Во всех трех вышеназванных аспектах «заботы о народе» — переселении крестьян, посадке на землю ссыльнопоселенцев и возвращении беглых к хозяйствованию — можно проследить общую цель. Преобладающей здесь была материальная сторона приближения к идеальной модели государства. С помощью описанных мероприятий правительство пыталось добиться расширения обрабатываемых площадей, увеличения числа налогоплательщиков и в конечном счете общей суммы налоговых поступлений. Причем последнего мыслилось достичь именно развитием производства вширь, но никак не за счет намеренного отягощения налогового бремени.
Налоговая политика
Понимая, что увеличение налогов может иметь крайне нежелательные последствия для государства как в экономическом, так и в социальном плане, правительство Чжу Ди стремилось не допускать этого. Здесь проявляется еще один из основных аспектов политики «заботы о народе», несколько отличный по своей направленности от описанных выше.
Отмеченное понимание опасности, которую таило возрастание налогового бремени, отчетливо проступает в официальных документах начала XV в. Трезвые соображения подсказывали, что у крестьян нельзя отнимать необходимый продукт. «Крестьяне целый год тяжело трудятся. Помимо [уплаты] всех налогов [им нужно] одеваться. [Средств на это] у них постоянно не хватает… Где же народу взять пищу и одежду?» — говорил император [23, цз. 141, 1695–1696]. Вместе с тем осознавалась и опасность возмущения народа в случае увеличения налогов. Например, распоряжение, данное в октябре 1423 г., в частности, гласило: «В нынешнем году во [многих] местах, где случались наводнения и засухи… не собраны [налоги] зерном и соломой. Местные же власти не переставая требуют их уплаты. [Поэтому] может затаиться недовольство против императорского двора» [23, цз. 262, 2399].
В связи с названными соображениями правительство Чжу Ди наряду с призывами к чиновным властям «обеспечивать своевременную уплату налогов» настаивало на сугубой осторожности в подходе к данному вопросу. Указ от 29 декабря 1417 г. рекомендовал чиновникам всей страны: «Побуждая [население] к уплате налогов и отработке повинностей, нужно блюсти равенство, распределяя налоги, — следовать справедливости» [23, цз. 194, 2044]. Императорский двор осуждал «безрассудное беспокойство народа налогами» со стороны местных властей и декларировал, что подобные случаи не соответствуют его «устремлениям» [23, цз. 87, 1154].
Центральное правительство предпринимало отдельные попытки стабилизировать уровень налоговых норм, возвращая его к уровню предшествующих лет[44]. В марте 1408 г. было дано распоряжение снять все надбавки к налогам, накопившиеся за предшествующие три года. Но сфера действия этого приказа ограничивалась лишь провинцией Бэйцзин [23, цз. 76, 1039]. Аналогичное распоряжение, содержавшееся в манифесте от 28 февраля 1415 г., касалось уже всей страны. Оно предписывало вернуть норму налогов к уровню 1408 г., с тем чтобы облегчить положение народа [23, цз. 160, 1819].
Императорский двор ратовал за отмену налогов с прежде обрабатываемых, а затем «запустелых» полей, протестовал против практики переложения причитавшихся с беглецов налогов на оставшихся общинников. Распоряжения гласили: «Если облагать запустелые поля излишними налогами, то [населения] здесь станет еще меньше, а запустевших [полей] станет еще больше. Можно подсчитать [сумму] годовых налогов с таких [полей] и отменить… Если приказывать деревенским общинам возмещать налоги [беглых], то это непременно поведет к разорению [общинников]. Разорение и нехватка [жизненных средств] непременно снова [поведет] к бегству, и налогов будет недоставать еще больше. [Приказываю] немедленно разослать в различные места бумагу, [сообщающую], что если случится такое, то повсеместно прекращать взимать налоги [с беглых дворов]» [23, цз. 51, 763, цз. 99, 1301].
Вместе с тем правительство поясняло местным властям, что подобные шаги предпринимаются с дальним прицелом: «Когда же люди расплодятся и [запустелая] земля будет снова распахана, [можно будет] снова [брать] налоги в полном [объеме]» [23, цз. 51, 763].
