Я едва поспевала за торопливой речью жены главы клана. Когда ей не терпелось чем-то похвастаться, говорить начинала слишком быстро.

Зато получилось выучить много новых слов. Лина Делири рассказывала о кузницах, где местные мастера куют оружие, об академии магии, где готовят воинов. Слово “лучший” звучало чрезвычайно часто.

— А вот и наша поляна! — улыбнулась Хельда.

— Самая лучшая в Фитоллии? — не сдержалась я.

Она сделала вид, что смутилась. Отвела взгляд и извинилась за свою настойчивость. Я понимала, что она делала. Рекламировала клан, чтобы у меня и мысли не возникло покинуть рай на земле. Но тот, кому хоть раз предлагали взять кредит на “выгодных условиях” служащие банка, знал все уловки наизусть. Когда так много плюсов, где-то обязательно спрятан жирный минус.

Однако пикники в Клане Смерти действительно устраивали с размахом. Когда Хельда говорила о вылазке с детьми, я думала, их будет не больше десятка. На деле же по поляне носилась толпа ребятишек.

— В клане так много сирот? — спросила я.

— Здесь не только дети клана, половина воспитанников из бессалийского приюта, — ответила лина Делири. — Но на самом деле, в Клане Смерти гораздо больше сирот. Просто они живут в семьях родственников. Школа для них — одна из первых реформ Кеннета после нашей женитьбы. Нам удалось сохранить её благодаря поддержке его родителей — лина Ксанира и лины Иллаи. О, София, вам обязательно нужно познакомиться с моей свекровью, милейшая женщина. Но не сейчас, конечно. Отдыхайте после поездки.

Слуги уже расстелили покрывала и разложили закуски. Пока мужчины жарили мясо на костре, нам полагалось заморить червячка бутербродами и овощами.

Мне предложили сесть, подложив между спиной и деревом мягкую подушку. Сама Хельда забрала у няни Фрейю и устроилась напротив.

— Ну, делитесь! — громко потребовала она, привлекая внимание, и к нам потекла оживлённая речка из детей.

Ребята разных возрастов гордо рассказывали об успехах в учёбе. Лина Делири блаженно улыбалась и для каждого находила доброе слово, одновременно развлекая дочурку мыльными пузырями. Создавала она их, лениво шевеля пальцами. Магичила без особых усилий.

— Невил, а ты почему молчишь? — мягко пожурила она самого застенчивого мальчика. Тот исподлобья наблюдал, как маленькая наследница пытается поймать на ладошку очередной пузырь. — Лин Ксанир говорит, что ты делаешь огромные успехи. Скоро сможешь ходить без перчаток.

— Не смогу, — тяжко вздохнул он. — Но я лучше всех разбиваю манекены.

— Мне жалко врагов Клана Смерти, — притворно ахнула Хельда. — Им и так сложно живётся, а когда ты станешь воином, то можно заказывать один погребальный костёр на всех.

Невил не удержал серьёзную мину, заулыбался и покраснел, смутившись от похвалы. Хельда наградила его бутербродом.

— У парня дар причинять боль прикосновениями, — пояснила лина Делири, и её улыбка слегка померкла. — Ох, Линней здесь. Только не злитесь на меня, София. Я его не приглашала. Знала, что вам сегодня нездоровится.

Я не стала оборачиваться. Не хотела смущать командира боевых магов своей бледной и недовольной физиономией. Ещё примет на свой счёт.

— Его сестра работает воспитательницей в той самой школе, — продолжала оправдываться жена главы клана. — А брат, должно быть, приехал, чтобы помочь устроить игры для детей. Вон он с корзинками лент.

— Всё в порядке, лина Хельда, — устало пробормотала я. — Это ваш пикник, а я не настолько плохо себя чувствую, чтобы избегать общества…

— Линней, — хозяйка расцвела, подавая руку для поцелуя вежливости. Боевой маг ходил совершенно бесшумно. — Помогаете Анне?

— Да, лина Хельда, — статный красавец в необычном для воинов клана зелёном камзоле поцеловал протянутую руку и опустился на одно колено, чтобы не возвышаться на женщинами так уж сильно. Ведь сесть на покрывало ему никто не предлагал. — Не думал, что детские игрушки весят так много. До сих пор разгружаю повозку.

— Заклинание левитации перестало работать? — чёрт дёрнул меня огрызнуться.

