Над участком Бати и Даджоя поднялись облака пыли. На этот раз, бедуины целились по линии обороны. Лишь несколько секунд спустя, до ушей защитников донёсся гром залпа. А в следующий миг, там расцвели бутоны чёрно-оранжевых взрывов. К небесам устремились клубы непроглядного дыма.

— Артподготовка! — закончил свою мысль Кен.

Что это такое ополченцы не знали. Этот момент при обучении почему-то упустили. Тем не менее, само слово было более чем красноречивым.

Макс похолодел. Артподготовка проводится чтобы нарушить боевые порядки противника и нанести урон, перед схваткой. А следовательно…

— Лай! Оставайся… — очередная канонада и серия разрывов поглотили слова степняка. — Оставайся здесь, оборона на тебе. Мы с Максом пойдём на подмогу. Если обстрел — обманка, и наступление будет здесь, то отходи в город.

— Понял! Давайте, удачи!

Кеншин взобрался на бруствер со внутренней стороны и проорал:

— Четвёртый, пятый, шестой и седьмой взводы! За мной! Бегом марш!

На подмогу Бате и Даджою отправились две роты ополченцев с оружием ближнего боя. Кен справедливо рассудил, что добраться до противоположной стороны периметра получится только к началу сечи. А зачем в ближнем бою лучники и арбалетчики?

Отрывать от обороны мушкетёров, он не захотел априори. С ними Лайонел хоть как-то задержит противника, в случае розыгрыша обманного маневра.

Через город двигались не скрываясь. Неровным строем, без соблюдения порядка. И не боясь потревожить гражданских, ведь всё что можно было сделать — уже сделали враги.

Люди таращились из окон и дверей. Тут и там шокированные и удивлённые взгляды. Отовсюду — детский плач и заплаканные женские лица…

Макс вспомнил, как впервые в своей жизни лицезрел человеческую агрессию. Как был перепуган одним лишь видом огненных всполохов. А ведь тогда, будучи наивным мальчишкой, он ещё не знал, что сопутствует войне.

Страх и шок, боль от потери и ранений, горе и боязнь грядущей неопределённости…

Земля дрогнула — не стало соседского дома. Громыхнуло в дали — кто-то из родственников пострадал…

Или нет?

Или, всё же, да?

Неизвестность происходящего — не менее страшна, нежели сам факт царящего кругом ужаса. Может даже уже летит, приближается снаряд, который влетит вот в это окно. А ведь тут жена и дети… Сидят перепуганные под столом. Если повезло — то в погребе.

И вдруг, снаружи, с улицы, доносится нестройный топот десятков и сотен ног!

Свои! Это свои идут на помощь!

Однако нет.

Как пришли непонятно откуда, так и ушли дальше. И ни у кого не возникло мыслей, что бегущие вооружённые люди не могут предвещать ничего хорошего. Кто-то даже восторженно заулюлюкал им вслед.

Пустынники успели дать ещё три залпа, прежде чем подмога увидела гребень холма между крышами окраины. Отсюда, выстрелы пушек показались совсем уж невероятными. А когда прогремел очередной залп — под ногами дрогнула земля. И это ещё снаряды не прилетели…

Короткий гул завершился глухими, почти неслышными уху, ударами оземь. Но пара ядер перелетели позиции… Где-то совсем близко, раздался душераздирающий треск! Ломалась древесина, скрежетал камень! На головы ополченцам посыпались щепки и крошка черепицы!

— ЛОЖИСЬ!!! — в унисон заорали Кен, Макс и кто-то из сержантов.

В следующий миг громыхнули два взрыва! Под грудью дрогнула брусчатка, сквозь пелену оглушения просвистела какая-то мелочь, сверху посыпались более крупные обломки…

Увы, на дорогу бросились далеко не все. Некоторые новобранцы то ли растерялись, то ли испугались, а может и устыдились, и остались стоять.

Балбесы!

Как результат — первый раненый. А ведь даже до поля боя ещё не добрались!

— Антонио! Антонио ранен! — вопил кто-то в шоковом состоянии.

Кеншин отправил двоих бойцов тащить раненого к храму. Ещё троим приказал проверить пострадавшие дома и, если понадобится, оказать помощь гражданским. По исполнении приказов, всем им предписывалось отправляться на поле боя. Вот только, судя по перепуганным лицам, спешить они не будут…

Было бы неплохо занять этими делами соседей, но те, как на зло, даже носа не показывали!

