Почему удачно? Потому что в следующую секунду, ни о чем не думая, я направляюсь к ним.

Меня больше не волнует то, что она может отвергнуть меня или что хуже, станет грозить увольнением, потому что единственное, что я хочу сейчас, находится в метре от меня. И я не собираюсь больше сдерживаться.

Я подхожу очень близко и становлюсь позади неё, но, полностью погружённая в работу Луиза, не замечает меня. Я протягиваю руку вверх и провожу по гладкой коже задней части бедра. Далее мгновенно прижимаюсь к ней губами, не выдерживая своего желания. Целую бархатистую кожу и ощущаю адское возбуждение в паху.

Луиза резко и громко вскрикивает, дёргается всем телом и резко разворачивается ко мне лицом. Стремянка не выдерживает такого трюка и пошатывается, грубо скидывая с себя груз. Она срывается со стремянки, но я, стоящий почти впритык к своей искусительнице, ловко хватаю её в руки, удерживая на весу столь желанный груз. Луиза растерянно хватается за мои плечи, и испуганно уставляется на меня.

— Что вы делаете?! — в ужасе произносит она, раскрыв удивленно глазки, сверкающие от страха. Они мечутся от растерянности по сторонам, будто пытаясь понять, что вообще происходит.

Да знал бы я сам, что происходит.

Я ничего не отвечаю на её вопрос и отхожу к шкафу напротив. Молча опускаю её на пол, а сам прижимаюсь к ней ещё ближе, блокируя при этом все выходы.

Черт возьми, как же я её хочу!

Она растерянно отходит назад и утыкается о стенной шкаф. А когда понимает, что оказалась в моей ловушке, ещё сильнее хмурится, создавая между бровями милую складку. Она не знает, как это действует на меня. Как я зверски возбуждаюсь, когда она сердится, превращаясь в соблазнительную кошечку.

— Отпустите меня… — твердит она мне, прикидывая в головке, что я собираюсь сделать.

Мы, как в зависшем видео, смотрим друг на друга, не отрывая взгляда ни на секунду. Прекрасно понимаем, что в следующий миг сольёмся в единое целое. Но разница в том, что я принимаю это, а Луиза, похоже, все ещё готова бороться со мной, хоть и догадываясь, что в итоге окажется в моих лапах.

Я не могу терпеть и бороться с самим собой. Это всегда заканчивается одинаково. Поэтому, ни о чем больше не думая, кроме как о головокружительно сладких губах напротив, я прилипаю к ней. Впиваюсь резко и настойчиво. И мне плевать на то, что Луиза станет сопротивляться. Я сделаю так, что бы она хотела меня. И если в прошлый раз я дал ей возможность оттолкнуть себя, то сегодня такого не будет. Я знаю, чего хочу. А в данном случае — кого…

Хватаю за подбородок и сильнее впиваюсь в губы, пробираясь глубже в её ротик. Требую, да практически заставляю её, открыть его. Отдаться мне. Сдаться в плен и, в конце да концов, покончить с этим мучением.

В конечном итоге её упёртые мне в грудь руки расслабляются, выпуская из себя все желание и страсть. Луиза открывает передо мной себя настоящую, живую, скрытую под оболочкой.

Её выдаёт глубокий томный выдох, вырвавшийся из рта. А что, если не это мне нужно в качестве подтверждения?

Я наваливаюсь на неё своим весом, уже не сдерживая жадного желания и адского возбуждения.

Луиза поднимается на носочки, неуверенно открывает рот, приглашая меня в него. И что мне ещё надо? Больше ничего. Она уже моя.

Я пускаю в ход язык, жадно с напором орудуя им у неё во рту. Никаких нежных поцелуев. Мне нужна она целиком, от волос на голове, до кончиков пальцев на ногах. Я испробую все.

Я притягиваю её к себе, параллельно прижимая к стенному шкафу. Целую требовательно, жадно, забирая всё, что она пытается мне отдать.

Правую руку я опускаю к краю платья и провожу по голой ножке ладонью. Поднимаюсь к упругой ягоднице и стискиваю её в руке. Луиза отрывается от меня и охает, удивлённо раскрыв томные глазки. Её пугает мой напор или выпуклость в штанах, оттого что я прижался к ней? Думаю, и то, и другое. Она делает вид, будто никогда не чувствовала возбужденный пах, а меня, если признаться, это неимоверно заводит.

— Что, никогда не чувствовала этого? — с ноткой иронии говорю я, но Луиза молчит.

