В груди разгорается адское пламя — смесь гнева и злости от понимания, что это не так. И это последняя капля.

Я двигаюсь с места и медленно подхожу ближе к ней. Почти впритык. Да так, что в нос врезается её запах. Это не аромат парфюма, хотя она пользуется им. Сейчас это её запах. Аромат кожи и волос. Он намного ярче и сильнее, чем парфюм. Он мне напоминает смесь сливы и апельсина. Может, это гель для душа? И как по закону подлости, я представляю, как она моется в душе, размазывая пену по своему соблазнительному телу.

Неожиданно Луиза разворачивается ко мне, чем застаёт меня, все ещё представляющего её в ванной с рукой между ног, врасплох. Она удивленно раскрывает глаза и снимает наушники, в которых продолжает играть музыка.

— Мистер Бейтман, извините. Я отвлеклась. Вы меня звали? — неуверенно оправдывается она.

— Все нормально, я просто… — подбираю я слова, замечая как она на меня уставилась, — просто пойду на пробежку.

Я не дожидаюсь её ответа, разворачиваюсь и большим шагами ухожу обратно. Нужно отойти подальше, чтобы остыть и придти в себя. Не то…

— Вам не нужна вода? — слышу за спиной её голос и снова останавливаюсь. Медленно я разворачиваюсь к ней и спокойно, даже с опаской, качаю головой. — Ну может вы захотите пить на пробежке.

Не знаю какого черта я это делаю, но я киваю в ответ. Зачем мне вода? Серьезно, Бейтман?! Но Луиза уже слезает со стула, воодушевленно направляется к шкафу, поднимается на носочки и шарит на верхней полке. Я устало закатываю глаза оттого, что все становится запутаннее. Подхожу к ней ближе и протягиваю руку вверх, чтобы достать эту треклятую бутылку.

— Всё нормально, я достану, — говорит Луиза, резко поворачивая голову ко мне.

Я хватаю бутылку с верхней полки и только потом, опустив голову немного вниз, понимаю, что практически стою к ней вплотную. Луиза медленно поднимает голову ко мне и застывает с протянутой вверх рукой. Проходит всего лишь доля секунды, а в моей голове успевает пролететь уйма эмоций. Я приклеиваюсь взглядом к янтарному цвету ее глаз и чувствую, как нечем становится дышать.

Ни о чем больше не думая, я наклоняюсь ко все ещё замершей боком ко мне Луизе и впиваюсь в полуоткрытые губы.

Отдаю ей один нежный поцелуй, забирая при этом вдвое больше ощущений. Её губы оказываются намного мягче и теплее, чем я себе представлял. Я снова касаюсь их, но уже требовательно и развожу в стороны, заставляя отдать мне их. Я жду, когда Луиза меня оттолкнёт от себя, одарив кулаком в грудь или пощечиной по лицу, но этого не происходит. Вместо сопротивления я получаю обратный ответ, в виде медленного разворота её тела ко мне навстречу. Она открывает рот и томно выдыхает.

Черт возьми! Она хочет меня!

Бутылка, которую я все это время держал в руках, с грохотом приземляется на пол, но ни я, ни поражённая Луиза не обращаем на это никакого внимания. Оно целиком и полностью переключено на произошедшее секунду назад. Я притягиваю её ближе к себе и жадно набрасываюсь на мягкие губы, что будто и ждут, когда я снова осмелюсь коснуться их. Луиза аккуратно касается моих плеч выше локтя и медленно проводит линию вверх, добираясь до шеи. Она глубоко выдыхает в ответ и проводит рукой по моему затылку, пошире раскрывая свой милый ротик. Я чувствую её руку, как она пробирается пальчиками меж волос, и мне сносит крышу.

Мы не должны! Я это понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Мое желание рвётся изнутри, и это сильнее меня и моего рассудка.

Я тяну резинку на её голове, распускаю густую копну каштановых волос и зарываюсь в них рукой.

Целую ее то нежно и неспешно, то нагло и жадно. Требую, чтобы Луиза послушно отдавалась мне, принимая все, что я собираюсь ей отдать.

Мне плевать на запреты. Я не собираюсь лишать себя шанса испробовать её. Не в этот раз.

Я опускаю руку на её бедро и сжимаю ягодицу в руках, смакуя столь долгожданное ощущение тугой плоти под ладонью. Той, что так долго дразнила меня. Потом я хватаю ее за талию, поднимаю и сажаю на кухонный стол, находящийся за её спиной. Мы снова припадаем друг к другу. Луиза прижимается бёдрами к моему тросу, оттопыривая задницу.

