– Ты тоже не спал, Феликс? – хмыкнул я, заметив, что говорун Эли выглядывает с кровати.

– Не спал.

– И что думаешь? Мы все еще извращенцы?

– Думаю, что вы не достойны моей Эли, – самодовольно отозвался вредный птах. – Но, мне будет интересно наблюдать за вашими усилиями…

– Ты что-то знаешь?

– Я многое знаю, но вам не расскажу, – категорично заявил он. Как же он… бесит. – Хотя, есть кое-что, что я бы хотел вам рассказать, – с нотками удовлетворения прошептал он. – Эля всегда видела пример своих «родителей» перед глазами, пару из одного мужчины и женщины, и мечтает об одном мужчине рядом с собой.

Чувствуя, что еще немного, и я сам придушу говоруна, я поспешил выйти из комнаты. Но до чего же он вредный. Как будто чувствует, на что нужно надавить, чтобы вывести человека из себя. И как вообще Эля с ним справляется? Вот только, если он говорит правду?

– Думаешь, он сказал правду? – вылетев след за мной, обеспокоенно поинтересовался Нирвел.

– Не знаю…

– Это все усложняет, – покачал головой Тарин, поглядывая на дверь.

– Если он говорит правду, то у нас есть неделя, чтобы переубедить кошечку, – уверенно выдохнул Морис. – Завтра я сплю с Элей.

– Это еще почему? – сжав кулаки, пытаясь взять себя в руки, глухо спросил я.

– Потому что ей нужно привыкнуть к каждому из нас. Или ты хочешь сказать, что мы просто так попали в эту комнату? – кивнув на дверь, криво ухмыльнулся Морис. – Скажу тебе честно, Сантис, я не против быть твоим собратом, но если ты все еще думаешь, скажи об этом сразу. Не хочу терять время зря и упускать кошечку. И еще… боюсь, если кошечка все-таки откажет быть с нами всеми в союзе, я тоже пас.

– Поддерживаю, – сдержанно отозвался Тарин, холодно посмотрев на меня.

– Я тоже хочу, чтобы вы стали моими собратьями, – кивнул я, понимая, что это вполне искренне. Как оказывается, одна женщина быстро сближает. Не прошло и двух дней, а мы уже сообща решаем, как будем защищать, и соблазнять Элю. – И ты прав, у нас есть неделя, чтобы она привыкла к каждому из нас. Нирвел?

– Я согласен, – кивнул Нирвел. – И лучше нам все-таки постараться, потому что я рядом с собой другую девушку тоже видеть не хочу.

– С этим решили, – спокойно кивнул я. Как бы мне не хотелось быть для Эли единственным мужчиной, но принц и будущий Император не может отказаться от собратьев. Впрочем, думаю, мы сможем найти точки соприкосновения.

– А что насчет пятого? – с нотками ревности уточнил Тарин, скрипнув зубами.

– У Императора всегда было четыре собрата, – заученно выдохнул я, едва сдерживаясь от накатывающей ревности. Подпускать к нашей девочке еще кого-то мне категорически не хочется, но и нарушать заведенные правила не выход.

– Кото ты думал поселить в комнату до того, как встретил Эля? – уже зная ответ, спросил меня Нирвел.

– Нерсина Донка.

– Того выскочку, который при всех назвал Эля младшей женой, – вскинул бровь Тарин.

– Именно, – кивнул я, хмыкнув.

– Он мне не нравится, – категорично заявил Тарин.

– Почему?

– Он обидел Эля.

– Скорее всего, Нерсин докапывается до Эля, из-за того, что он сейчас в этой комнате. Как и все вокруг, – покачал головой Морис. – Но, он мне тоже не нравится.

– Может, дадим право выбора кошечке, – неожиданно предложил Нирвел, заставив нас на несколько секунд замолчать. – Нам все вокруг будут не нравиться, а так, она будет знать, что ее выбор нас тоже интересует. К тому же, кошечка хочет быть независимой дейрой.

– Идея неплохая, – кивнул я. – Но вдруг она выберет какого-то парня, в котором вообще не будет магии.

– Значит, будет так, – спокойно выдохнул Тарин. – Мне нравится идея Нирвела, как и то, что пятый не появится у нас в комнате завтра.

Хмыкнув, но, все же кивнув, я тяжело вздохнул. С этим мы-то разобрались, но как быть со всем остальным. Сейчас, как бы банально это не звучало, безопасность Эли на первом месте. Ее нужно не только спрятать, но и устранить всякий источник угрозы. Вот только не так-то просто приструнить сразу шесть благородных родов.