До склона холма добрались аккурат к следующей канонаде. А выбираться на позиции стали только когда отгремели взрывы.

Окопы третьей линии без проблем уместили обе роты. В виду нехватки личного состава, они были практически пусты.

Кен то и дело на кого-то прикрикивал, чтобы все забились на дно и не выглядывали. Во-первых — осколки, во-вторых — незачем врагу знать о подкреплении.

Снова заговорили пушки!

Ни плотная застройка, ни рельеф больше не скрадывали звук. Залп слился в единый гул и показался совсем уж оглушительным!

Макс даже успел пожалеть артиллеристов, как вдруг где-то рядом что-то шмякнулось в землю и зашелестела трава. Ну всё, сейчас…

БА-БАХ!

ГУХ!

ДУ-ДУ-ДУ-ДУХ!

Снаряды рвались совсем рядом: между окопами, выше и ниже. Как на зло, угораздило выйти на позиции прямиком в сектор огня артиллерии! Отовсюду полетели комья земли и клочки травы. Один взрыв случился вообще на краю траншеи, где спрятались наёмники. Внутрь, прямо на них, обвалился толстый пласт земли. Кто-то из ополченцев заметил это и поспешил на помощь командирам. Благо, она не понадобилась.

В момент затишья, Макс порадовался, что у пустынников не так много пушек, как пугал Батя! Подумать только! Сотня орудий! Да тут от дюжины все уже в штаны наложили!

Хотя, сказать наверняка, сколько там пушек, мешала слаженность залпов. С десяток — точно, может чуть больше. Но и этого за глаза хватило!

— Пристрелялись, фрочио! — сплюнул кто-то из старших мужиков.

— А откуда ты знаешь, что они фрочио? Тебе предлагали уже? — бравировал другой. Ополченцы поддержали подкол смешками. Старый в долгу не остался:

— А то, предлагали! Пол медяка за твою жирную задницу!

На этот раз хохотали почти все. Дало о себе знать нервное напряжение.

— Кому тут смешно?! — в окопе появился Батя. — Всем быть готовыми! Но без команды не показываться! О! Кен, Макс, здоровеньки! Что вы здесь забыли? Хотя, правильно!

— Что там? — без приветствий уточнил Кеншин.

— Через плечо там! — командир нервно хохотнул. — Тьма-тьмущая! Вдоль всей опушки гады! Не счесть! Короче, смотрите каков план: будут подходить — постреляемся, а как наверх полезут — мы с Джоем всю первую линию за окоп поставим. Так оно выйдет, что бедуинам как бы из ямы атаковать придётся. Ну а если совсем горячо будет… — Батя многозначительно подмигнул. — Ну всё, давайте! А то, что-то они затихли, сучьи дети!

И действительно, пушки пустынников подозрительно надолго замолчали.

— Ой-йо-йо-й… — протянул ближний ополченец, выглянув над бруствером. Кен тут же одёрнул его вниз.

— Макс, отстреляешься — следи за порядком. Чтобы не разошлись и дыр в строю не оставили. И не вздумай вперёд полезть!

Юноша думал что-то ответить, но раздался свисток и бас Даджоя:

— Идут! Приготовиться!

Пустынников и в самом деле оказалось много. Чисто на глаз — раза в два больше чем ополченцев. И это только те, кто вышли из лесу. А ведь ещё неизвестно, сколько попробуют пройти в других местах.

Кроме количества, враг решил удивить ещё и осадными приспособлениями. Первые ряды, несли нечто наподобие ростовых щитов. Шириной они были как и обычные, а вот высотой — метра по два. И даже с приличного расстояния, бросалась в глаза их толщина. Из стволов деревьев сбитые, что ли?

Точно! Из стволиков молодых деревцев. Такие и осколок, и пулю остановят! Что правда тяжёлые. Да и вряд ли защитят от обстрела с господствующей высоты. Первые шеренги — несомненно. Но вот все последующие светят шлемами уже с пары сотен метров. А что будет, когда под самое подножие холма подойдут?

ДУХ!

Громыхнуло крепостное ружьё Даджоя.

Огнестрельное чудовище пробило заслон и ранило щитоносца! Не спасли ни брёвна, ни приличная дистанция. Жаль только, что такое оружие имелось лишь в единственном экземпляре! Да и тяжёлая пуля, похоже, задела только одного воина. Его соратники не растерялись и подхватили щит раньше, чем тот успел завалиться.