Это приглашение. Явное. И я его принимаю.

Обхватываю обеими ладонями две круглые части и с силой сжимаю в руках. Ни на секунду не оставляю её губки в покое. Они были желанными слишком долго, чтобы я оторвался от них.

Когда Луиза чувствует, как я прижимаюсь к ней пахом, то отстраняется и, запыхавшись, всматривается в мои глаза. Но я не даю ей ни о чем думать. Прекрасно знаю, упусти я хоть одно мгновение, она придёт в себя и попытается меня оттолкнуть.

Я касаюсь её подбородка и медленно опускаюсь к шее. Провожу по ней губами и грубой щетинной и её холёная, гладкая кожа покрывается мелкой дрожью. Плечи дергаются, а грудь делает глубокий выдох.

«О, детка, это только начало».

Я продолжаю свой натиск и, нежно целуя, опускаюсь к ключице. А здесь из её горла вырывается мучительный и желанный стон.

Руки утыкаются в мои плечи и делают слабую попытку оттолкнуть. Но я ломаю это сопротивление, целуя шею, оставляя на коже влажные следы.

— Нет, мистер Бейтман, мы не должны… — слышу я возбужденный голос краешком уха.

Луиза снова давит руками мне в грудь. Я не реагирую на неё и опять целую губы. Она мгновенно отвечает мне, сладко и жадно просовывая свой язычок мне в рот.

Я рывком прижимаю её к своему телу, давая почувствовать мое возбуждение, чтобы поняла, как она на меня действует. Что бы знала, что со мной делает.

— Адам! — произносит она мне в губы.

Не знаю, сколько времени прошло, а было ли время вообще? Если да, то оно замерло на месте и ушло в небытие.

Я не отстраняюсь, а просто смотрю на неё, уткнувшись лбом в её лоб. Мое имя с припухших покрасневших от моих ласк губ, как утренний минет. И я готов услышать его снова.

Луиза так же часто и глубоко дышит, пытаясь восстановить дыхание. Томный взгляд уставился на меня, снова и снова бросая искры от глаз к губам и обратно.

— Отпусти меня. — шепотом требует она, снова стараясь оттолкнуть меня в сторону.

Какое-то время я стою на месте, прикидывая, дать ли ей уйти. Соблазн стянуть с неё лосины и потрогать, хотя бы потрогать ножки слишком велик. Но вместо этого я с силой стискиваю кулак и даю ей оттолкнуть себя. Снова…

Луиза аккуратно слезает со стола и убегает в маленькую в подсобную комнату при кухне.

Я измученно выдыхаю в голос, когда она исчезает за дверью, и опираюсь ладонями о кухонный стол, желая раскромсать его в щепки.

Внутри меня бьются два демона: один требует, чтобы я оставил её в покое, а другой изо всех сил рвётся в эту малюсенькую комнату, чтобы взять желаемое. Мое сердце дико разрывает грудную клетку. А ведь именно этого я ожидал от пробежки. Как оказалось, для этого мне не нужно было бегать несколько миль.

Через секунд тридцать, пока я борюсь с самим собой, Луиза выходит с сумкой и плащом в руках. Она быстро проходит мимо меня и, ничего не отвечая, исчезает за дверью.

Я остаюсь стоять на месте возбуждённый и до чертиков злой.

Как же вязко я влип…

Луиза

Я суетливо бегу по тротуару, старясь огибать встречающиеся по пути мне лужи. Дождь, который лил с самого утра, к моему огромному счастью, успокоился именно в тот момент, когда я впопыхах выбежала из высотки 432 на Парк Авеню. Хоть какое-то везение, думаю я, снова вспоминая произошедшее в этом здании.

Нет! Прекрати, Луиза! Не думай об этом! Не сейчас!

Я мотаю несколько раз головой, забегаю внутрь подъезда и быстро поднимаюсь на второй этаж к нашей двери, словно боясь быть пойманной.

— Чертовы ключи! — раздраженно бросаю я, когда мне не удаётся открыть дверь ни с первого, ни со второго раза. Трясущимися руками я делаю ещё одну попытку повернуть ключ, но дверь — старая пластина, никак не поддаётся.

Мне надо побыть одной. Немедленно!

Мне надо покричать. Это легче делать в свою любимую подушку, а не на дверной коврик.