Она не даёт долго на себя смотреть и снова прижимается ко мне. Припухшие, покрасневшие от поцелуев и колючей бороды губы сами целуют меня. По телу волною пробегает разряд от этого невинного, но столь чарующего действия.

Дрожь проникает в каждую клетку кожи, локализуя в штанах эпицентр наслаждения. Хотя, думаю, мозг получает больше кайфа.

Её руки обвиваются вокруг моих плеч и зарываются в волосах.

«О да! Умница!»

Я превратился в парнишку переходного возраста. Глухо выдыхаю ей в губы и снова набрасываюсь на них. Хватаю упругую задницу обеими руками и сильнее стискиваю, прижимая её к своему паху.

Как же долго я это себе представлял. И как же долго я ждал. Её рука проводит пальцами по моей щетине, гладит шею.

Она определено любит управлять. Но сегодня веду я.

Я запускаю одну руку под платье и, медленно, поглаживая внутреннюю сторону бёдра, дохожу до трусиков. Луиза замирает, напрягается и отрывается от поцелуя. Силой я раздвигаю ножки, которые она пытается сжать вместе, и пробираюсь к самой сокровенной точке.

— Нет! — вырывается из её милого рта.

Её руки снова утыкаются мне в грудь и пытаются оттолкнуть от себя, вырваться из моих лап, что лезут в трусики. Но я принимаю её сопротивление как игру, как вызов, который нужно принять, чтобы победить и зарываюсь в горячую точку.

Я чувствую, какая она оказывается горячая и влажная.

Луиза слегка приоткрывает рот, и глубоко, томно выдыхает в ответ. Я слежу за тем, как она снова и снова прикрывает глаза, когда я провожу по её влажным складкам пальцами. Из расслабленной грудной клетки вырывается стон наслаждения, и я больше не сдерживаюсь.

— Это ты на меня так реагируешь? — шепчу ей в губы с легкой улыбкой и продолжаю массировать.

Она закатывает глаза и снова стонет: «Да-а…»

Я снова прижимаюсь к её губам своими. Теперь оставляю только лёгкий поцелуй и резко отрываюсь. Я нашёл новое место для жадного поцелуя. Я опускаюсь перед ней на колени, планируя испробовать её ещё ярче.

— Не надо. Отпусти меня… — растерянно противится она, понимая, что я хочу сделать. Руки упираются мне в плечи и толкают от себя в сторону, пытаясь отстранится, поняв, что я никак не реагирую.

Не обращая внимания на её очередные сопротивления, которые мне достаточно наскучили, я принимаюсь за платье. Задираю его и во все глаза любуюсь на стройные ножки, изящно переходящие в округлые бедра.

Касаюсь губами кожи и оставляю лёгкий влажный поцелуй на бедре. Луиза дергается, когда я так делаю, а кожа покрывается мелкими пупырышками. И для того, что бы не встретить очередное сопротивление, я целую кожу ниже пупка, медленно опускаясь к лобку. Мои руки, что до этого нежно ютились на её соблазнительных бёдрах, принимаются за крошечные чёрные трусики.

Я чувствую её дурманящий запах, который не только сводит с ума, но заставляет желать зарыться лицом между её ножек.

Черт возьми!

Луиза практически сдалась, и единственные попытки увильнуть делаются для её же успокоения. Чтобы потом, когда она кончит, когда забьётся в оргазме под моим ртом, сказать себе, что она была хорошей девочкой и сопротивлялась как могла. Чтобы было чем себя утешить и оправдать. Поэтому я хватаюсь за края трусиков и с резким движением разрываю ткань.

— Адам! — сладко вырывается из её милого рта.

Трусики приземляются на пол, как знак доказательства полной сдачи.

Но, думаю, она сдалась уже давно.

В следующую секунду я прикасаюсь губами к уже влажной коже, что так и просила меня о ласке. Когда я просовываю язык и пробую её на вкус, комнату оглушает громкий, полный наслаждения стон.

Она уже не сопротивляется. Я преодолел её сопротивление. Она уже забыла, что минуту назад отталкивала меня. Луиза опирается о стенную полку и снова глубоко выдыхает.

Отвожу одну ногу и кладу себе на плечо. Фиксирую её, держа крепко за бедро и поднимаю взгляд наверх. Сладко приоткрыв рот, она во все глаза следит за тем, что я делаю. Я не разрываю нашего зрительного контакта и снова касаюсь её губами, до безумия желая попробовать её ещё раз.