брин сохранили невозмутимость. — Все хорошо, что хорошо кончается! Все живы и, в общем-то, здоровы, — шестисолнечница заверила меня, что никаких внутренних повреждений у юнги нет, ну а фингал — ерунда, скоро сойдет. — Деньги наши тоже при нас. По сути, мы даже в некотором прибытке, — в первую очередь я имел в виду трофейный игольник, но парнишка, кивнув, демонстративно потеребил перстень, который висел теперь у него на шее на тесемочке — для пальцев мальца тот был заметно велик. — Кроме того, каждый из нас, прямых или косвенных участников последних событий, получил урок, который, надеюсь, пойдет нам на пользу…

— А у Ксен-то что за урок? — тут же с пылом вступившись за блондинку, перебил меня что-то снова осмелевший юнга.

— А то, что перед нырком ей все же стоит спускаться в каюту, — повернулся я к суперкарго.

— Да, капитан, — послушно склонила голову девушка.

— Также сообщаю, что за проявленную находчивость и отвагу юнге Дику Днэсс иль Бака объявляется благодарность с занесением в бортовой журнал — и присуждается денежная премия, триста кредитов!

— Ух ты! — радостно вскинул голову парнишка. — Спасибо, капитан! Огромное спасибо!

— Тебе спасибо за верную службу! — улыбнулся я герою дня.

— Поздравляю, юнга! — степенно похлопав в ладоши, заявила с экрана Аран.

— Поздравляю! — вторила ей Ксен, также принявшись аплодировать.

— Заслуженно, — выговорила Брин. — Потрать с умом!

— Постараюсь, — мечтательно прошептал Дик — должно быть, уже что-то на этот счет придумав.

— Ну а за вами — новый груз, суперкарго, — снова посмотрел я на Ксен. — Как только будете готовы приступить…

— Я готова, капитан! — торопливо поднялась из-за стола та.

— В целом — подтверждаю, — обронила, поймав на себе мой вопросительный взгляд, шестисолнечница.

— Тогда — вперед! — распорядился я. — Уверен, суперкарго: вы найдете нам на Маргоре что-нибудь исключительное! — добавил зачем-то.

Ну и кто, спрашивается, тянул меня за язык?

Ксен вышла на связь уже через полчаса.

— Что, у нас уже есть груз? — удивился я.

— Нет, капитан, — не замедлила разочаровать меня суперкарго. — Но к нам просится пассажир! — тут же добавила она.

— Пассажир? — самую малость, но все же скривился я. — Как основа для рейса — это же невыгодно! — заметил затем собеседнице.

Взять на борт попутчика, когда трюм у тебя уже полон и курс определен — такое всегда пожалуйста! Но если пытаться перевернуть ситуацию с ног на голову и начать не с груза, а с пассажира, ничего хорошего это обычно не сулит: путешественники чаще всего неимоверно спешат — иначе потерпели бы до регулярного лайнера одной из корпораций — и ждать, пока суперкарго найдет дополнительный заказ и доставит его на борт, категорически не желают. К тому же, многие категории товаров прямо запрещено перевозить одним рейсом с людьми без недвусмысленного согласия последних. Ну а сам по себе одинокий пассажир едва ли заплатит столько, чтобы перелет хотя бы окупился. Вот, скажем, дюжина — это другое дело, но столько у нас на «Еве» и кают-то нет…

По крайней мере, именно к таким выводам я недавно пришел из вдумчивых бесед с Аран и той же Ксен.

— Не в этом случае, капитан! — пылко заявила между тем суперкарго. — Денег нам предлагают почти как за то вино с Бака! И не возражают против любого параллельного груза — на поиск его у нас будут целые сутки! А лететь — на Волоколу, туда не сложно будет что-нибудь с собой прихватить. Кроме того, затем возможны еще два последовательных перелета: «Волокола — Ялла» и потом с Яллы — обратно на Маргору. В точности на тех же условиях по оплате и дозагрузке! Вот гляньте сами!

Ксен скинула мне предварительные расчеты — цифры определенно впечатляли.

— Гм… Как-то уж слишком хорошо, — покачал я, однако, головой, вспомнив пресловутого лжекорпоративщика. — Должен найтись какой-то подвох!

— Не без этого, капитан, — с готовностью кивнула блондинка. — Пассажир — фелида.

— Что? — широко распахнул я глаза. — Фелида?

— Ну, их еще называют кошкодевочками…

— Я знаю, кто такие фелиды, — перебил ее я. — Но… Кошкодевочку — к нам на борт… Как она вообще на нас вышла? И почему не обратилась в тот же «Космокор»?

— Лайнеры корпорации ей не нравятся: говорит, на них всегда слишком много народу, это ее раздражает. А так, у нее своего рода круиз по человеческим планетам. Сюда прилетела с Янны, тоже на «Орке». Но в последнем тоннеле они зависли почти на сорок часов. Экипаж, понятно, не виноват, но фелида сочла, что это дурной знак, и решила сменить перевозчика. Попросила в полицейском комиссариате посоветовать свободный звездолет, имеющий право брать пассажиров — и в ряду трех-пяти вариантов ей навали «Еву». Нам она позвонила вторым — один корабль уже успел найти новый груз.

— А она в курсе, что у нас даже стюарда нет? — все еще в некоторой растерянности осведомился я. — И юнга — с подбитым глазом? — добавил с кривой усмешкой.

— Обслуживание на борту ее не интересует, только отдельная каюта. Стол, к слову, тоже не нужен: питаться она будет из собственных запасов, у себя. Единственное, просит взять на борт несколько ящиков человеческого пива. Лучше — яннского, она к нему пристрастилась в путешествии, но на крайняк сойдет и местное, маргорское. Вот его она желала бы употреблять в кают-компании, во время общих трапез.

— Достойный вкус, — потенциальная пассажирка мне уже понемногу начинала нравиться.

— За пиво фелида готова заплатить отдельно, — добавила контрольный выстрел Ксен.

— Пока похоже просто на сделку мечты, — хмыкнул я.

— Это-то и подозрительно, капитан. Но я тоже не вижу очевидных проблем… Ну, кроме самого факта, что на борту окажется кошкодевочка.

— Ты космологическая расистка? — удивленно приподнял брови я.

— Что вы, капитан, нет, конечно! — поспешила горячо заверить меня блондинка. — Просто боюсь, как бы нам не проколоться на чем-нибудь неучтенном…

— Например на том, что вот фелиды — как раз записные расисты, — на экране возле меня появилась Аран — так, чтобы видно и слышно ее было и мне, и суперкарго. — Своего рода: эти ваши милые кошкодевочки терпеть не могут цифровых копий вроде меня!

— В самом деле? — покачал головой я.

— Я не знала, — захлопала ресницами Ксен. — То есть отказываемся? — в ее тоне невероятным образом смешались сожаление и облегчение.

— Стоп, стоп, стоп! — погрозила ей пальцем шестисолнечница. — Я такого не говорила. Предложение уж слишком хорошо, чтобы отвергать его из-за подобной мелочи. Представлять пассажиру весь свой экипаж мы, вообще-то, не обязаны. Я могу просто не показываться ушастой дамочке на глаза — и всего делов!