– Как будем действовать с женихами кошечки и ее «родителем»? – тихо выдохнул я, прикрыв на несколько секунд глаза. Даже само слово «женихи» меня изрядно бесило.

– Сами справиться с шестью благородными родами мы все равно не сможем, – вздохнул Нирвел. – Здесь нужно действовать тонко и быстро, чтобы они не успели друг другу передать информацию, а мы заперты до конца отбора здесь.

– Я тоже так считаю и отошлю послание отцу, – кивнул Морис.

– Не стоит, послание могут перехватить, – покачал я головой. – Я попрошу распорядителя, чтобы передал отцу, что мне нужно с ним поговорить и уже с глазу на глаз объясню ему ситуацию. Думаю, дальше он сам подключит всех.

– Это разумно, – кивнул Нирвел. – На нас же лежит безопасность кошечки на отборе.

Кивнув друг другу, и переглянувшись, мы зашли обратно в комнату. Я лег на самый краешек кровати, повернувшись на бок и уставившись на Элю. А ведь я даже представить не мог, что встречу девушку, которая не только будет вызывать во мне похоть, но и затронет все струны моей души, мне будет интересно с ней поговорить. Да, определённо, признание Эли стало самым шокирующим и самым прекрасным, что случалось со мной.

Но теперь я могу признаться хотя бы себе, что она привлекала меня даже в образе парня. То облегчение, ту радость, которая затопила все мое нутро, когда она призналась, трудно с чем-то перепутать. А вот как я не понял того, что напротив меня девушка, самому не понятно! Впрочем, Эля умная и хитрая девушка, настоящая Императрица!

Улыбнувшись уголком губ, я с нежностью посмотрел на совершенное лицо и, наклонившись, легко коснулся ее губ своими, чувствуя, как замирает сердце внутри. Пресвятая Дева, я превращаюсь в романтика! Впрочем, рядом с ней я готов быть кем угодно. Одно не понятно, как она смогла так быстро пробраться в мои мысли и в мое сердце? Хотя, если не врать себе, я прекрасно знаю ответ на этот вопрос. Она непосредственная, напористая, целеустремленная, умная, красивая, мудрая не по годам и я просто покорен этой девушкой с первого нашего разговора, еще тогда, когда считал ее парнем.

И мне безумно нравится это чувство…

Проснувшись от громкого звона в колокол, я открыла глаза, чувствуя каждой клеточкой своего тела удовлетворение. Я выспалась, отдохнула и… кончила. Трусики были насквозь мокрые и ими, и тем, что спрятано под ними, я прижималась к ноге Сантиса, попросту закинув на него одну ногу и обняв. Стыдоба! Но мне совершенно не стыдно. Мне хорошо.

Едва не мурлыча от прекрасного настроения, я провела костяшками пальцев по щеке мужчины, чувствуя небольшую щетину. М-да, это реально одно из лучших моих пробуждений в этом мире. Хотя, не мудрено. Особенно, если рядом спит образчик мужской красоты и привлекательности, с весьма внушительным орудием между ногами. М-м-м…

Жаль мне нельзя! Чревато последствиями, которых я совершенно не хочу.

– Проснулась? – с нотками ревности, буквально прокричал у меня за спиной Феликс, заставляя дернуться.

– Феликс! – шикнула я на вредного друга.

– Что, Феликс? Знаешь, что он делал с тобой ночью?

– И что же? – заинтересованно отозвалась я, освободив Сантиса от своих конечностей и развернувшись к Феликсу.

– Он… – начал говорун и громко щелкнув клювом, вытаращив глаза.

– С тобой все нормально?

– Нормально, – буркнул говорун, отвернувшись.

– Ты же знаешь, что я тебя люблю? К чему эти сцены ревности? – с улыбкой выдохнула я, но заметив, что Феликс не спешит поворачиваться, вздохнула. – Феликс, я тебя люблю! Всегда буду любить, ты мой единственный, самый близкий друг.

– Вот так ты его и разбаловала… – сонно пробормотал Сантис.

– Хочу и балую, – буркнула я. – Лучше расскажи, что ты делал со мной ночью?

– Я могу показать… – улыбнулся принц, облизнувшись.

– Не надо, – фыркнула я. Феликс мне все расскажет. Хотя, есть у меня несколько предположений, от которых мне тоже должно быть стыдно, но мне слишком хорошо, чтобы стыдиться. – Феликс! Это уже не смешно.