Бытовой магией в клане пользовались часто. На фоне проплывающей по воздуху мебели несчастные корзинки с разноцветными ленточками выглядели наспех сочинённым поводом приехать на пикник.

— У меня отгул, — невозмутимо признался боевой маг. — Опустошил вчера резерв на задании почти до самого дна. Лекарь запретил магически напрягаться.

Я смущённо прикусила губу и отвернулась. Куда делось воспитание? Почему я так раздражалась на невинное желание увидеть меня ещё раз? Вдруг захотелось прикрыться Франко, как щитом. Вспомнить шедевр советского кинематографа:

“Я пожалуюсь мужу и он превратит вас в крысу. — А кто у нас муж? — Волшебник. — Кхм, предупреждать надо”.

Но Линней тоже был волшебником, а Франко Гвидичи уже не спешил называть себя моим мужем. Так, стоп. Почему меня это так обижало? Гормоны расшалились? Здравствуй ПМС на фоне шаманской болезни? Отлично…

— Погода чудесная, — проворковала я, поднимаясь на ноги. — Пройдусь, пожалуй. Лина Хельда, вы не против?

— Конечно. Но не опоздайте к мясу. Холодная баранина не такая вкусная, как только что снятая с огня.

— Боюсь, пропустить готовую баранину будет сложно, — Линней тоже поднялся. — Аромат доберётся даже до самых отдалённых уголков рощи. А вот заходить за охранный контур я не советую. Если вас что-то напугает, мои бойцы могут не успеть прибежать на помощь.

Отгул, значит? Ну-ну. Ох, неужели я настолько глупа, что перепутала мужскую симпатию с чётким приказом не отходить от меня ни на шаг? Кто приказал? Кеннет Делири? Допустим. Но почему? Ведьмы, выждав две недели, решили похитить ценную кочевницу?

— Как выглядит охранный контур? — спросила я, немедленно смягчив тон и воспылав искренним интересом.

— Никак, — качнул головой Линней. Сегодня его шапочка была в тон костюму. Зелёная с тонкой серебряной вышивкой. Сложный геометрический орнамент. — Обычно его невозможно разглядеть. Только почувствовать по лёгкому холоду, будто сквозняком подуло в лицо, или распознать поисковым артефактом. Но Сокол с его чёрным уровнем как-то признался, что видит марево над травой.

Мне не светило ни первое, ни второе, ни третье. Голова кружилась. Слабость от большой потери крови дала о себе знать. Мне бы сейчас рухнуть в постель и уснуть, а не пытаться понять по лёгкому сквозняку, зашла ли я за контур.

— Видите три сросшихся вместе дерева? — сжалился надо мной боевой маг. — Вон там. — Я кивнула. На холме. — За ними кончается контур.

— Благодарю.

И пошла нетвёрдой походкой. Чуть в подоле платья не запуталась. В довершении ко всему, жажда стала одолевать. Проклятье, мне вот настолько плохо? Сколько литров крови я потеряла?

Нужно говорить с деревьями. Срочно. А если не поможет, то открывать поле и просить духов-помощников хоть как-то облегчить процесс. Если они такое умели…

“Бездна!” — как ругались местные.

Я ни разу не слышала, чтобы шаманы вообще что-то делали с “шаманкой”. Её полагалось героически терпеть.

“Всё пройдёт. У каждого свой путь и своя скорость. Просто жди”.

Максимум — обращались к психотерапевту. Но это если со дна души поднимались непроработанные детские травмы. Я со своими разобралась ещё в прошлый раз.

— Больно, — хотелось ныть вслух.

Я ушла уже достаточно далеко. Нырнула под горку, чтобы гости пикника меня не видели. Перед глазами всё плыло. Дерево полагалось искать. Чувствовать, какое откликается на твой зов. Но я просто расстелила шаль под ближайшим толстым стволом и плюхнулась на неё. Отстирать подстилку легче, чем всё огромное платье.

— Больно, — повторила я, дрожащими пальцами выпутывая из мешочка на поясе деревянную погремушку.

Низ живота просто горел. Если кровь хлынет ручьём, то придётся звать на помощь. Но я пока что надеялась обойтись своими силами. В транс сейчас впадать самое оно. Я уже куда-то улетала, осталось поймать себя и направить.

— Призываю тех, кто знает, может и хочет, — забормотала я, встряхивая погремушку.