Желая добиться гибкого подхода чиновных властей к сбору налога, двор в манифесте от 17 марта 1412 г. рекомендовал собирать налог полностью лишь в том случае, когда «сельскохозяйственные условия благоприятны» [23, цз. 125, 1565]. В противном случае предписывалось прибегать к отмене или же снижению налогов. Эта мера рассматривалась центральным правительством как необходимая и вместе с тем временная, рассчитанная на восстановление прежнего положения в деревне, на поддержание прожиточного минимума крестьянства.
Временная отмена налогов в тех или иных районах в связи со стихийными бедствиями, запустением полей и прочими «неблагоприятными условиями» (например, эпидемии и мор, падеж скота, чрезмерная занятость населения на повинностях, разорение от нападений разбойников и восстаний национальных меньшинств) практиковалась императорским двором с первых лет воцарения Чжу Ди. Она могла распространяться и на отдельные уезды и области, и на целые провинции, и, наконец, на значительную часть страны. Только в «Мин Тай-цзун ши лу» с 1403 по 1424 г. зафиксировано более 80 подобных случаев. Однако надо полагать, что источник отметил далеко не все. Упомянем лишь наиболее важные из них. Указами двора от 10 июня 1403 г. налоги не взимались с провинции Хэнань; от 5 мая 1405 г. — с запустелых земель в провинциях Чжили, Чжэцзян, Хугуан, Сычуань, Гуандун, Цзянси, Фуцзян и Хэнань; от 1 февраля 1407 г. — с 40 уездов и округов в Гуанси, с 57 — в Шаньдуне и с 81 — в Гуандуне; от 1 марта 1410 г. — со всех пострадавших от бедствий районов к северу от р. Янцзы; от 30 апреля 1412 г. — с провинции Бэйцзин; от января 1416 г. — с пострадавших районов в Чжили, Чжэцзяне, Хугуане, Хэнани и Шаньдуне; от 5 августа 1422 г. — с пострадавших районов в Северной и Южной Чжили, Шаньдуне и Хэнани.
Равным образом практиковалась и отмена недоимок. Правительство довольно четко поясняло свои побудительные мотивы к этому: «[Если] единовременно взимать многолетние задолженности, то местные власти непременно будут притеснять [народ] и найдутся [среди народа] такие, кто [будет] вынужден продавать землю, сыновей и дочерей для погашения задолженности» [23, цз. 146, 1721].
В «Мин Тай-цзун ши лу» за 1408–1424 гг. зарегистрировано около 20 случаев отмены недоимок. Наиболее значительные из! них были в апреле 1408 г., сентябре 1411 г., марте 1412 г. Дважды — в феврале 1415 г. и мае 1421 г. — недоимки были отменены по всей стране [23, цз. 160, 1819, цз. 236, 2266]. Аналогичная полная отмена недоимок была объявлена и сразу же после смерти Чжу Ди — в сентябре 1424 г. [20, цз. 1 (I), 15].
Стремление центральной власти не допустить отягощения налогового бремени проявилось и в таких действиях, как санкционирование просьб об изменении места доставки и перемене состава налога, ратование за своевременный прием доставленных на место налогов, разрешение пересчитывать натуральные налоги в ассигнации.
По принятому издревле порядку население было обязано доставлять налог к месту сдачи. При этом пункт назначения (административный центр, воинская часть и т. д.) со временем мог перемещаться, удаляясь от налогоплательщиков на многие километры и даже сотни километров. В результате складывалось положение, живо описанное в докладе простолюдина Чжан Юаня из Шэньси: «Собранные летом и осенью налоги в областях Гунчан, Линьтао и других ежегодно приказывают народу перевозить в Ганьчжоу, отстоящий [от них] более чем на 2 тыс. ли (около 1300 км. — А. Б.). Дорога идет по суше. Ношу несут на плечах или перевозят на волах и ослах. В дороге люди устают, скот дохнет. Вносимый налог не велик, а разорение большое» [23, цз. 128, 1594].
В своих многочисленных просьбах об изменении места доставки налогов докладчики указывали на неудобства существующего порядка и выдвигали свои «контрпредложения», обосновывая их выгодность или необходимость (см., например: [23, цз. 22, 411, цз. 23, 418, цз. 25, 453]). Правительство шло навстречу таким просьбам, справедливо полагая, что это может несколько облегчить положение налогоплательщиков.
